Курсовая работа: Квалификация преступлений, совершенных в соучастии

Курсовая работа: Квалификация преступлений, совершенных в соучастии

Квалификация преступлений, совершенных в соучастии

ВВЕДЕНИЕ

Институт соучастия в преступлении является одним из наиболее древних институтов уголовного права. История его развития в России берет начало со времени образования Древнерусского государства. Законодательно ответственность за преступление, совершенное не одним субъектом, была установлена уже в первых нормативных актах Древней Руси. Однако теоретические исследования этого института стали проводиться значительно позднее, начиная с XVIII в., - именно тогда стала формироваться наука уголовного права в России. В период до 1917 года проблема соучастия в преступлении в науке уголовного права была одной из самых важных и привлекала к себе повышенное внимание ученых. Теоретики исследовали понятие соучастия в преступлении, виды соучастников, проблему разграничения их функций, ответственности за совершенное преступление.

В 1941 году появились фундаментальная работа А.Н. Трайнина "Учение о соучастии", ряд статей этого же автора: "Понятие и виды соучастия", "Соучастие и уголовная ответственность". В этот же период были опубликованы труды В. Гольдинера, А. Лаптева, В. Меньшагина и др.

 В середине 50-х М.Д. Шаргородский предпринял попытку обобщить уголовное законодательство и судебную практику по вопросу соучастия. Он подчеркнул необходимость установления принципа коллективной ответственности при соучастии[1], в то время как уголовное право и суды отстаивали принцип индивидуальной ответственности. Исследовал ученый и вопрос о разграничении исполнителя и пособника.

Немало дискуссий было по вопросу о формах соучастия. В частности, И.П. Малахов представлял соучастие как единое действие нескольких лиц, представляющее повышенную общественную опасность. Формы соучастия: исполнительство, пособничество, подстрекательство - предлагал не выделять.

Большим шагом вперед для развития теории соучастия стало принятие Основ уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик в 1958 году , а затем и Уголовного кодекса РСФСР в 1960 году, благодаря чему в России впервые появился институт соучастия.

Однако, несмотря на то, что Основы, а затем и УК РСФСР впервые дали определение соучастия[2], перечислили лиц, подлежащих ответственности за соучастие (ст.17), все же нерешенными оставались многие вопросы, которые в последующем широко обсуждались в литературе. Например, не был решен вопрос о четких признаках соучастия, о его видах и формах. А между тем организованные формы совершения преступления группами после принятия нового Уголовного кодекса РСФСР стали все чаще проявлять себя в реальной жизни.

Таким образом, к концу 60-х годов появилось четкое понимание основания ответственности за соучастие, понимание института соучастия и его границ, был разрешен ряд вопросов об объективных и субъективных признаках соучастия, появились предложения по выявлению его форм, обсуждались проблемы группового преступления, о пределах ответственности за соучастие, о соотношении норм Общей части об институте соучастия и необходимого соучастия Особенной части. Было также достигнуто понимание особенностей организации преступления, сделаны определенные шаги, связанные с разграничением группы по предварительному сговору и преступного сообщества, появились решения о регламентации добровольного отказа соучастников, нарабатывался опыт по разграничению соучастия с другими проявлениями, в которых участвует несколько лиц (групповой способ, неосторожное сопричинение, посредственное причинение и др.).

С принятием в 1996 году нового Уголовного кодекса РФ нормы института соучастия были значительно усовершенствованы, нашло место выделение форм соучастия, раскрываются понятия объединений преступников, что играет отнюдь не последнюю роль в квалификации совершенных деяний для назначения наказания.

Однако и с принятием нового уголовного закона интерес со стороны авторов к институту соучастия не пропал. В связи с ростом технических возможностей в стране можно наблюдать "повышение качества" совершаемых преступлений, если можно так выразиться. Соответственно чем продуманнее преступление, тем более совершенное с участием нескольких лиц, тем сложнее его правильно квалифицировать.

Критике подвергаются как сам "Институт соучастия" - с точки зрения "узкости" данного определения, так и нормы статей уголовного кодекса. В частности особое внимание уделяется несовершенству норм, определяющих формы соучастия.

1. СОУЧАСТИЕ В ПРЕСТУПЛЕНИИ. ОБЩИЕ ВОПРОСЫ КВАЛИФИКАЦИИ

Согласно ст. 32 УК соучастием в преступлении признается умышленное совместное участие двух или более лиц в совершении умышленного преступления.

Соучастие как особая разновидность преступной деятельности - это не просто случайное совпадение преступных действий нескольких лиц, одновременно посягающих на один и тот же объект, а наиболее социально опасная форма совершения преступления, когда на достижение преступного результата направлены усилия двух и более лиц, поэтому совершение преступления в соучастии представляет, как правило, повышенную опасность по сравнению с преступлением, совершенным в одиночку. Это объясняется тем, что объединение усилий соучастников делает совершение преступления более продуманным, появляются большие возможности для сокрытия совершенного преступления. В результате совершение задуманного становится более легким для соучастников и нередко толкает их на самые тяжкие и дерзкие преступления. При совершении преступления в соучастии обычно причиняется больший ущерб и наступают более тяжкие преступные последствия.

Для соучастия требуется, чтобы деятельность соучастников была совместной. Совместность затрагивает как объективную, так и субъективную стороны, т.е. существуют объективные и субъективные признаки соучастия в преступлении.

Объективные признаки соучастия заключаются в том, что:

1. В преступлении должны участвовать два и более лица, достигшие возраста, с которого наступает уголовная ответственность (ч. ч. 1 - 2 ст. 20 УК), и признанные вменяемыми (ч. 1 ст. 21 УК).

Здесь следует уделить внимание двум моментам:

Во-первых, так называемое "посредственное исполнительство" – то есть использование "годным" субъектом для совершения преступления лица, не подлежащего в силу каких-либо причин уголовной ответственности (ч. 2 ст. 33 УК).

Во-вторых, судебной практике известно так называемое групповое исполнение преступления, под которым понимается совместное выполнение объективной стороны преступления несколькими лицами, из которых лишь одно ("годный" субъект) способно нести уголовную ответственность, а остальные не подлежат ей в силу недостижения возраста, с которого наступает уголовная ответственность, невменяемости или каких-либо иных причин.

Судебная практика последовательно считает, что в такой ситуации действия "годного" субъекта в случае, если статья Особенной части УК предусматривает ответственность за совершение преступления группой лиц или группой лиц по предварительному сговору (например, п. "б" ч. 2 ст. 131, п. "а" ч. 2 ст. 158, ч. 2 ст. 162 УК), должны квалифицироваться с вменением ему этого квалифицирующего признака, несмотря на то что остальные участники группы к уголовной ответственности не привлекаются. В частности, как указано в постановлениях Президиума Верховного Суда РФ по делам Т. и С., "преступление признается совершенным группой лиц по предварительному сговору, если в нем участвовали лица, заранее договорившиеся о совместном его совершении, независимо от того, что некоторые из участвовавших не были привлечены к уголовной ответственности в силу недостижения возраста уголовной ответственности или ввиду невменяемости"[3].

