Научная работа: Проблемы использования специальных познаний при расследовании организованной преступной деятельности

Научная работа: Проблемы использования специальных познаний при расследовании организованной преступной деятельности

Проблемы использования специальных познаний при расследовании организованной преступной деятельности

Содержание

Введение

1.  Современное понимание организованной преступной деятельности

2.  Понятие специальные познания

3.  Проблемы использования специальных познаний при расследовании организованной преступности и пути их решения

Заключение

Список использованной литературы

Введение

«Morte alla Francia, Italia anela» — «Смерть Франции, вздохни, Италия»[1]. Именно аббревиатурой этой фразы сегодня именуют одну из самых опаснейших социальных зол общества. Термин «мафия» первоначально означал конкретную преступную организацию, возникшую на основе существовавшего ещё в 1282 году подпольного антифранцузского вооружённого движения сопротивления в Сицилии (действовавшего под лозунгом «Morte alla Francia, Italia anela» — «Смерть Франции, вздохни, Италия», или конкретный тип преступной организации, основанный на кодексе молчания (омерты), стремящийся к установлению насильственными методами руководства или контроля над экономической и общественной деятельностью для получения незаконных прибылей или преимуществ.

Сегодня мафия или организованная преступность получила широкое распространение и является одним из наиболее опасных и труднопрогнозируемых социально-политических явлений современности. При этом она приобретает новые разнообразные формы и угрожающие масштабы. Об этом свидетельствует статистика: в 2001 году в стране было выявлено 33452 преступления, совершенных организованными преступными формированиями; в 2002 году – 26038; в 2003 году – 25671; в 2004 году – 28161; в2005 году – 28611; в 2006 году – 30209[2].

По данным МВД, в 2000 году в России действовало 130 особо опасных преступных сообществ, в которые входили 964 организованные группы с общей численностью участников более 7,5 тысяч человек; при этом в 2001 году правоохранительными органами было привлечено к ответственности 11,5 тысяч лидеров и активных участников организованных преступных групп[3].

Современная организованная преступность характеризуется возрастанием количества и качества преступных сообществ, стабильностью их положения и расширением сфер влияния, в том числе и международного уровня.

В стране нет устоявшегося мнения о количестве преступных групп, относимых к организованной преступности. Статистика противоречива, поскольку четкого критерия оценки у практиков нет. Отсюда их число колеблется в разных отчетах и публикациях от 5 до 11,6 тысячи, количество участников составляет 83 тыс. человек. Таким образом, в обыденном сознании наших граждан и зарубежных политиков сложилось мнение, что в России действует свыше 10 тыс. мафий. Это в корне неверно и вредит имиджу России.

Групповая преступность высокой всегда была, но речь шла о простом соучастии. Такой же подход обнаруживается и сегодня в погоне за показателями в работе. Реальная же ситуация такова: можно говорить о 300–400 группах среднего уровня и о 15 преступных организациях с сетевой структурой. Необходимо подчеркнуть, Россия сегодня – это полигон международной организованной преступности.

Мало того, что в мафиозных организациях имеют большое представительство преступники из бывших республик СССР, появились также чисто этнические – из граждан Вьетнама, Китая, Афганистана и других стран. По данным миграционной службы России, на нашей территории проживает более 800 тыс. иностранцев, находящихся на нелегальном положении.

В зарубежных странах, к сожалению, различий между украинскими, грузинскими, азербайджанскими преступными группами не делают и говорят о русской мафии, принимая за основу русский этнос. Это вредит России, да и им тоже, поскольку принимаемые без учета специфики меры не всегда достигают цели. Однако этнически русскую мафию не найти. Она либо из другого государства, либо интернациональна (сказывается братское прошлое народов СССР). Более того, из 1 800 выявленных лидеров организованной преступности русские составили лишь 30%. Неверная оценка по этническому признаку (речь идет не о национализме) приводит к неверным решениям.

Распространенность преступных групп и группировок весьма значительна. Средний и примитивный уровни организованной преступности, по данным руководителей органов внутренних дел, замечены повсеместно. Преступные организации с сетевой структурой превалируют в городах-гигантах, урбанизированных зонах и южных регионах России. При этом отношения между преступными группами приобрели форму криминальных союзов: явление, как для России, так и для мировой практики новое.

Лидеры организованной преступности вышли за пределы России и создали свои филиалы в зарубежных странах. В последние годы зафиксированы криминальные съезды в целом ряде стран Европы и Азии. Их цель – выработка международных отношений и связей с иностранными партнерами. Такое положение отмечают власти США, Израиля, Германии, Турции и других государств.

В России действовало и продолжает действовать несколько заметных преступных сообществ. Самым известным из них является сообщество «воры в законе», объединяющее лидеров уголовной среды, в основном ориентированных на совершение общеуголовных, а не экономических (коррупционных) преступлений: хищений, вымогательства, бандитизма и т. д.; существуют также сообщества организованные по этническому и другим признакам[4].

Характер организованной преступности сегодня изменился: стали меньше убивать и грабить на улице, зато на первый план вышла коррупция, которая все прочнее срастается с уголовным миром. Организованная преступность всё больше влияет на экономическую сферу. Причём преступность пытается не просто кормиться около бюджетного пирога, она стремится встроиться в легальную экономическую структуру.

Сегодня лидер преступной группировки примерил образ преуспевающего бизнесмена с очевидными политическими и светскими амбициями. Теневые структуры подминают под себя сферу распределения, пытаются доминировать на рынке. Под криминальный контроль в 90-е годы отошло более 2 тысяч крупных объектов экономики, причем примерно шестая часть из них — бюджетообразующие и градообразующие предприятия. Это вызов, который вовремя не был принят.

В подавляющем большинстве случаев все резонансные преступления, носят экономический, коррупционный характер. Политических убийств практически нет. Общая причина, смысл этих злодеяний — стремление получить контроль над скопившимися огромными теневыми капиталами.

Организованную преступность привлекают регионы с развитой экономикой, транспортными узлами, мощной сырьевой базой. Здесь в одночасье можно успешно легализовать средства, добытые преступным путем. Поэтому наиболее сложная оперативная обстановка складывается в столичном регионе, на Дальнем Востоке, в Поволжье, на Северном Кавказе.

Цели организованных преступных структур всегда сосредоточены на извлечении преступным путем максимальных доходов, на обогащении в крупных и особо крупных размерах.

Способы совершения преступлений участниками организованных преступных структур характеризуется высоким профессионализмом. Это обстоятельство фиксирует близость понятий организованной и профессиональной преступности.

Признанно, что организованная преступность является одним из сложных опаснейших видов преступности, посягающим, прежде всего на экономические, политические, правовые и нравственные сферы общества.

1.  Современное понимание организованной преступной деятельности

Организованная преступность является крайне сложным явлением, ввиду чего существует множество различных подходов к фиксации её основных содержательных элементов в нормативных и доктринальных определениях[5]. Такое количество определений обусловлено тем, что ни одна формулировка не в состоянии охватить всё многообразие видов организованной преступности, учитывая имеющиеся между ними экономические, региональные и этнические различия[6].