2. Второй объективный признак соучастия предполагает совместность действий соучастников, т.е. направленность действий на совершение общего для соучастников преступления, взаимообусловленность и взаимодополняемость действий. Соучастники могут выполнять различные по объему, характеру и интенсивности действия, они могут даже бездействовать при совершении преступления (например, не препятствовать хищению, злоупотреблению должностными полномочиями), однако причинная связанность общего преступного события с действиями (бездействием) каждого из них создает соучастие.

3. Действия каждого из соучастников находятся в причинной связи с общим, наступившим от деятельности всех соучастников, преступным результатом.

Признак совместности в объективной плоскости предполагает, что действия каждого из соучастников направлены на совершение одного и того же преступного деяния (в преступлениях с формальным составом) и способствуют наступлению единого преступного результата (в преступлениях с материальным составом). Это означает, что преступление совершается путем объединения общих усилий двух или более лиц. Между действиями каждого из соучастников и действиями исполнителя, непосредственно выполнившего объективную сторону совместно совершенного преступления (или наступлением единого преступного результата), должна быть установлена причинная связь. Как правило, преступная деятельность при соучастии выражается в активных действиях, однако соучастие в преступлении возможно и путем бездействия (когда лицо, например, не выполняет лежащие на нем обязанности: допустим, сторож склада по договоренности с преступниками не препятствует вывозу с него ценностей и т.д.).

Первый субъективный признак соучастия предполагает умышленность соучастия. Объединение физических действий невозможно без желания совместно совершить преступление, поэтому само по себе соучастие характеризуется только прямым умыслом.

Умышленность соучастия тем не менее не всегда требует осведомленности о совершении преступления сообща с другими лицами. Так, пособник может не знать о действиях подстрекателя (и наоборот), однако, осознавая свой способ содействия преступлению и желая избранным способом принять участие в совместном с исполнителем совершении преступления, он тем самым соучаствует в совершении преступления.

С умышленностью соучастия тесно связан второй субъективный признак соучастия, в силу которого соучастие возможно только в умышленном преступлении. Неосторожное внешне совместное совершение преступления исключает единство воли, желание сообща совершить преступление. Такие случаи именуются "неосторожным сопричинением", а действия каждого из сопричинителей квалифицируются отдельно по соответствующей статье Особенной части УК.

Следует также отметить, что если самому по себе соучастию присущ только прямой умысел, то умышленно совершаемое в соучастии преступление может характеризоваться как прямым, так и косвенным умыслом, когда соучастники, желая принять участие в совместном совершении преступления, не желают, но сознательно допускают последствия своих действий либо безразлично относятся к их наступлению. Так, Д. и С. были осуждены за убийство с косвенным умыслом, поскольку, избивая потерпевшего ногами, обутыми в сапоги, они допускали возможность лишения жизни (иными словами, действовали с прямым неопределенным умыслом на причинение потерпевшему вреда здоровью и косвенным определенным умыслом на причинение смерти)[4]. Тем не менее такие случаи не характерны для соучастия и встречаются лишь при простом соучастии (в сложном соучастии они образуют эксцесс исполнителя).

Как уже было отмечено, институт соучастия в преступлении был и остается одним из наиболее сложных и дискуссионных институтов уголовного права.  Очень многие авторы уделяли и продолжают уделять внимание этому институту с позиции его несовершенства. Уровень групповой преступности высок и обширен, и сами по себе совершаемые преступные деяния представляют собой сложный объект квалификации. По мнению Д.А. Безбородова, доцента Санкт-Петербургского университета МВД России, кандидата юридических наук, "Все теоретические изыскания относительно регламентации уголовной ответственности лиц, совместно участвующих в совершении общественно опасного деяния, до сих пор ограничиваются исключительно исследованием соучастия в преступлении с попытками втиснуть в его рамки все случаи стечения нескольких лиц в одном общественно опасном деянии"[5]. В качестве усовершенствования действующего уголовного закона этот автор предлагает конструирование общего института для уголовно-правовой оценки всех случаев совместного совершения общественно опасного деяния. По мнению Безбородова таким институтом может стать категория "Совместное преступное деяние".

Совместное преступное деяние, как представляется, вполне может включать в себя: во-первых, соучастие в преступлении (в эту форму входит собственно соучастие в преступлении и соучастие особого рода, т.е. соучастие, специально предусмотренное статьями Особенной части УК РФ - в последнее время законодатель серьезно увлекся конструированием таких составов преступлений); во-вторых, неосторожное сопричинение преступного результата (эту форму составляет совместное участие в неосторожном преступлении, а также неосторожное участие в умышленном преступлении, отчасти к нему примыкают и случаи совместного участия в преступлениях с двумя формами вины); в-третьих, совместное участие в совершении преступления с лицами, не подлежащими уголовной ответственности (к нему следует отнести посредственное причинение и объективно групповое общественно опасное деяние).

2. КВАЛИФИКАЦИЯ ДЕЙСТВИЙ УЧАСТНИКОВ ПРЕСТУПЛЕНИЯ

Роли, выполняемые лицами в совместно совершаемом преступлении, могут различаться, и в зависимости от характера действий соучастников выделяются следующие виды соучастников преступления: исполнитель, организатор, подстрекатель, пособник (ч. 1 ст. 33 УК).

Квалификация действий организатора, подстрекателя, пособника должна осуществляться по ст. 33 УК и по статье Особенной части УК, предусматривающей ответственность за совершенное ими преступление. Следует обратить внимание на то, что квалификация действий организатора, подстрекателя, пособника должна осуществляться обязательно со ссылкой на конкретную часть ст. 33 УК; неуказание в процессуальных документах части ст. 33 УК является нарушением уголовно-процессуального закона, и в случае с приговором является основанием к его отмене (п. 1 ст. 382 УПК).

В соответствии с ч. 2 ст. 33 УК исполнителем признается лицо, непосредственно совершившее преступление либо непосредственно участвовавшее в его совершении совместно с другими лицами (соисполнителями), а также лицо, совершившее преступление посредством использования других лиц, не подлежащих уголовной ответственности в силу возраста, невменяемости или других обстоятельств, предусмотренных уголовным законом. Таким образом, закону известны три разновидности исполнителя.

Первая из них - исполнитель, непосредственно совершающий преступление, т.е. единолично выполнивший всю объективную сторону преступления. Он также может действовать вместе с соучастниками, выполняющими иные роли.

Второй разновидностью исполнителя является соисполнитель, непосредственно участвующий в совершении преступления совместно с другими лицами. Все эти лица именуются соисполнителями, поскольку все вместе они выполняют объективную сторону преступления.

При этом полного выполнения каждым соисполнителем всей объективной стороны преступления не требуется; для констатации соисполнительства достаточно, чтобы каждый из соисполнителей выполнил хотя бы часть объективной стороны преступления. Так, при изнасиловании действия лиц, лично не совершавших насильственного полового акта, но путем применения насилия к потерпевшей содействовавших другим в ее изнасиловании, должны квалифицироваться как соисполнительство в групповом изнасиловании[6].

В судебной практике соисполнительством признаются и более сложные случаи распределения ролей между соучастниками, когда фактически те или иные из них оказывают помощь в совершении преступления, не выполняя непосредственно объективную сторону преступления. Тем не менее юридически эти действия признаются соисполнительством, именуясь техническим распределением ролей.

Наиболее показательна в этом отношении позиция судебной практики по делам о хищениях, где согласно п. 10 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. N 29 "О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое" "уголовная ответственность за кражу, грабеж или разбой, совершенные группой лиц по предварительному сговору, наступает и в тех случаях, когда согласно предварительной договоренности между соучастниками непосредственное изъятие имущества осуществляет один из них. Если другие участники в соответствии с распределением ролей совершили согласованные действия, направленные на оказание непосредственного содействия исполнителю в совершении преступления (например, лицо не проникало в жилище, но участвовало во взломе дверей, запоров, решеток, по заранее состоявшейся договоренности вывозило похищенное, подстраховывало других соучастников от возможного обнаружения совершаемого преступления), содеянное ими является соисполнительством и в силу части второй статьи 34 УК РФ не требует дополнительной квалификации по статье 33 УК РФ"[7]. Иными словами, согласно указанному Постановлению действия лиц, выполняющих на месте совершения преступления (т.е. непосредственно содействующих исполнителю) пособнические или организаторские функции, квалифицируются как соисполнительство в хищении.

Третьей разновидностью исполнителя является посредственный исполнитель. Его действия характеризуются совершением преступления "чужими руками". Например, способный нести уголовную ответственность субъект использует малолетнего для совершения кражи через форточку, невменяемого - для совершения убийства, лицо, не подозревающее о наличии в продаваемом им пакете наркотического средства, - для сбыта последнего. Во всех приведенных примерах способный понести уголовную ответственность субъект непосредственно не участвует в выполнении объективной стороны преступления и фактически выполняет роль организатора (пособника, подстрекателя). Однако в силу закона (ч. 2 ст. 33 УК) он рассматривается как посредственный исполнитель преступления, совершенного не подлежащим уголовной ответственности лицом[8], и его действия квалифицируются по статье Особенной части УК как действия исполнителя преступления без ссылки на ст. 33 УК. При этом пределы ответственности посредственного исполнителя определяются направленностью его умысла: в случае совершения "негодным" субъектом иного преступления квалификация действий посредственного исполнителя осуществляется с учетом правил об эксцессе исполнителя (ст. 36 УК).

Если же лицо использовало для совершения преступления лицо, не подлежащее в силу каких-либо причин уголовной ответственности, не осознавая этого обстоятельства, то его действия надлежит квалифицировать как покушение на организацию совершения соответствующего преступления или как покушение на подстрекательство к его совершению (например, действия подстрекнувшего малолетнего совершить кражу и не осознающего этого обстоятельства должны квалифицироваться по ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 33 и ч. 1 ст. 158 УК).

При наличии двух и более посредственных исполнителей их действия квалифицируются по статье Особенной части УК как действия исполнителей преступления без ссылки на ст. 33 УК и с вменением квалифицирующего признака совершения преступления группой лиц или группой лиц по предварительному сговору, если он указан в статье Особенной части УК[9].

В случае же склонения к совершению преступления нескольких лиц, из которых кто-то способен нести уголовную ответственность, а кто-то не подлежит ей в силу каких-либо причин, действия склоняющего в целом квалифицируются как подстрекательство к соответствующему преступлению или как организация его совершения.

Из определения организатора преступления, данного в ч. 3 ст. 33 УК, можно выделить четыре разновидности организаторской деятельности:

1. Организатором преступления признается лицо, организовавшее совершение преступления, т.е. подготовившее совершение преступления в целом или в большей его части посредством разработки плана совершения преступления, приискания соучастников, орудий и средств совершения преступления, обучения соучастников и т.д.

2. Организатором признается лицо, руководившее исполнением преступления, т.е. лицо, упорядочивающее деятельность соучастников по непосредственному совершению преступления как на месте его совершения, так и вне его.

3. Организатором признается лицо, создавшее организованную группу или преступное сообщество (преступную организацию), т.е. лицо, итогом деятельности которого по приисканию соучастников, орудий и средств совершения преступления, разработке планов совершения преступлений и т.д. стало создание организованной группы (ч. 3 ст. 35 УК) или преступного сообщества (преступной организации) (ч. 4 ст. 35 УК).

4. Организатором признается лицо, руководившее организованной группой или преступным сообществом (преступной организацией), т.е. лицо, возглавляющее уже созданную им самим или другим лицом организованную группу или преступное сообщество (преступную организацию).

Организатор преступления является самой опасной фигурой среди соучастников. Как правило, организатор является тем инициирующим фактором, с которого начинается подготовка преступления, его планирование. Именно он подбирает других соучастников, обеспечивает координацию и слаженность их действий в процессе реализации преступного намерения. Свои функции организатор может выполнять как в качестве самостоятельной фигуры совместно с другими соучастниками, так и выступая одновременно в качестве соисполнителя. Когда лицо выполняет только функции организатора, оно непосредственно не выполняет состава преступления, как это бывает, например, при найме другого лица на убийство за плату. [10]

При квалификации действий лица как организатора необходимо иметь в виду, что излишне в такой ситуации квалифицировать эти же действия как пособнические или подстрекательские (т.е. организация совершения преступления охватывает пособничество и подстрекательство к его совершению)[11].

Подстрекателем (ч. 4 ст. 33 УК) является лицо, склонившее другое лицо к совершению преступления путем уговора, подкупа, угрозы или другим способом. Подстрекатель воздействует на исполнителя преступления или других соучастников, возбуждая в них решимость, желание совершить преступление. Склонение к совершению преступления должно носить конкретный характер, т.е. вызывать у индивидуально определенного лица желание совершить определенное преступление, и быть направлено на возбуждение такого желания, хотя при этом и не требуется четкой детализации преступных действий. Действия подстрекателя всегда носят умышленный характер. Его сознанием должно охватываться то, что он вовлекает подстрекаемого в совершение конкретного преступления и предвидит, что в результате его действий и действий исполнителя неизбежно или возможно наступят общественно опасные последствия.

Подстрекатель должен отвечать за оконченное преступление, если преступление будет исполнителем выполнено. Покушение исполнителя на преступление влечет за собой оценку действий подстрекателя так же, как покушения, несмотря на то, что свои действия он может полностью выполнить. В некоторых случаях действия подстрекателя по склонению кого-либо к совершению преступления в силу разных причин, но по не зависящим от него обстоятельствам, оказываются безуспешными.

Такое неудавшееся подстрекательство (покушение на подстрекательство) в уголовном праве рассматривается как создание условий для совершения преступления и поэтому квалифицируется как приготовление к преступлению (ч. 5 ст. 34 УК). От организатора подстрекатель отличается тем, что он не планирует совершение преступления и не руководит его подготовкой или совершением. В тех случаях, когда лицо не только склонило другое лицо к совершению преступления, но впоследствии выполнило и организационные действия, действия соучастника следует оценивать как организационные, поскольку по своей сути они являются более опасными, нежели подстрекательские.