Анализируя проблему организованной преступности, В. В. Лунеев отмечает, что понимание организованной преступности еще менее определенно, чем насильственной, корыстной или экономической[7].

В основе выделения организованной преступности из общего противоправного поведения лежат характер и степень организованного взаимодействия нескольких преступников между собой при осуществлении своей пролонгированной криминальной деятельности. На основе этого критерия предложено множество определений данного явления.

В документах Секретариата ООН организованная преступность характеризуется как сложные уголовные виды деятельности, осуществляемые в широких масштабах организациями и другими группами, имеющими внутреннюю структуру, которые получают финансовую прибыль и приобретают власть путем создания и эксплуатации рынков незаконных товаров и услуг. Это преступления, часто выходящие за пределы государственных границ, связанные не только с коррупцией общественных и политических деятелей, получением взяток или тайных сговоров, но также и с угрозами, запугиванием и насилием.

"Унифицированного определения организованной преступности, - говорится в итоговом документе, — до настоящего времени не выработано, вместе с тем под организованной преступностью обычно понимается относительно массовая группа устойчивых и управляемых сообществ преступников, занимающихся преступлениями как промыслом и создающих систему защиты от социального контроля с использованием таких противозаконных средств, как насилие, запугивание, коррупция и крупномасштабные хищения".

Данное определение может пониматься и в более широком смысле: "любая группа или отдельные лица, организованные на постоянной основе для получения прибыли незаконным способом".

В докладе Генерального секретаря ООН "Воздействие организованной преступной деятельности на общество в целом" на второй сессии Комиссии по предотвращению преступности и уголовному правосудию Экономического и социального совета ООН 13-23 апреля 1993 года была дана обобщенная характеристика организованной преступной деятельности. В нем дан перечень признаков, который помогает объяснить характер данного явления:

а) организованная преступность — это деятельность объединений преступных ли или группировок, объединившихся на экономической основе. Эти группировки очень напоминают банды периода феодализма, которые существовали в средневековой Европе. Экономические выгоды извлекаются ими путем предоставления незаконных услуг и те варов или путем предоставления законных услуг и товаров в незаконной форме;

б) организованная преступность предполагает конспиративную преступную деятельность, в ходе которой с помощью иерархически построенных структур координируются планирование и осуществление незаконных деяний или достижение законных целей помощью незаконных средств;

в) организованные преступные группировки имеют тенденцию устанавливать частичную или полную монополию на предоставление незаконных товаров и услуг потребителям, поскольку, таким образом, гарантируется получение более высоких доходов;

г) организованная преступность не ограничивается лишь осуществлением заведомо незаконной деятельности или предоставлением незаконных услуг. Она включает также такие изощренные виды деятельности, как "отмывание" денег через законные экономические структуры и манипуляции, осуществляемые с помощью электронных средств. Незаконные преступные группировки проникают во многие доходные законные виды деятельности;

д) когда участвующие в организованной преступной деятельности лица начинают заниматься законной коммерческой деятельностью, они обычно привносят в нее методы насилия и запугивания, которые применяются в незаконных видах деятельности.

Организованная преступность представлена в виде специфической формы социальных связей в обществе, где наблюдается сочетание элементов иерархической структуры на высоких уровнях с более аморфной и гибкой сетевой системой взаимоотношений на более низких уровнях.

В юридической литературе понятие организованной преступности имеет достаточно много определений. Интересными являются определения, даваемые зарубежными исследователями. Так, Пол Ланд приводит следующее определение этого понятия: «Организованная преступность – неидеологическое объединение с вовлечением большого числа людей, находящихся в тесном социальном взаимодействии, организованное на иерархической основе, имеющее, по крайней мере, три уровня, созданное ради получения прибыли и достижения власти, проводящее как незаконные, так и легальные операции»[8].

Автор многих научных публикаций А. И. Долгова выделяет следующие основные признаки, которые различные учёные кладут в основу определения[9]:

·          сплочённость участников организации, находящая выражение в создании и деятельности преступных организаций (Ю. Н. Адашкевич, С. В. Дьяков, А. И. Долгова, В. С. Овчинский).

·          массовость, распространённость устойчивых преступных сообществ (А. И. Гуров, Э. Ф. Побегайло).

·          способы и виды деятельности, осуществляемой организованными преступными формированиями (И. Я. Гонтарь).

·          одновременно и массовость, и осуществление определённых видов деятельности.

·          наличие между устойчивыми группами, осуществляющими преступную деятельность, устойчивой общерегиональной и межрегиональной связи (А. С. Емельянов).

С точки зрения специализации различают специализированные и универсальные группы.

Специализированные группы сосредоточивают свою деятельность на какой-то одной области, например, проституции или наркотиках.

Универсальные преступные группы диверсифицируют свою деятельность, которая может, например, включать мошеннические операции с кредитными карточками и различные финансовые преступления.

Сегодня организованные преступные группы активно занимаются торговлей женщинами, детьми и органами человеческого тела. Торговля женщинами в основном связана с порнобизнесом. А после распада СССР в Россию потянулись вереницы иностранцев, желающих стать приёмными родителями. Таким образом, было вывезено огромное количество детей, часть из которых оказалась в трудовом и сексуальном рабстве, часть стала донорами органов. Транснациональные организованные группы даже усовершенствовали способ вывоза — они сами клиентам привозят из России здоровую и молодую беременную женщину. И ребёнок уже родиться на месте и под присмотром будущих родителей.

Немалую долю в транснациональной организованной преступной деятельности занимают преступления, совершаемые с применением компьютерной техники, с использованием интернета с целью хищения денежных средств, в том числе и для торговли российскими малышами, информация о которых сразу после их рождения появляется в Интернете. Экономические потери от таких преступлений ежегодно исчисляются миллионами долларов.

В тоже время масштабы мировой экономической деятельности позволяют преступным организациям сравнительно легко совершать незаконные сделки и относительно безнаказанно с помощью электронных средств переправлять доходы от своих преступных сделок на счета в банки других стран.

Существуют и другие подходы к классификации преступных организаций. Так, в материалах международного семинара по организованной преступности в г. Суздале (1989 г.) предлагается выделять следующие виды преступных организаций:

Традиционная или мафиозная семья, для которой характерны иерархические структуры, внутренние правила, дисциплина, кодекс поведения и разнообразная незаконная деятельность.

Профессиональные преступные группы. Члены таких групп объединяются для совершения определенного преступного действия. Подобные группы отличаются от организаций традиционного типа маневренностью и отсутствием жестких структур. Примером являются формирования, занимающиеся подделкой денежных знаков, угоном автомобилей, разбоем, вымогательством. Состав профессиональной преступной организации может сильно меняться, а ее члены могут участвовать в совершении различных однотипных уголовных преступлений.

Преступные группы на основе этнических, культурных или исторических связей. Эти группы, будучи связанными со странами, из которых они вышли, составляют одну общую сеть, выходящие за пределы национальных границ. Используя общность происхождения, языка и обычаев, они способны оградить себя от действий правоохранительных органов.