Пособником признается лицо, содействовавшее совершению преступления советами, указаниями, предоставлением информации, средств или орудий совершения преступления либо устранением препятствий, а также лицо, заранее обещавшее скрыть преступника, средства или орудия совершения преступления, следы преступника либо предметы, добытые преступным путем, а равно лицо, заранее обещавшее приобрести или сбыть такие предметы (ч. 5 ст. 33 УК).

От исполнителя пособник отличается тем, что он непосредственно не выполняет объективной стороны преступления, а либо в процессе подготовки преступления, либо на стадии его совершения оказывает помощь исполнителю путем создания реальной возможности завершения преступления.

Пособничество возможно на любой стадии преступления, но до его фактического завершения. Действия, совершенные после окончания преступления, не находятся в причинной связи с совершенным преступлением и, соответственно, не могут образовывать соучастие. Этим пособничество отличается от укрывательства преступления.

Единственным исключением из этого правила является оценка действий лица как пособничества, когда планируется их совершение после окончания преступления (скрыть преступника, орудия и средства совершения преступления, среды преступления либо предметы, добытые преступным путем, обещание приобрести или сбыть такие предметы), и это обстоятельство обговаривается соучастниками заранее, как правило, до начала совершения преступления.

Иногда пособничество выражается в действиях, которые образуют признаки самостоятельного состава преступления, предусмотренного Особенной частью, например, приобретение и передача исполнителю оружия для совершения убийства (ст. 222 УК). В таких случаях содеянное должно квалифицироваться по совокупности как самостоятельное преступление и соучастие в другом преступлении.

В зависимости от характера деятельности пособника (ч. 5 ст. 33 УК) пособничество делится на два вида: интеллектуальное и физическое.

К интеллектуальному пособничеству относятся дача исполнителю советов, указаний и представление иной информации, существенно облегчающих совершение преступления и содержащих информативные сведения. К интеллектуальному пособничеству также относятся заранее данное обещание скрыть преступника, средства или орудия совершения преступления, следы преступления либо предметы, добытые преступным путем, а равно заранее данное обещание приобрести или сбыть такие предметы. В этой связи интересно дело К. и других, осуждение которых за пособничество хищению было признано необоснованным, поскольку хотя они и помогли перенести и скрыть похищенное, зная, что совершена кража из магазина, однако заранее не обещали этих действий.

При квалификации пособнических действий в форме заранее данного обещания приобрести или сбыть предметы, добытые преступным путем, их следует отличать от прикосновенности к преступлению в форме заранее не обещанного приобретения или сбыта имущества, заведомо добытого преступным путем (ст. 175 УК). Последнее преступление отличается от пособничества, как указано в п. 2 Постановления Пленума Верховного Суда СССР от 31 июля 1962 г. N 11 "О судебной практике по делам о заранее не обещанном укрывательстве преступлений, приобретении и сбыте заведомо похищенного имущества", тем, что при соучастии "эти действия были обещаны исполнителю до или во время совершения преступления".

Вместе с тем в исключительных случаях заранее не обещанные приобретение или сбыт имущества, заведомо добытого преступным путем, могут быть признаны пособничеством. Как указано в п. 13 Постановления Пленума Верховного Суда СССР от 11 июля 1972 г. N 4 "О судебной практике по делам о хищениях государственного и общественного имущества", "следует квалифицировать как соучастие в хищении... систематическое приобретение от одного и того же расхитителя похищенного имущества лицом, сознававшим, что это дает возможность расхитителю рассчитывать на содействие в сбыте данного имущества"[12].

Физическое пособничество характеризуется оказанием физической помощи исполнителю при подготовке или в процессе совершения преступления. При этом совершаемые лицом действия не должны охватываться объективной стороной конкретного преступления, в противном случае речь будет идти уже о соисполнительстве, когда субъектов объединяет не только намерение, но и единство места, времени и действий[13]*(467). Если исполнитель не воспользовался помощью физического пособника, то последний не может быть признан соучастником в силу отсутствия причинной связи между его действиями и совершенным преступлением.

К физическим способам пособничества относятся: предоставление средств или орудий совершения преступления (передача исполнителю различных предметов, необходимых для совершения преступления) и устранение препятствий (изменение окружающей обстановки, связанное с устранением помех на пути исполнителя).

В отличие от определения подстрекателя, характеризуя пособника, законодатель дает исчерпывающий перечень способов, которыми виновное лицо может содействовать исполнителю. В связи с этим необоснованным является высказанное в специальной литературе мнение, что пособничеством являются также заранее обещанное недоносительство и попустительство.

Квалификация действий пособника зависит от результатов деятельности исполнителя. Если исполнитель, несмотря на все выполненные действия пособника, не смог довести преступление до конца, то содеянное пособником должно расцениваться как покушение на преступление.

С субъективной стороны пособничество, как и другие виды соучастия, может совершаться только с умыслом. Интеллектуальным моментом умысла пособника охватывается сознание общественно опасного характера своих действий и действий исполнителя, предвидение возможности или неизбежности наступления в результате совместных действий единого общественно опасного результата. Волевой момент умысла пособника характеризуется, как правило, желанием (прямой умысел), а в некоторых случаях и сознательным допущением указанных последствий либо безразличным к ним отношением (косвенный умысел).

3. КВАЛИФИКАЦИЯ СОУЧАСТИЯ В ЗАВИСИМОСТИ ОТ ЕГО ВИДОВ И ФОРМ

Вопрос о видах и формах соучастия еще в дореволюционном праве являлся одним из самых сложных и неоднозначно решаемых. Определенным основанием для этого явилось то обстоятельство, что до сих пор уголовное законодательство не использует такие термины.

Разграничение соучастия на виды имеет существенное юридическое значение. В частности, оно позволяет обосновать ответственность не только исполнителя, но и ответственность иных соучастников. Кроме того, в зависимости от вида соучастия определяются и правила квалификации их действий.

В основу выделения видов соучастия кладется критерий функциональных ролей, выполняемых соучастниками, т.е. отсутствие или наличие в дополнение к соисполнителям иных разновидностей соучастников. На этой основе может быть выделено простое соучастие, или соисполнительство (в котором все без исключения совместно участвующие в совершении преступления лица являются соисполнителями), и сложное соучастие (в котором наряду с исполнителем (соисполнителями) присутствуют организатор, подстрекатель и (или) пособник).

Выделение видов соучастия имеет значение при квалификации преступления, совершенного в соучастии. При простом соучастии действия всех соучастников квалифицируются только по статье Особенной части УК, предусматривающей ответственность за совершенное ими преступление, а в случае, если такой статьей предусмотрен квалифицирующий признак совершения преступления группой лиц, группой лиц по предварительному сговору или организованной группой, то с вменением данного квалифицирующего признака (ч. 2 ст. 34 УК).

При сложном соучастии действия исполнителя (соисполнителей) квалифицируются аналогично простому соучастию. Действия же организатора, подстрекателя, пособника квалифицируются соответственно по ч. ч. 3, 4, 5 ст. 33 УК и по статье Особенной части УК, предусматривающей ответственность за совершенное ими преступление (с вменением при наличии соисполнителей и при указании на то в статье Особенной части УК также квалифицирующего признака группового совершения преступления). Ссылки на ст. 33 УК применительно к действиям организатора, подстрекателя, пособника не требуется, если одновременно с выполнением ими организаторских, подстрекательских и пособнических функций они являются соисполнителями преступления (ч. 3 ст. 34 УК).

Если лицо в преступлении одновременно выполняло роли подстрекателя и пособника, то его действия квалифицируются единожды по ч. ч. 4, 5 ст. 33 УК и по статье Особенной части УК, предусматривающей ответственность за совершенное преступление.

Анализ современной уголовно-правовой литературы позволяет в обобщенном виде выделить следующие предлагаемые классификационные формы соучастия: а) соучастие без предварительного соглашения и соучастие с предварительным соглашением (группа лиц по предварительному сговору, организованная группа, преступное сообщество (преступная организация); б) сложное соучастие, соисполнительство, преступная группа, преступное сообщество; в) группа лиц без предварительного сговора, группа лиц по предварительному сговору, организованная группа, преступное сообщество (преступная организация)[14].

При квалификации преступных действий, совершенных лицами, находящимися в указанных формах соучастия, необходимо иметь в виду следующее. Если статья Особенной части УК, предусматривающая ответственность за совершенное преступление, содержит квалифицирующий признак совершения преступления группой лиц, группой лиц по предварительному сговору, организованной группой, то действия как соисполнителей, так и других соучастников, совершивших преступление в составе соответствующей группы, подлежат квалификации с вменением данного квалифицирующего признака. Отсутствие в статье Особенной части УК такого квалифицирующего признака влечет квалификацию содеянного по признакам основного состава преступления (при отсутствии иных квалифицирующих признаков), однако наличествует отягчающее наказание обстоятельство, предусмотренное п. "в" ч. 1 ст. 63 УК.

Указание в статье Особенной части УК на более опасную разновидность преступной группы (например, на организованную группу в п. "а" ч. 2 ст. 171, ч. 3 ст. 186 УК) в случае совершения преступления менее сплоченной группой (в данном примере - группой лиц по предварительному сговору) при отсутствии иных квалифицирующих признаков влечет квалификацию содеянного по признакам основного состава преступления. Напротив, указание в статье Особенной части УК на менее опасную разновидность преступной группы (например, на группу лиц по предварительному сговору в п. "а" ч. 2 ст. 199 УК) в случае совершения преступления более сплоченной группой (в данном примере - организованной группой) влечет квалификацию содеянного по признаку совершения преступления группой лиц по предварительному сговору.

Для правильной квалификации преступления необходимо четко разграничивать названные формы соучастия.

1. Группа лиц без предварительного сговора. Согласно ч. 1 ст. 35 УК преступление признается совершенным группой лиц, если в его совершении совместно участвовали два или более исполнителя без предварительного сговора. От всех иных форм соучастия данная отличается отсутствием предварительного сговора, т.е. спонтанностью, внезапностью возникновения и реализации умысла на совершение преступления. В силу прямого указания закона обязательным признаком группы лиц без предварительного сговора является наличие двух и более соисполнителей (при этом следует учитывать сказанное ранее о "групповом исполнении преступления"); пособничество в совершении преступления (подстрекательство к его совершению) единственному исполнителю не образует данной формы соучастия.

Вследствие внезапности преступных действий группа лиц без предварительного сговора в основном встречается как разновидность простого соучастия. Тем не менее здесь возможно и сложное соучастие, когда в процессе осуществления преступного посягательства у соисполнителей появляется пособник (в еще более редких случаях - подстрекатель) либо когда преступление, совершаемое в сложном соучастии, является следствием внезапного видоизменения первоначально существовавшего замысла.

2. Группа лиц по предварительному сговору.

В ч. 2 ст. 35 УК указывается, что преступление признается совершенным группой лиц по предварительному сговору, если в нем участвовали лица, заранее договорившиеся о совместном совершении преступления. Предварительный сговор на совершение преступления (как он определяется, к примеру, в п. 9 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. N 29 "О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое") предполагает выраженную в любой форме (письменной, устной, конклюдентной) договоренность, состоявшуюся до начала непосредственного выполнения объективной стороны преступления.

В судебной практике (например, п. 12 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. N 29 "О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое") считается, что конститутивным признаком группы лиц по предварительному сговору является наличие двух и более соисполнителей (при этом следует учитывать сказанное ранее о "групповом исполнении преступления").

Группа лиц по предварительному сговору может относиться как к простому, так и к сложному соучастию.

3. Организованная группа.

Отличительной чертой организованной группы (ч. 3 ст. 35 УК), позволяющей отделить ее от группы лиц по предварительному сговору, является устойчивость. Об устойчивости могут свидетельствовать такие признаки, как стабильность группы, тесная взаимосвязь между ее членами, согласованность действий и их планирование, наличие признанного руководства, постоянство форм и методов преступной деятельности, техническая оснащенность, длительность существования группы, количество совершенных ею преступлений и т.п.[15] . При этом закон не исключает создания организованной группы и всего лишь из двух лиц и для совершения одного, но требующего тщательной подготовки преступления.

Особая общественная опасность преступлений, совершаемых организованной группой, обусловила выработку судебной практикой правила, согласно которому действия всех участников организованной группы независимо от их роли в преступлении квалифицируются как соисполнительство. В частности, как указывается в п. 15 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. N 29 "О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое", при признании кражи, грабежа или разбоя "совершенными организованной группой действия всех соучастников независимо от их роли в содеянном подлежат квалификации как соисполнительство без ссылки на статью 33 УК РФ".

Вместе с тем данное правило не безусловно: в ряде случаев возможны ситуации подстрекательства или пособничества в связи с совершением преступления организованной группой. Такие действия совершаются лицами, сторонними по отношению к организованной группе, т.е. не входящими в ее состав, хотя и оказывающими помощь в ее преступной деятельности. Как указывается в п. 15 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. N 29 "О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое", "если лицо подстрекало другое лицо или группу лиц к созданию организованной группы для совершения конкретных преступлений, но не принимало непосредственного участия в подборе ее участников, планировании и подготовке к совершению преступлений (преступления) либо в их осуществлении, его действия следует квалифицировать как соучастие в совершении организованной группой преступлений со ссылкой на часть четвертую статьи 33 УК РФ".

Само по себе создание наиболее опасной разновидности организованной группы - банды - криминализировано законодателем в ст. 209 УК, а создание организованной группы в иных случаях влечет уголовную ответственность за приготовление к тем преступлениям, для совершения которых она создана (ч. 6 ст. 35 УК).