2. Понятие специальные познания

Для правильного разрешения уголовного дела (установления истины по уголовному делу) существенное значение имеют специальные познания, о чем убедительно свидетельствуют следственная и судебная практика. Специальные познания применяются в процессе выявления, расследования и предупреждения преступлений. Обладая определенными познаниями и опытом, применяя по мере необходимости научные методы и технические средства, специалисты замечают часто то, что трудно или невозможно заметить следователю. Зачастую они обеспечивают быстрое выявление материальных признаков преступления и преступника и их тщательный анализ на месте проведения следственного действия, что во многих случаях дает возможность составить правильное представление о механизме расследуемого преступления, получить предварительные ответы на ряд вопросов, интересующих следователя. По мнению Н. А. Селиванова, благодаря своему участию в расследовании, специалист помогает следователю решить две чрезвычайно важные задачи:

а) получить и ввести в дело судебные доказательства, часто имеющие решающее значение для расследования;

б) с помощью полученных данных осуществить достаточно обоснованное и целеустремленное планирование дальнейшего расследования, точно определить направление последующей работы по собиранию доказательств.

Специалисты помогают не только своевременно обнаружить, но и квалифицированно зафиксировать, изъять и упаковать вещественные доказательства, обеспечивая и сохранность, и возможность беспрепятственного использования в суде. В результате участия специалистов расследование, как правило, становится более точным, полным, быстрым и объективным.

Более того, одной из немаловажных причин, в силу которых некоторые преступления и, в частности, совершаемые в области налогообложения, оказываются нераскрытыми, является непривлечение или недостаточное использование помощи лиц, обладающих специальными познаниями. В связи с этим необходима активизация следователей в плане более широкого использования специальных познаний при выявлении, расследовании и предупреждении преступлений.

В действующем Уголовно-процессуальном кодексе РФ отсутствует какое-либо определение специальных знаний. В нем лишь установлен круг сведущих лиц и их полномочия – эксперт, специалист, педагог, переводчик (ст.ст. 57, 58, 59, 80, 191, 195 – 207).

Определение специальных знаний сохранилось лишь в Гражданском процессуальном кодексе РФ (ст. 79) и Федеральном законе «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» (ст. 9)[10], где указано, что судебная экспертиза проводится по вопросам, разрешение которых требует специальных знаний в области науки, техники, ремесла или искусства.

Однако подобная трактовка специальных знаний представляется устаревшей и неприемлемой в силу необоснованного сужения их сфер, поскольку следователю и судье могут потребоваться сведения и умения, относящиеся не только к науке, технике, искусству, ремеслу, но и ко многим другим ненаучным отраслям знаний, например, к спорту, коллекционированию, обычаям и т.д.

Вопросы использования специальных познаний при расследовании преступлений постоянно привлекали внимание многих ученых-юристов. В разные годы эти вопросы рассматривались в трудах процессуалистов и криминалистов: В. Д. Арсеньева, Р. С. Белкина, А. И. Винберга, В. И. Гончаренко, А. В. Дулова, О. В. Евстигнеевой, П. П. Ищенко, В. Я. Колдина, Я. В. Комиссаровой, И. Ф. Крылова, А. А. Леви, И. М. Лузгина, В. Н. Махова, Э. Б. Мельниковой, В. А. Образцова, Ю. К. Орлова, И. Л. Петрухина, В. Ш. Пиканова, Н. А. Селиванова, З. М. Соколовского, И. Н. Сорокотягина, В. В. Степанова, С. А. Шейфера, Ю. Т. Шуматова, А. А. Эйсмана, Н. П. Яблокова и других ученых.

Единая устоявшаяся дефиниция специальных знаний не выработана и в юридической литературе. Наиболее общее определение, охватывающее знания всех сведущих лиц, дано В. Н. Маховым. Он понимает под специальными знания, присущие различным видам профессиональной деятельности, за исключением знаний, являющихся профессиональными для следователя и судьи, используемые при расследовании преступлений и рассмотрении уголовных дел в суде в целях содействия установлению истины по делу в случаях и порядке, определенных уголовно-процессуальным законодательством[11]. Такое общее понимание было выработано на основе анализа и переработки результатов научных исследований XIX-ХХ столетий в соответствующей области. Указанный подход удобен, поскольку дает обобщенное представление о сущности специальных знаний, не раскрывая всех их признаков. Такой позиции придерживаются многие исследователи[12].

В общем, понятие специальные познания в уголовном процессе мы можем определить как системные сведения научного или ненаучного характера, приобретенные сведущим лицом в рамках специальной подготовки или самообразования, закрепленные в литературе, практически апробированные, не составляющие профессиональных знаний адресата доказывания, подлежащие применению с целью получения новой информации на основе исследования скрытых свойств и взаимосвязей объектов (явлений) в случаях и порядке, определенных уголовно-процессуальным законом в ходе раскрытия и расследования преступлений.

Необходимость использования экспертизы и специальных познаний в судопроизводстве обусловлено

·          во-первых, необходимостью объективизации процесса доказывания, обеспечения защиты имущественных и неимущественных прав и законных интересов личности;

·          во-вторых, ростом преступности, видоизменением ее структуры, усилением противодействия расследованию со стороны организованных преступных групп.

·          в-третьих, интеграция и дифференциация научного знания обусловливает возможность использования в доказывании все новых и новых достижений современной науки.

Использование специальных познаний в расследовании преступлений совершённых преступными организациями, повышает эффективность следственных действий, делает их более целенаправленными и полными. Специалист способен ввести в ряд доказательств те, которые могли быть пропущены следователем в силу его неосведомленности в специальных вопросах. Данная точка зрения давно устоялась в науке,[13] и развивается современными учеными, в том числе применительно к новой форме участия специалиста – даче заключения, а также в отношении использования отдельных видов специальных знаний в уголовном процессе.

Одна из актуальнейших проблем, препятствующих эффективному использованию специальных знаний в судопроизводстве, связана, прежде всего, с тем, что в ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» и УПК отсутствует понятие специальных знаний, хотя этот термин неоднократно используется законодателем. Поэтому к толкованию данного понятия, его структуре и содержанию ученые и практики подходят неоднозначно.

Учитывая, что ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в РФ» имеет отношение не только к уголовному процессу, целесообразно регламентировать общее понятие специальных знаний, которое будет являться базовым. В соответствующих кодексах (Уголовно-процессуальном, Гражданском процессуальном, Арбитражно-процессуальном и др.) это понятие может быть воспроизведено, а при необходимости дополнено элементами, специфичными для данной отрасли права.

Представляется необходимым дополнить ст. 9 ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» абзацем 12 и изложить его в следующей редакции: «специальные знания – это не являющиеся правовыми знания в различных областях деятельности, полученные в рамках высшего профессионального образования, включающие знания теории, навыки и умения, и используемые участниками гражданского, арбитражного, административного и уголовного судопроизводства в целях установления обстоятельств, входящих в предмет доказывания по конкретному делу, в порядке, предусмотренном соответствующим процессуальным законодательством Российской Федерации».

В развитие изложенной концепции ст. 5 УПК РФ целесообразно дополнить п. 61 и изложить его в следующей редакции: Специальные знания — это не являющиеся правовыми знания в различных областях деятельности, полученные в рамках высшего профессионального образования, включающие знания теории, навыки и умения, и используемые сторонами, а также судом в целях установления обстоятельств, входящих в предмет доказывания по конкретному делу, в порядке, предусмотренном настоящим Кодексом».