4. Преступное сообщество (преступная организация)

Основными признаками, характеризующими преступное сообщество (преступную организацию), законодатель называет сплоченную организованную группу и цель совершения тяжких и особо тяжких преступлений. Отличительными же признаками организованной группы являются:

а) сплоченность, т.е. наличие у членов организации общих целей, намерений, превращающих их в единое целое, наличие устоявшихся связей, организационно-управленческих структур, финансовой базы, единой кассы из взносов от преступной деятельности, конспирации, иерархии подчинения, единых и жестких правил взаимоотношений и поведения с санкциями за нарушение неписаного устава сообщества, особая преступно-культурная общность и т.п.;

б) организованность, т.е. четкое распределение функций между соучастниками, тщательное планирование преступной деятельности, наличие внутренней жесткой дисциплины;

в) цель создания - совершение тяжких и особо тяжких преступлений.

Данным характеристикам так же уделяется большое внимание с точки зрения возникающих затруднений при использовании данных формулировок на практике.

В частности понятия устойчивость и сплоченность фактически идентичны и подразумевают друг друга. Невозможна устойчивость без сплоченности, как и наоборот.

Несовершенство законодательных конструкций порождает многочисленные споры о признаках форм соучастия в организованной преступной деятельности и проблемы квалификации деяний соучастников.

4. ПРЕДЕЛЫ ОТВЕТСТВЕННОСТИ СОУЧАСТНИКОВ.

ЭКСЦЕСС ИСПОЛНИТЕЛЯ

Ответственность соучастников преступления определяется характером и степенью фактического участия каждого из них в совершении преступления (ч. 1 ст. 34 УК).

Вместе с тем в некоторых случаях пределы ответственности исполнителя предопределяют также пределы ответственности соучастников. В частности, признание совершенного деяния малозначительным (ч. 2 ст. 14 УК) исключает уголовную ответственность и исполнителя, и иных соучастников. Положения об обратной силе уголовного закона (ч. 1 ст. 10 УК), в том числе положения о смягчении ранее назначенного наказания (ч. 2 ст. 10 УК), в равной мере распространяются на исполнителя преступления и иных соучастников.

Что касается квалификации действий соучастников, то она зависит от выполняемой ими функциональной роли в преступлении, вида и формы соучастия.

Соучастникам вменяются объективные обстоятельства совершенного деяния, являющиеся квалифицирующим признаком соответствующего состава преступления, при условии их осознания ими. В частности, пособник вооруженному разбою будет нести ответственность по ч. 5 ст. 33, ч. 2 ст. 162 УК при условии осознания им факта применения при разбойном нападении оружия и по ч. 5 ст. 33, ч. 1 ст. 162 УК в случае неизвестности ему такового обстоятельства.

На квалификацию действий соучастников также могут влиять личностные признаки исполнителя преступления (его социальное, служебное положение и т.п.). Если эти признаки связаны с объектом и объективной стороной преступления, т.е. прямо влияют на степень его общественной опасности (например, служебное положение исполнителя), то они должны вменяться иным соучастникам при условии их осознания. Если же такие признаки относятся исключительно к личности одного из соучастников (состояние аффекта в ст. ст. 107, 113 УК, родственные отношения в ст. 106 УК, но, к примеру, не в ч. 2 ст. 150 УК, поскольку в отличие от ст. 106 УК, где родственное отношение не имеет прямой связи с объектом посягательства, а характеризует исключительно субъекта преступления, родственные отношения в ч. 2 ст. 150 УК прямо влияют на степень общественной опасности деяния), то они не должны подлежать вменению соучастникам.

При назначении наказания смягчающие или отягчающие обстоятельства, относящиеся к личности одного из соучастников (например, предусмотренные п. п. "б" - "г" ч. 1 ст. 61, п. "а" ч. 1 ст. 63 УК), учитываются при назначении наказания только этому соучастнику (ч. 2 ст. 67 УК).

Вменению соучастникам подлежат также мотивы и цели совершения преступления, которые являются конструктивным или квалифицирующим признаком состава преступления, при условии, что они ими осознавались (хотя и не обязательно разделялись). Так, исполнитель умышленного причинения тяжкого вреда здоровью, действующий по найму и осознающий, что нанявшее его лицо (организатор) действует по мотиву национальной, расовой, религиозной ненависти или вражды в отношении потерпевшего, будет нести ответственность по п. "е" ч. 2 ст. 111 УК, хотя мотив совершения преступления им и не разделялся и основным мотивом его действий была корысть; в отсутствие осознания специального мотива совершения преступления исполнитель будет нести ответственность по ч. 1 ст. 111 УК.

Определенные особенности присущи уголовной ответственности соучастников в случае совершения так называемого преступления со специальным субъектом (исполнителем) (например, должностных, воинских преступлений).

Согласно ч. 4 ст. 34 УК действия специального субъекта как исполнителя преступления следует квалифицировать по соответствующей статье Особенной части УК без ссылки на ст. 33 УК, а общего субъекта - по соответствующей статье Особенной части УК со ссылкой на ч. ч. 3, 4 или 5 ст. 33 УК (как организатора, подстрекателя, пособника).

Данное положение предполагает, что, с одной стороны, в обычной ситуации сложного соучастия, когда исполнителем преступления является специальный субъект, квалификация действий организатора, подстрекателя, пособника подчиняется общим правилам квалификации действий соучастников. Признанным исключением из действия правила ч. 4 ст. 34 УК здесь является соучастие в убийстве матерью новорожденного ребенка, при котором действия иных лиц независимо от выполняемой ими роли в преступлении квалифицируются по п. "в" ч. 2 ст. 105 УК со ссылкой на ст. 33 УК или без таковой (в зависимости от обстоятельств дела).

С другой стороны, при совместном совершении объективной стороны преступления специальным субъектом и неспециальным субъектом действия последнего квалифицируются с учетом правила, установленного в ч. 4 ст. 34 УК. Подобного рода ситуации возможны крайне редко.

При описании ряда преступлений законодатель использует такой квалифицирующий признак, как совершение преступления лицом с использованием его служебного положения (например, ч. 3 ст. 159, п. "в" ч. 3 ст. 226 УК). Данный квалифицирующий признак характеризует не столько специального субъекта преступления, сколько способ его совершения, и потому на него действие ч. 4 ст. 34 УК не распространяется. Иными словами, совместное совершение соответствующего преступления в соучастии с лицом, использующим свое служебное положение, при условии осознания данного обстоятельства образует соисполнительство в том числе и для лица, не занимающего данного служебного положения. Исключением здесь являются только ст. ст. 149, 169, 170 УК и п. "б" ч. 3 ст. 188 УК, где прямо указано на должностное лицо, использующее свое служебное положение, как на специального субъекта совершения преступления.

Особенности ответственности участников организованной группы и преступного сообщества установлены в ч. 5 ст. 35 УК. Так, лица, создавшие организованную группу либо руководившие ею, подлежат уголовной ответственности за ее организацию и руководство ею в случаях, предусмотренных уголовным законом (ч. 1 ст. 209 УК), а также за все совершенные организованной группой преступления, если они охватывались их умыслом. Другие участники организованной группы несут уголовную ответственность за участие в них в случаях, предусмотренных уголовным законом (ч. 2 ст. 209 УК), а также за преступления, в подготовке или совершении которых они участвовали.