3. Проблемы использования специальных познаний при расследовании организованной преступности и пути их решения

Рассмотрению вопросов использования специальных познаний посвящена обширная литература. В современных социально-экономических условиях, когда успех правовой реформы неразрывно связан с объективизацией судопроизводства, роль специальных познаний существенно возрастает не только в раскрытии и предупреждении преступлений, в доказывании по уголовным делам, но и в гражданском судопроизводстве, производстве по делам об административных правонарушениях. Кроме того, в сферу судопроизводства интегрируются все новые и новые достижения бурно развивающихся новых областей знания, науки и техники. Полагаем, что эти обстоятельства не могут не вызвать трансформацию представлений о специальных познаниях.

Современная практика привлечения специалистов к расследованию уголовных дел свидетельствует о неиспользовании следственными работниками потенциала данного процессуального субъекта.

Причины пренебрежительного отношения к специальным познаниям носят во многом организационный характер. Их устранение возможно путем налаживания взаимодействия между следственной и экспертной службами, в том числе путем приглашения экспертов для чтения лекций следователям о возможностях экспертных исследований. Однако для большинства практических работников нежелание следователей «усложнять» привычную схему расследования проведением трудоемких экспертиз и привлечением в процесс новых участников-специалистов является уже более сложной проблемой и требует разрешения не только на организационном, но даже на воспитательном уровнях.

Общая тенденция минимального привлечения специальных знаний в рамках расследования уголовных дел идет в разрез с теоретически выстроенными рекомендациями по оптимальному раскрытию преступлений, особенно в современный период – время распространения и внедрения во все сферы жизни высоких технологий, сложных технических разработок, когда следователю подчас сложно не только выявить скрытые признаки объекта, но и определить направление поиска следов преступления на конкретном предмете или дать объяснение наблюдаемому явлению.

Очевидными путями оптимизации применения специальных знаний в расследовании преступлений являются налаживание организационного и научно-методического взаимодействия между следственной и экспертной службами, а также проведение ликбеза следователей по правовым, криминалистическим и техническим вопросам использования знаний из различных областей в уголовном процессе.

Таким образом, одной из серьёзнейших проблем является низкий уровень взаимодействия – одной из форм организации расследования преступлений, заключающейся в сотрудничестве следователя со специалистами, экспертами. Среди других организационных проблем руководители экспертно-криминалистической службы МВД РФ выделяют такие как:

·          отсутствие налаженной системы контроля и спроса за своевременным и полным использованием изъятых с мест происшествий материальных следов преступлений;

·          редкое привлечение экспертов для составления планов согласованных следственных действий и оперативно-розыскных мероприятий по уголовным делам и т.д.[14].

Повышение эффективности экспертно-криминалистического обеспечения раскрытия и расследования преступлений предполагает решение этих проблем, в том числе и организационными мерами: необходимо организовать на высоком уровне экспертно-криминалистическое обеспечение раскрытия и расследования преступлений – согласованную деятельность органов следствия и дознания по собиранию, оценке и использованию криминалистически значимой информации, получаемой в результате исследования доказательств судебно-экспертными учреждениями и специалистами-криминалистами.

Современные тенденции использования специальных знаний в расследовании организованной преступной деятельности требуют усилить работу в трех направлениях:

·          использование специальных знаний при проведении следственных действий;

·          использование специальных знаний при проведении судебных экспертиз;

·          использование специальных знаний в непроцессуальной форме.

Анализ проблем первого направления показывает, что повышение эффективности использования специальных знаний при проведении следственных действий возможно только при высоком уровне этих знаний и навыков использования их сотрудниками следствия. Следователь должен знать о существовании специальной криминалистической техники для обнаружения и изъятия следов с места происшествия

Уровень экспертно-криминалистического обеспечения расследования преступлений находится в прямой зависимости еще от одной тенденции – обнаружения, фиксации и изъятия с мест происшествий следов преступлений достаточного количества и качества. Этот процесс во многом определяется качеством работы специалистов-криминалистов при производстве следственных действий. Проблематика подготовки специалистов для участия в следственных действиях разработана крайне недостаточно. Были опробованы многие средства и методы повышения результативности работы специалистов-криминалистов. Однако качество следственных действий от предпринятых организационных мероприятий не улучшилось. Осталось много нерешенных вопросов в этом направлении:

·          слабая методическая и техническая готовность;

·          недостаточная психологическая устойчивость специалиста, попадающего во время проведения следственных действий в сложные ситуации с повышенным эмоциональным фоном (в условиях возбужденных потерпевших, очевидцев, случайных прохожих и т.д.);

·          низкий уровень мобилизации для качественного выполнения поставленных задач и др.

И как результат – низкое качество следственных действий, особенно осмотров мест происшествий.

В этих целях должен быть повышен уровень занятий по специальной подготовке (использованию научно-технических средств и методов) студентов и слушателей в юридических вузах с последующим регулярным повышением квалификации в специализированных учебных заведениях. И только тогда следователь, имея знания и навыки по основам традиционных криминалистических экспертиз, обнаружения, фиксации, изъятия различных следов преступления, сможет организовать, потребовать и добиться от соответствующих участников следственных действий (в основном от специалистов) качественной, результативной работы.

Таким образом, в настоящее время отечественная и зарубежная промышленность производит достаточно широкий набор специального оборудования для проведения исследований в лабораторных и во внелабораторных условиях. Оно призвано решать задачи по проведению обследования большого числа людей, предметов или помещений в кратчайшие сроки с целью поиска тех из них, которые должны быть досконально и тщательно исследованы уже в лаборатории.

С введением в действие нового уголовно-процессуального кодекса остался так и нерешенным вопрос о возможности производства хотя бы некоторых судебных экспертиз до возбуждения уголовного дела. Хотя во многих случаях по неочевидным преступлениям только путем проведения исследований удается получить данные, указывающие на признаки состава преступления, необходимые для возбуждения уголовного дела и быстрейшего розыска преступника. Эти исследования не имеют доказательственного значения и обычно называются предварительными. По некоторым данным, около 80% взрывчатых и наркотических веществ исследуется дважды: сначала при производстве предварительного исследования с оформлением справки, а затем в ходе экспертного исследования. Повторяется более половины технико-криминалистических исследований документов. Серьезную проблему представляют преступления сопряженные с пожарами, преступления в сфере компьютерной информации и другие, в расследовании которых особенно важно своевременное использование специальных познаний. Установление признаков состава преступления по делам указанных категорий, как правило, вообще невозможно без производства исследований в процессе осмотра места происшествия.

Не останавливаясь здесь подробно на аргументации за и против назначения экспертизы до возбуждения уголовного дела, поскольку на эту тему имеется обширная литература, заметим, что закон может содержать перечень (даже исчерпывающий) ситуаций, когда экспертиза может быть проведена до возбуждения уголовного дела, или, наоборот, при которых она не может быть проведена, например, при необходимости принудительного получения образцов для сравнительного исследования. По этому пути уже пошло уголовно-процессуальное законодательство некоторых стран СНГ.