В ч. 5 ст. 34 УК сформулированы особенности ответственности соучастников при неоконченном преступлении и так называемом неудавшемся соучастии. В случае недоведения исполнителем преступления до конца по не зависящим от него обстоятельствам остальные соучастники также несут уголовную ответственность за приготовление к преступлению или покушение на преступление. В частности, как указано в решении по делу Р. и К., "в связи с тем, что К. пособничал Р. в получении взятки, а действия последнего квалифицированы как покушение на получение взятки (так как Р. ее не получил по не зависящим от его воли причинам), то и действия К. не могут быть квалифицированы как оконченное преступление"[16].

При неудавшемся соучастии, т.е. при безуспешном склонении организатором или подстрекателем других лиц к совершению преступления, организатор или подстрекатель несут ответственность за приготовление к тому преступлению, к которому они пытались склонить других лиц.

Сложности при квалификации вызывают ситуации так называемого эксцесса исполнителя.

Понятие эксцесса исполнителя впервые закреплено в уголовном законодательстве России. До вступления в действие УК РФ 1996 г. понятие эксцесса разрабатывалось доктриной уголовного права. В соответствии со ст. 36 УК эксцессом исполнителя признаются случаи "совершения исполнителем преступления, не охватывающегося умыслом других соучастников". В такого рода ситуациях имеет место отклоняющееся от общего умысла, договоренности поведение (от лат. excessus - отступление, уклонение) исполнителя. Эксцесс исполнителя возможен при любой из предусмотренных УК форм соучастия. При эксцессе исполнителя он самостоятельно выходит за рамки ранее согласованного с другими соучастниками и совершает более тяжкое преступление. При совершении исполнителем менее тяжкого преступления по сравнению с тем, что было оговорено, у него имеется добровольный отказ от совершения более тяжкого преступления. Ответственность за эксцесс исполнителя несет только сам исполнитель, другие соучастники преступления отвечают лишь за деяние, которое охватывалось их умыслом.

По степени отклонения исполнителя от состоявшегося между соучастниками соглашения эксцесс исполнителя обычно подразделяют на два вида - количественный и качественный.

При качественном эксцессе исполнитель совершает преступление, выходящее за пределы его сговора с другими соучастниками и являющееся неоднородным с тем, что планировалось к совершению. Такое преступление совершается либо в дополнение к планировавшемуся и совершенному (например, причинение тяжкого вреда здоровью при изнасиловании, о котором не знает иной соучастник, находящийся в стороне), либо взамен планировавшегося. В первом случае соучастники несут ответственность только за оконченное преступление, охватывавшееся их умыслом; во втором - за преступление, охватывавшееся их умыслом, но по правилам о неоконченном преступлении.

Следует обратить внимание, что, если при эксцессе исполнителя иное преступление совершается в дополнение к планировавшемуся и статья Особенной части УК, предусматривающая ответственность за его совершение, содержит квалифицирующий признак совершения преступления группой лиц, группой лиц по предварительному сговору или организованной группой, соучастнику, ответственному за эксцесс, данный квалифицирующий признак вменению не подлежит. Так, интерес в этой связи представляет дело А. и М. Виновные по предварительному сговору между собой решили похитить чужое имущество. Выбрав дом и полагая, что в нем никого из жильцов нет, они проникли в летнюю кухню, где оказалась хозяйка дома. А. потребовал от нее лечь на пол, после чего принесенным с собой металлическим предметом нанес ей удары по плечу и голове и связал. Затем А. и М. вошли в жилое помещение дома и похитили различное имущество. Судом первой инстанции оба были осуждены за разбой, совершенный, в частности, группой лиц по предварительному сговору; судом кассационной инстанции в действиях А. был установлен эксцесс исполнителя, и действия М. были переквалифицированы на грабеж, однако квалификация действий А. была оставлена без изменений. Суд надзорной инстанции, изменяя состоявшиеся по делу судебные постановления, указал, что А. в результате "был осужден... за разбойное нападение, совершенное группой лиц по предварительному сговору, хотя одновременно суд кассационной инстанции установил со стороны А. эксцесс исполнителя совершения разбоя, что повлекло необходимость переквалификации деяния М. Следовательно, признание А. виновным в совершении разбойного нападения группой лиц по предварительному сговору с М. противоречит... решению суда второй инстанции"; как следствие, квалифицирующий признак совершения разбоя "группой лиц по предварительному сговору" был исключен из осуждения

Напротив, если же за эксцесс ответственны два и более соучастника, то в зависимости от степени спонтанности их действий им может быть вменено либо совершение преступления группой лиц, либо группой лиц по предварительному сговору.

При количественном эксцессе исполнитель выходит за рамки согласованного либо в части формы преступного посягательства - и тогда он сопряжен с совершением однородного с задуманным преступления (вместо кражи - грабеж), либо в части квалифицирующего обстоятельства - и тогда исполнитель совершает квалифицированный вид задуманного преступления (вместо простого убийства - убийство с особой жестокостью).

Особой разновидностью количественного эксцесса является совершение исполнителем преступления, отягченного тем или иным квалифицирующим признаком. Соответствующий квалифицирующий признак (исходя из общих правил квалификации) может быть вменен иным соучастникам лишь при условии осознания ими его наличия.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Подводя итог, еще раз хочу отметить, что в настоящее время в условиях усиления позиций организованной преступности и увеличения преступлений, совершаемых организованными группами и преступными сообществами, следует еще раз критически взглянуть на действующее уголовное законодательство. Казалось бы, Уголовный кодекс РФ обладает большим запасом средств, позволяющим эффективно бороться со всеми формами организованной преступной деятельности. В частности, в нем предусматривается ряд статей об ответственности за создание организованных преступных структур (организация незаконного вооруженного формирования или участие в нем (ст. 208 УК РФ), организация преступного сообщества (преступной организации) (ст. 210 УК РФ) и др.,) что подчеркивает высочайшую степень общественной опасности сложных форм соучастия[17], способствуя предотвращению преступной деятельности на ранних стадиях (соответствующих стадиям приготовления и покушения на преступление).

По мнению П.В. Агапова, есть смысл задуматься об установлении ответственности не только за создание преступного сообщества (преступной организации), но и за создание и руководство организованной группой. Одним из возможных вариантов решения этого вопроса было бы объединение норм об ответственности за организацию незаконного вооруженного формирования или участие в нем, бандитизм, организацию преступного сообщества (преступной организации) и др. в одну норму. Это можно обосновать, в частности, единым объектом данных посягательств, а также искусственным выделением в качестве разграничительных оценочных (объективных и субъективных) признаков, их взаимопересечением в указанных составах. Дело Салмана Радуева и его соучастников показало, что однозначно отнести преступные структуры, функционирующие в Чечне и других регионах Северного Кавказа, к незаконному вооруженному формированию, банде или преступному сообществу (преступной организации) бывает очень сложно. Следствием этого являются серьезные, порой неразрешимые, трудности в правоприменении.