Специальные познания в значительном числе случаев применяются на этапах судопроизводства, связанных с собиранием доказательств, т.е. на стадии, предшествующей возбуждению уголовного дела, а также на этапах предварительного и судебного следствия. При кассационном производстве и производстве в надзорной инстанции осуществление следственных действий в целях собирания доказательств не предусмотрено. Поэтому специалисты, так же как и эксперты, в процессе кассационного и надзорного производства в рассмотрении дела судом второй инстанции не участвуют. В случаях выведения деятельности специалиста за рамки следственных действий процессуальные ограничения для оказания специалистом помощи правоприменителю на стадиях кассационного и надзорного производства исчезают.

В этой связи заслуживают внимания предложения вынести деятельность специалиста за рамки следственных действий или, как альтернативный вариант, ввести в процесс, наряду с экспертом и специалистом, фигуру консультанта, работающего, как и специалист, под руководством следователя.

В новом УПК РФ эксперт уже не несет ответственности за отказ от дачи заключения, но в п. 5 ст. 199 дан исчерпывающий перечень случаев, когда эксперт вправе отказаться от производства экспертизы. В современных условиях такой подход явно устарел, поскольку нарушает права человека, и противоречит Конституции РФ. В самом деле, если экспертиза назначается государственному судебному эксперту, то в его должностные обязанности, согласно подписанному им трудовому договору (контракту), входит производство судебных экспертиз, причем в контракте заранее оговорена ответственность данного лица за неисполнение требований контракта. Таким образом, в соответствии с трудовым законодательством (ст. 57 ТК РФ), сотрудник государственного судебно-экспертного учреждения подлежит дисциплинарной ответственности. Аналогично дело обстоит с негосударственными экспертами, работающими в негосударственных экспертных учреждениях.

Сегодня возрастает количество частных экспертов, т. е. лиц, производящих экспертные исследования вне экспертных учреждений, а в настоящее время большое количество экспертиз выполняется именно частными экспертами, то они вообще не обязаны производить экспертизу и давать заключение. Принуждение лиц, обладающих специальными знаниями, к производству экспертизы против их желания противоречит ст. 37 Конституции РФ, согласно которой принудительный труд в Российской Федерации запрещен, а также с.4 ТК РФ — Запрещение принудительного труда. Поэтому данная норма закона должна быть откорректирована.

Сложности, связанные с применением специальных знаний, в теории и на практике обусловливаются также отсутствием четкого наименования и классификации субъектов — носителей специальных знаний. В настоящее время УПК предусматривает две категории таких субъектов – «эксперт» и «специалист», являющиеся носителями специальных знаний и имеющие процессуальные различия. Между тем эта терминология используется для разграничения процессуальных функций специалиста и эксперта в уголовном судопроизводстве. Объединяющей же категорией является понятие «сведущее лицо». В целях унификации терминологического аппарата, относящегося к применению специальных знаний в уголовном судопроизводстве, сведущих лиц можно классифицировать на следующие виды (категории):

1)         сведущее лицо в узком смысле – лицо, обладающее специальными знаниями, не имеющее отношения к событию преступления и привлекаемое для дачи заключения или показаний;

2)         сведущий свидетель — сведущее лицо, проводившее документальные и иные проверки и выявившее признаки преступления либо иным образом воспринявшее относящиеся к уголовному делу обстоятельства с помощью своих специальных знаний;

3)         специалист — сведущее лицо, привлекаемое к участию в процессуальных действиях в порядке ст. 58 УПК;

4)         эксперт — сведущее лицо, привлекаемое для производства судебной экспертизы и дачи заключения в порядке ст. 57 УПК.

В целом общим критерием для всех перечисленных категорий сведущих лиц является их процессуальное положение и функциональная нагрузка. Вместе с тем совершенно очевидно, что сведущие лица в узком смысле и сведущие свидетели дифференцированы и по дополнительному основанию: характеру отношений к событию преступления. В качестве эксперта и специалиста могут привлекаться компетентные лица (п. 4 ч. 3 ст. 57, ч. 1 ст. 58, ч. 2 ст. 69, п. 3 ч. 2 ст. 70, ч.2 ст. 283 УПК РФ). Это предполагает их деятельность только в пределах своей компетенции. Неоднократно оперируя понятиями «компетентность» и «компетенция», УПК также не раскрывает их содержание, что приводит к неоднозначному толкованию данных терминов и создает проблемы в правоприменительной деятельности. С учетом изложенного представляется целесообразным ст. 5 УПК РФ дополнить соответствующими пунктами и изложить их в следующей редакции: «Компетенция эксперта — это совокупность его прав и обязанностей, предусмотренных настоящим Кодексом». «Компетентность эксперта — наличие у эксперта специальных знаний, полученных в рамках высшего профессионального образования, последующей подготовки по конкретным экспертным специальностям; оборудования, приборов, материалов и средств информационного обеспечения, необходимых для использования в процессе производства соответствующего исследования». К сожалению, действующий УПК не указывает и способы (критерии) оценки компетентности эксперта. «При этом сама задача определения компетентности существует и возлагается на плечи лица, назначившего экспертизу, и самого эксперта»[15]. В практической деятельности зачастую такая оценка производится формально: вывод о компетентности эксперта делается на основе представленных документов, подтверждающих образовательный уровень лица, наличие у него ученой степени, звания; его должность, стаж работы по специальности и другие показатели[16]. Для характеристики компетентности в литературе используются различные термины: уровень, качество, степень и др. Наиболее приемлемым представляется рассматривать компетентность, исходя из ее различного уровня. В зависимости от квалификации[17] можно выделить три уровня компетентности эксперта:

1)         базовый (общий) — характеризуется наличием высшего профессионального образования, конкретной экспертной специальности, а также стажа работы по определенной экспертной специализации до 5 лет;

2)         средний (квалифицированный) — характеризуется наличием высшего профессионального образования, конкретной экспертной специальности, стажа работы по определенной экспертной специализации от 5 до 10 лет, а также повышенной квалификацией;

3)         высший (высококвалифицированный) – характеризуется наличием высшего профессионального образования, конкретной экспертной специальности, стажа работы по определенной экспертной специализации свыше 10 лет и повышенной не менее двух раз квалификацией.

Необходимый уровень компетентности эксперта определяется дознавателем, следователем, прокурором, судом, защитником с учетом целей и задач, сложности предстоящего экспертного исследования, его первичности или повторности, а также других обстоятельств.

Не получила однозначной оценки в теории такая форма использования специальных знаний, как заключение специалиста. Отличительной чертой является то, что дальнейшее реальное развитие получил принцип состязательности, так как теперь стороны имеют возможность независимо друг от друга собирать доказательства, в основе которых лежат специальные знания. По сравнению с заключением эксперта порядок получения заключения специалиста имеет упрощенный характер, что имеет существенное значение для практики. Привлечение специалиста к даче заключения способно значительно ускорить процедуру доказывания по сравнению с назначением и производством судебной экспертизы. Для стороны обвинения это обстоятельство является весьма важным: получить заключение специалиста можно гораздо быстрее и проще, чем заключение эксперта. Вводя новую норму о возможности дачи заключения специалистом (ч. 3 ст. 80 УПК), законодатель не согласовал это дополнение с общими положениями, регламентирующими участие специалиста в уголовном судопроизводстве. В частности, сложившаяся ситуация во многом объясняется отсутствием в ст. 58 УПК, предусматривающей правовое положение специалиста, указания относительно возможности его привлечения к даче заключения. Поэтому закономерно, что некоторые авторы существенно ограничивают пределы использования заключения специалиста. Так, В. А. Снетков полагает, что «… заключение должно быть подготовлено на месте и в ходе процессуального действия, поскольку судебный специалист может действовать в соответствии со своим процессуальным статусом лишь при условии участия в производстве процессуального действия (ст. 58, 168 УПК)»[18]. Позиция В.А. Снеткова, рассматривающего заключение специалиста как суждение, данное в ходе и на месте любых процессуальных действий, естественно, существенно ограничивает возможности получения, а, следовательно, и эффективного использования заключения специалиста в уголовном судопроизводстве. Многие вопросы, разрешение которых требует применения специальных знаний, могут возникнуть (и часто возникают) у сторон не в ходе и не на месте производства процессуального действия. Поэтому очевидна необходимость приведения в соответствие ст. 58 и 80 УПК. В ч. 2 ст. 58 УПК следует указать: «Специалисту, как при производстве следственного действия, так и вне его, стороны в установленном порядке могут поручить проведение исследования в порядке ч. 3 ст. 80 настоящего Кодекса».

Кроме того, одинаковое наименование законодателем двух различных видов доказательств (заключения эксперта и заключения специалиста) представляется непродуманным. В целях более четкой дифференциации заключения специалиста и заключения эксперта, заключения специалиста и его показаний, обеспечения возможности получения заключения специалиста не только сторонами, но и судом, представляется необходимым ч. 3 ст. 80 УПК изложить в следующей редакции: «Заключение специалиста – результат познавательной деятельности, осуществляемой в уголовном судопроизводстве по поручению сторон и суда, которое представляется в письменной форме и содержит ответы на поставленные вопросы, разрешение которых требует специальных знаний».

Кроме того, по аналогии со ст. 195 УПК, указанный Кодекс следует дополнить статьей «Порядок получения заключения специалиста» и изложить в следующей редакции: Признав необходимым получение заключения специалиста по вопросам, для разрешения которых требуются специальные знания, следователь выносит об этом постановление».

Учитывая, что потребность в получении заключения специалиста может возникать и у суда, УПК следует дополнить статьей «Получение заключения специалиста в суде» и изложить ее в следующей редакции: «1. По ходатайству сторон или по собственной инициативе суд может получить заключение специалиста, о чем выносится соответствующее определение или постановление». Для обеспечения единства критериев оценки заключения специалиста, УПК целесообразно дополнить статьей «Заключение специалиста» и изложить ее в следующей редакции: «В заключении специалиста указываются:

1) дата, место его составления;

2) основания дачи заключения;

3) сведения о специалисте и его компетентности: фамилия, имя, отчество; образование, специальность, квалификация; ученая степень и (или) ученое звание; стаж работы по специальности; место работы, занимаемая должность;

4) сведения о предупреждении специалиста за дачу заведомо ложного заключения;

5) поставленные перед специалистом вопросы;

6) сведения (объекты и материалы), представленные специалисту для дачи заключения;

7) обоснование суждения по поставленным вопросам либо вывод о невозможности дать заключение и его обоснование.

Материалы, иллюстрирующие заключение специалиста (фотографии, схемы, графики, расчеты и т.п.), прилагаются к заключению специалиста и являются его составной частью».

В целях обеспечения реализации прав защитника по собиранию доказательств п. 1 ч. 3 ст. 86 УПК целесообразно дополнить указанием на право защитника получить заключение специалиста и изложить его в следующей редакции: «1) получение заключения специалиста, предметов, документов и иных сведений».

Также серьёзной проблемой при расследовании преступлений совершённых организованными группами является использование специальных психологических познаний. Совершенствование практики судопроизводства требует более активного использования накопленных психологией знаний. Психологические знания могут применяться как самим практиком, так и профессиональным психологом, привлеченным к расследованию. В последних случаях речь идет о специальных психологических познаниях. Однако недостаточная разработанность процессуальных норм — тормоз внедрению в уголовное судопроизводство внеэкспертных форм деятельности психолога. Само введение в процесс специалиста обуславливалось желанием создать правовое поле более открытое, чем экспертиза, для использования в судопроизводстве накопленных в науке, технике, искусстве, ремесле знаний. Стремление к более мобильному внедрению психологических познаний в практику при неотрегулированности процессуальных требований к характеру и результатам деятельности специалиста зачастую приводит к крайностям: с одной стороны, к попыткам использовать под видом специальных познаний псевдонаучных, которые мало что дают практике, с другой — к созданию неоправданных процессуальных преград, тормозящих внедрение полезных для практики знаний. В качестве таких преград можно рассматривать некоторые недостаточно обоснованные процессуальные ограничения и предложения отдельных авторитетных процессуалистов. Так, ряд авторов (А. А. Эйсман, И. Л. Петрухин, А. М. Гольдман и др.) считают, что специалист не должен в отличие от эксперта проводить исследования, его функция — лишь помощь в обнаружении и фиксации непосредственно усматриваемых фактов.

Приемлемой представляется другая позиция. Придерживающиеся ее авторы не видят возможности провести грань между исследовательской деятельностью эксперта и деятельностью специалиста по обнаружению фактов (Э. Б. Мельникова, С. Ф. Скопенко и др.). Они предлагают усматривать отличие не в характере самой деятельности сведущих лиц, а в доказательственной силе ее результатов. Результаты исследовательской деятельности специалиста значимы для оперативных, но не для доказательственных целей (В. Махов). Это, тем не менее, не исключает необходимости более полно и точно отражать характер деятельности специалиста в протоколах следственных действий.

Круг проблем, решаемых в уголовном процессе психологом-неэкспертом. Несмотря на дискуссионность многих вопросов, в том числе регулирующих правовую сторону деятельности специалиста, практические работники активно используют в этой форме помощь психологов. Анализ реально сложившейся практики подтвердил актуальность внедрения внеэкспертных форм специальных психологических познаний и позволил очертить круг задач, которые наиболее часто ставятся перед психологом.

Одна из таких задач — оказание общеконсультативной помощи справочного характера: информирование лиц, ведущих расследование, о закономерностях протекания тех или иных психических процессов, типичных психических состояниях человека и механизмах совершения определенной категории преступлений, психологических особенностях малолетних, престарелых, болеющих тем или иным соматическим заболеванием, преступников определенного типа и пр. Эта информация может облегчить поиск скрывшегося преступника, помочь с большим профессионализмом оценить необходимость назначения психологической экспертизы и ее направленность, дать дополнительную информацию для выработки тактики допроса и пр.

Исполнение специалистом этих функций, как правило, не требует от него ознакомления с материалами уголовного дела, не предполагает совместной работы психолога и юриста-практика и может быть осуществлено в ходе разового консультирования, письменного или устного. Выбор специалиста для дачи разовой консультации должен быть сделан с учетом уровня научной квалификации психолога и его профессиональной специализации.