Российский законодатель же пошел по пути включения в Уголовный кодекс специальных норм об ответственности за создание преступных формирований. Так, Федеральным законом от 25 июля 2002 г. N 112-ФЗ в УК РФ была введена ст. 282.1, устанавливающая ответственность за организацию экстремистского сообщества, то есть организованной группы лиц для подготовки или совершению по мотивам идеологической, политической, расовой, национальной или религиозной ненависти либо вражды, а равно по мотивам ненависти либо вражды в отношении какой-либо социальной группы преступлений экстремистской направленности. Введение данного состава является грубой ошибкой законодателя. Подробный анализ ст. 282.1 УК РФ позволяет выделить ее существенные недостатки. Среди них, в частности, несогласованность этой статьи с другими положениями Общей и Особенной частей УК РФ; чрезмерная отсылочность соответствующей уголовно-правовой нормы и ее излишнее переполнение различными признаками, благодаря чему, понять ее непосредственное предназначение довольно сложно даже для специалистов уголовного права, не говоря о практических работниках. Такое положение вещей изначально делает указанную норму "мертвой", что ставит под сомнение ее дальнейшее применение.

Кроме того, я считаю, что следует согласиться с мнением И.Г.Галимова и М.Ф.Сундурова, и отказаться от двухступенчатой схемы определения форм организованной преступности в УК (имеются в виду организованная группа и преступное сообщество.), дать универсальное общее определение организованного преступного формирования и в то же время предусмотреть его основные модификации с учетом количества участников, сфер проявления, вооруженности и структуры организационных связей. Данное предложение имеет под собой основание и в перспективе может быть реализовано в УК РФ.

Список используемых нормативных актов

1.         Уголовный кодекс РФ от 13 июня 1996 г. N 63-ФЗ с изменениями на    22, 25, 30 декабря 2008 г., СПС ГАРАНТ

2.         Федеральный закон от 25 июля 2002 г. N 112-ФЗ

3.         "О внесении изменений и дополнений в законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона "О противодействии экстремистской деятельности" СПС ГАРАНТ

4.         Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 17 января 1997 г. N 1 "О практике применения судами законодательства об ответственности за бандитизм"

5.         Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. N 29 "О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое".

6.         Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 14 февраля 2000 г. N 7 "О судебной практике по делам о преступлениях несовершеннолетних" // БВС РФ. 2000. N 4.

7.         Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 15 июня 2004 г. N 11 "О судебной практике по делам о преступлениях, предусмотренных статьями 131 и 132 Уголовного кодекса Российской Федерации" // БВС РФ. 2004. N 8.

Список используемой литературы

1.         Агапов П.В., Хлебушкин А.Г. Организация экстремистского сообщества: критический анализ статьи 282.1 УК РФ // Преступность и коррупция: современные российские реалии: Сборник научных трудов под ред. д.ю.н., проф. Н.А. Лопашенко. Саратов, 2003. СПС ГАРАНТ

2.         Агапов П.В., Нужна ли в Уголовном кодексе РФ ответственность за создание организованной преступной группы? "Российская юстиция", 2006, N 3 СПС ГАРАНТ

3.         БВС СССР. 1968. N 3. СПС ГАРАНТ

4.         БВС РСФСР. 1985. N 7 СПС ГАРАНТ

5.         БВС РФ. 1996. N 3 СПС ГАРАНТ

6.         БВС РФ. 1999. N 2. СПС ГАРАНТ

7.         БВС РФ. 2001. N 8 СПС ГАРАНТ

8.         БВС РФ. 2001. N 12. СПС ГАРАНТ

9.         Безбородов Д.А., "Российская юстиция", N 11, ноябрь 2005 г. СПС ГАРАНТ

10.      Есаков Г.А. Судебная практика по уголовным делам М., 2005. СПС Консультант Плюс

11.      Кубов Р.Х. Особенности квалификации сложных форм соучастия: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2003. СПС Консультант Плюс

12.      Кузнецова Н.Ф., Тяжкова И.М., Курс уголовного права. Том 1. Общая часть. Учение о преступлении - М.: ИКД "Зерцало-М", 2002 СПС ГАРАНТ

13.      Малахов И.П. Некоторые вопросы учения о соучастии по советскому уголовному праву // Труды Военно-политической академии. Вып. 17. М., 1957.

14.      Организованная преступность. Проблемы, дискуссии, предложения. "Круглый стол". М., 1989. СПС ГАРАНТ

15.      Рарог А.И., Есаков Г.А., Чучаев А.И. Настольная книга судьи по уголовным делам. Московская государственная юридическая академия. СПС Консультант Плюс

16.      Трайнин А. Н. Учение о соучастии. М., 1941 СПС ГАРАНТ

17.      Шаргородский М.Д. Вопросы Общей части уголовного права. Л., 1955.СПС ГАРАНТ

[1] Шаргородский М.Д. Вопросы Общей части уголовного права. Л., 1955. С.149.

[2] Уголовный кодекс РСФСР от 27 октября 1960 г. (утратил силу) СПС ГАРАНТ

[3] БВС РФ. 2001. N 8. С. 17.

[4] БВС СССР. 1968. N 3. С. 21 - 23.

[5] Безбородов Д.А., "Российская юстиция", N 11, ноябрь 2005 г.

[6] Пункт 10 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15 июня 2004 г. N 11 "О судебной практике по делам о преступлениях, предусмотренных статьями 131 и 132 Уголовного кодекса Российской Федерации" // БВС РФ. 2004. N 8. С. 2 - 5.

[7] БВС РФ. 2003. N 2. С. 2 - 6.

[8] Пункт 9 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 14 февраля 2000 г. N 7 "О судебной практике по делам о преступлениях несовершеннолетних" // БВС РФ. 2000. N 4. С. 9 - 13.

[9] Настольная книга судьи по уголовным делам. Московская государственная юридическая академия. Рарог А.И., Есаков Г.А., Чучаев А.И. СПС ГАРАНТ

[10] Курс уголовного права. Том 1. Общая часть. Учение о преступлении (под ред. доктора юридических наук, профессора Н.Ф.Кузнецовой, кандидата юридических наук, доцента И.М.Тяжковой) - М.: ИКД "Зерцало-М", 2002

[11] БВС РФ. 2001. N 12. С. 12 - 13.

[12] Судебная практика по уголовным делам / Сост. Г.А. Есаков. М., 2005. С. 23-28.

[13] Бюллетень Верховного Суда РСФСР. 1985. N 7. С. 12.

[14] Курс уголовного права. Том 1. Общая часть. Учение о преступлении (под ред. доктора юридических наук, профессора Н.Ф.Кузнецовой, кандидата юридических наук, доцента И.М.Тяжковой) - М.: ИКД "Зерцало-М", 2002

[15] Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 17 января 1997 г. N 1 "О практике применения судами законодательства об ответственности за бандитизм" // БВС РФ. 1997. N 3; п. 15 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. N 29 "О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое".

[16] БВС РФ. 1996. N 3. С. 10 - 11.

[17] Кубов Р.Х. Особенности квалификации сложных форм соучастия: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2003. С. 14.