Кроме того, следственные и судебные органы обращаются к специалистам-психологам за консультациями по более конкретным вопросам, ведущим к принятию совершенно определенных правовых решений: о возможности и необходимости проведения экспертного психологического исследования и его направленности, по поводу оценки уже проведенных психологических экспертиз, о наличии признаков состава отдельных преступлений.

Решение всех указанных выше задач вызывает необходимость выборочного знакомства специалиста с материалами уголовного дела. Психолог, таким образом, участвующий в деле, должен быть знаком с доказательственным правом, а также иметь относительно глубокие познания в области теории, методологии, методики экспертных исследований, экспертный опыт. В частности, в том направлении, к которому принадлежит акт экспертизы, подлежащий оценке, или планируемая практиком экспертиза.

Помимо эпизодической общеконсультативной деятельности и деятельности, связанной с консультациями по вопросам экспертных исследований, психолог-специалист привлекается и для непосредственного участия в производстве следственных действий. В этих случаях решаются задачи получения, корректной фиксации, оценки информации, исходящей от свидетеля, потерпевшего, обвиняемого; выработки, с учетом состояния и личности участника уголовного процесса, оптимальных условий для его допроса, очной ставки.

Анализ следственной практики показывает, что от внимания следственных работников нередко ускользает информация, характеризующая психологические особенности лица, о котором рассказывает свидетель или потерпевший. В частности, в протоколе обычно не фиксируются воспринятые очевидцем приметы внешности и невербального поведения, произвольно изменить которые достаточно трудно: особенности походки, жестикуляции, общий стиль и манера общаться и пр. Расшифровка такого поведенческого кода и фиксация в протоколе некоторых особенностей стиля деятельности человека - непростая задача. Психолог - специалист в области невербальных коммуникаций, знакомый, в частности, с техниками нейролингвистического программирования, способен оказать помощь следствию. Сбор у свидетеля информации о таких незаметных для обычного взгляда особенностях облика человека может облегчить поиск и идентификацию преступника. Кроме того, владеющий навыками психодиагностической и психотерапевтической работы психолог может существенно упростить и проблему установления контакта со свидетелем. Оценке специалиста могут быть подвергнуты и показания свидетеля на предмет установления психологических предпосылок их достоверности.

Успешное решение задач, связанных с участием в производстве конкретных следственных действий, требует от психолога не только высокой научной квалификации, но и соответствующей специализации, владения методами нейролингвистического программирования, экспресс-диагностики, психотерапии, психологической оценки достоверности показаний, умения использовать имеющиеся знания для практической организации деятельности следователя.

И наконец, еще одна, возможно, наиболее перспективная сфера приложения специальных познаний, - длительное участие специалиста-психолога в расследовании. В этих случаях специалист выступает в качестве постоянного консультанта следователя и наряду с уже перечисленными решает другие, чрезвычайно многообразные и заранее не определенные задачи: помогает следователю увидеть проблемы, требующие психологического осмысления, интерпретировать полученные сведения о личности посягателя, свидетеля, потерпевшего; оказывает профессиональную помощь в разработке версий о причастности, в установлении психологических причин, способствующих совершению преступления.

Использование психолога в качестве постоянного консультанта предъявляет особенно высокие требования к выбору специалиста. Помимо уже указанных качеств он должен хорошо ориентироваться в специфике следственной работы.

Заключение

В России формирование организованной преступности и становление преступного общества происходило с 1960-х годов. Особенно заметно увеличивалась организованность российской преступности в период экономических реформ (с 1991 года), когда организованная преступность вошла в жизнь большого числа граждан. Она стремится проникнуть во все сферы социально-экономической и политической жизни общества. Особенно сильно организованная преступность проявляется в таких правонарушениях, как: коррупция, незаконный оборот наркотиков, торговля оружием, людьми и человеческими органами и т.д.

Преступные сообщества действуют практически на всей территории Российской Федерации, так как общеуголовная преступность постепенно переросла в организованную и монополизировала многие виды криминальной деятельности в территориальных образованиях (городах, областях, округах и т.д.). Коррупционные связи с властными и правоохранительными структурами обеспечили безопасность функционирования преступных групп, а нестабильность экономики предоставила возможность дальнейшего их развития.

В целом перспективу развития организованной преступности можно оценить как неблагоприятную для нашего общества на ближайшие десять лет. Прежде всего, ожидается дальнейшая интеграция преступных объединений, использование их для отмывания денег коммерческих банков, кооперативов и совместных предприятий. В значительной мере это связано с распространением рэкета, который катализирует организованную преступность, меняет ее структуру.

Нестабильность политической и экономической ситуации предполагает дальнейшее проникновение организованной преступности в сферу государственной экономики и политики.

Крайне опасная тенденция — наращивание транснациональных связей, чему в значительной мере будут способствовать объективные предпосылки: это открытость границ, расширение экономических отношений между государствами, слабое правовое регулирование этих процессов.

Особое место в борьбе с организованной преступностью занимает использование специальных знаний. Использование специальных познаний в расследовании преступлений совершённых преступными организациями, повышает эффективность следственных действий, делает их более целенаправленными и полными. Специалист способен ввести в ряд доказательств те, которые могли быть пропущены следователем в силу его неосведомленности в специальных вопросах.

Однако в использовании специальных познаний существуют определённые проблемы как организационные так и правовые. Решение данных проблем заметно увеличит эффективность борьбы с не только с данным видом преступности, но и со всеми преступлениями в совокупности.

В целях повышения эффективности борьбы с организованной преступностью нами предлагаются следующие приоритетные направления работы:

- дальнейшее изучение закономерностей организованной преступной деятельности и закономерностей средств и методов противодействия ей;

- разработка и совершенствование организационных, тактических и методических основ раскрытия и расследования таких преступлений;

- разработка и совершенствование современных криминалистических, в том числе научно-технических средств и методов борьбы с организованной преступностью;

- изучение и использование зарубежного опыта в данной сфере;

- в сфере незаконного оборота наркотических средств – выявление и пресечение каналов поступления и сбыта наркотиков;

- в сфере незаконного оборота оружия, боеприпасов и взрывчатых веществ – осуществление контроля за их хранением и выдачей;

- пресечение преступной деятельности лидеров организованных преступных групп;

- координация деятельности всех структур, задействованных в борьбе с организованной преступностью;

- дальнейшее пополнение и обеспечение защиты от внешнего воздействия информационных баз данных об организованных преступных группах.

Последовательная реализации вышеназванных и других предложения позволит достичь действенных результатов в борьбе с организованной преступностью.

Список использованной литературы

1.    Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18 декабря 2001 года по состоянию на 10 октября 2009 года.

2.    ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в РФ»

3.    Гуров А. И. Красная мафия. М., 1995. Аслаханов А. О. О мафии в России без сенсаций. М., 1996.

4.    Klaus von Lampe. Definitions of Organized Crime (англ.). — Более 100 определений понятия «организованная преступность», собранных Клаусом фон Лампе. 2008.

5.    Криминология: Учебник / Под редакцией В. Н. Кудрявцева и В. Е. Эминова. 3-е изд., переработанное и дополненное М., 2005. С. 353.

6.    Лунеев В. В. Организованная преступность, уголовный терроризм в условиях глобализации // Социологические исследования. 2002. № 5. С. 60-67.

7.    Пол Ланд. Организованная преступность: тайная история самого прибыльного бизнеса в мире. М: Аст-Астрель, 2005. С. 8.

8.    Криминология: Учебник для вузов / Под общей редакцией А. И. Долговой. 3-е изд., переработанное и дополненное М., 2007. С. 503—504.

9.    Махов В.Н. Использование знаний сведущих лиц при расследовании преступлений. – М., 2000. – С. 46.

10.  Корухов Ю.Г. Правовые основы применения научно-технических средств при расследовании преступлений. – М.: ВЮЗИ, 1974. – С. 18;

11.  Махов В.Н. Участие специалиста в следственных действиях. Дисс. канд. юрид. наук. – М., 1972. – С. 133.

12.  Аверьянова Т.В. Некоторые проблемы практики судебно-экспертной деятельности. // Материалы 3-й Всероссийской научно-практической конференции по криминалистике и судебной экспертизе 15-17 марта 2006 г. – Том 1. М., 2006. С. 15.

13.  Исаева Л.М. Специальные познания в уголовном судопроизводстве. М., 2003. С. 179.

14.  Снетков В.А. Заключение специалиста как особая уголовно-процессуальная форма применения специальных знаний // Криминалистические чтения, посвященные 100-летию со дня рождения проф. Б. И. Шевченко М., 2004. С. 197.

15.  официальный сайт МВД Российской Федерации: http//www.mvd.ru; Информационно-аналитические материалы Государственного совета Российской Федерации. Ростов-на-Дону. С. 31.

16.  Яблоков Н. П. «Расследование организованной преступной деятельности», М., 2002.

[1]  Гуров А. И. Красная мафия. М., 1995. Аслаханов А. О. О мафии в России без сенсаций. М., 1996.

[2]См.: официальный сайт МВД Российской Федерации: http//www.mvd.ru; Информационно-аналитические материалы Государственного совета Российской Федерации. Ростов-на-Дону. С. 31.

[3] Рушайло В. Б. Организованная преступность в России: общие тенденции, прогноз развития и противостояние // Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России. 2000. № 1 (15). С. 3—8; Васильев В. А. Главные задачи реформы МВД // Щит и меч. 2001. 20 сентября; показатели числа организованных преступных формирований являются приблизительными.

[4] Криминология: Учебник для вузов / Под общ. ред. А. И. Долговой. 3-е изд., перераб. и доп. М., 2007. С. 514.

[5] Klaus von Lampe. Definitions of Organized Crime (англ.). — Более 100 определений понятия «организованная преступность», собранных Клаусом фон Лампе. 2008.

[6] Криминология: Учебник / Под редакцией В. Н. Кудрявцева и В. Е. Эминова. 3-е изд., переработанное и дополненное М., 2005. С. 353.

[7] Лунеев В. В. Организованная преступность, уголовный терроризм в условиях глобализации // Социологические исследования. 2002.  № 5. С. 60-67.

[8] Пол Ланд. Организованная преступность: тайная история самого прибыльного бизнеса в мире. М: Астрель, 2005. С. 8.

[9] Криминология: Учебник для вузов / Под общей редакцией А. И. Долговой. 3-е изд., переработанное и дополненное М., 2007. С. 503—504.

[10] СЗ РФ. 04.06. 2001. N 23. Ст. 2291

[11]Махов В.Н. Использование знаний сведущих лиц при расследовании преступлений. – М., 2000. – С. 46.

[12] См., напр.: Арсеньев В.Д., Заболоцкий В.Г. Использование специальных знаний при установлении фактических обстоятельств уголовного дела. — Красноярск: Издательство Красноярского университета, 1986. — С. 4; Бишманов Б. М. Правовые, организационные и научно-методические основы экспертно-криминалистической деятельности в органах внутренних дел. Дисс. докт. юрид. наук. – М., 2004. – С. 136; Евстигнеева О.В. Использование специальных познаний в доказывании на предварительном следствии в российском уголовном процессе. – Саратов, 1998. – С. 165-166; Зезьянов В.П. Роль, место и значение специальных знаний в криминалистике. Дисс…канд. юрид. наук. – Ижевск, 1994. – С. 48; Ильина А.М. Обязательное использование специальных познаний в уголовном процессе. Автореф. дисс. канд. юрид. наук. – Екатеринбург, 2005. – С. 7; Махов В.Н. Использование знаний сведущих лиц при расследовании преступлений. – М., 2000. – С. 46; Орлов Ю.К. Заключение эксперта и его оценка (по уголовным делам): Учеб. Пособие. – М.: Юрист, 1995. – С. 6; Соколовский З.М. Понятие специальных знаний // Криминалистика и судебная экспертиза. № 6. – Киев, 1969. – С. 202; Сорокотягина Д.А., Сорокотягин И.Н. Судебная экспертиза. – Ростов-на-Дону: Феникс, 2006. – С. 61; Трапезникова И.И. Специальные знания в уголовном процессе России (понятие, признаки, структура). Дисс. канд. юрид. наук. Челябинск, 2004. – С. 7-8; Шиканов В.И. Актуальные вопросы уголовного судопроизводства и криминалистики в условиях современного научно-технического прогресса. – Иркутск, 1978. – С. 23; Шуматов Ю.Т. Использование специальных познаний на предварительном следствии. Автореф. дисс… канд. юрид. наук. – М., 1996. – С. 10 и др.

[13] См., напр.: Корухов Ю.Г. Правовые основы применения научно-технических средств при расследовании преступлений. – М.: ВЮЗИ, 1974. – С. 18; Махов В.Н. Участие специалиста в следственных действиях. Дисс. канд. юрид. наук. – М., 1972. – С. 133.

[14]  См.: Аверьянова Т.В. Некоторые проблемы практики судебно-экспертной деятельности. // Материалы 3-й Всероссийской научно-практической конференции по криминалистике и судебной экспертизе 15-17 марта 2006 г. – Том 1. М., 2006. С. 15.

[15] Исаева Л.М. Специальные познания в уголовном судопроизводстве. М., 2003. С. 179.

[16] Согласно ч. 1 ст. 204 УПК в заключении эксперта указываются сведения об экспертном учреждении, а также фамилия, имя и отчество эксперта, его образование, специальность, стаж работы, ученая степень и (или) ученое звание, занимаемая должность.

[17] Эксперт Российского федерального центра судебной экспертизы М. Жижина считает, что квалификация эксперта – это круг специальных знаний эксперта, его компетентность, включающая знание теоретических и методических основ экспертизы, владение методиками и методами, экспертный опыт (см.: Жижина М. Оценка заключения эксперта в арбитражном процессе (процессуальные и тактические аспекты) // Российская юстиция. 2004. № 1. С. 39).

[18] Снетков В.А. Заключение специалиста как особая уголовно-процессуальная форма применения специальных знаний // Криминалистические чтения, посвященные 100-летию со дня рождения проф. Б. И. Шевченко М., 2004. С. 197.