Дипломная работа: Условия гражданско-правовой отвественности за вред, причиненный источниками повышенной опасности

Дипломная работа: Условия гражданско-правовой отвественности за вред, причиненный источниками повышенной опасности

Актуальность темы. Опыт последних лет показал, что в сфере деликтных обязательств, вытекающих из причинения вреда источником повышенной опасности, еще остается немало проблем, ожидающих своего оптимального разрешения. Это прежде всего связано с тем, что отечественное законодательство не содержит определения понятия источника повышенной опасности; практически во всей учебной и научной литературе по гражданскому праву отмечается дискуссионность по поводу этого определения. В юридических словарях эта категория трактуется двояко, что оказывает влияние на неустойчивость судебной практики. Гражданский Кодекс РФ лишь дополнил перечень опасных объектов и изменил название соответствующей статьи: «Ответственность за вред, причиненный деятельностью, создающей повышенную опасность для окружающих» вместо: «Ответственность за вред, причиненный источником повышенной опасности».

Одновременно с темпами развития научно-технического прогресса (движущиеся механизмы, ядерные реакторы, высокотоксичные вещества и т.п.) повышается степень осведомленности человека в контроле над источниками повышенной опасности. Вместе с тем в теории и на практике возникают сложности определения границы, отделяющей повышенную опасность от обычной: как определить надлежащего владельца источника повышенной опасности, какие обстоятельства исключают ответственность его владельца, чем обосновать природу гражданско-правовых санкций за невиновные действия в случае причинения вреда.

В свою очередь, законодатель за последние годы после принятия нового ГК РФ принял ряд нормативных актов в этой сфере, придав импульс развитию страхового дела в России, которые необходимо проанализировать в плоскости разбираемой проблемы. Отдельные положения старых знаний обнаружили свою несостоятельность, а новые еще не приняли развитой формы.

В применении данного деликтного обязательства широко развит институт судейского усмотрения. Принимая во внимание правила судейской этики, не позволяющие судье высказывать критику в адрес действующих законов и вступивших в силу судебных актов, доктринальный способ толкования является единственным для выражения своего научного взгляда и освещения данной тематики во всех ее аспектах.

Степень научной разработанности исследования составляют выводы и положения, содержащиеся в статьях, монографиях и другой научной литературе цивилистов: М.Г. Агаркова, Б.С. Антимонова, A.M. Беляковой, М.И. Брагинского, О.С. Иоффе, Ю.Х. Калмыкова, О.А. Красавчикова, Т.Е. Мальцман, М.Н. Малеиной, О.Н. Садикова, А.П. Сергеева, А.А. Собчака, В.Т. Смирнова, Е.А. Суханова, В.А. Тархова, Ю.К. Толстого, Е.А. Флейшиц, К.Б. Ярошенко и других.

Исследованы и труды ученых-процессуалистов: М.А. Викут, В.М. Жуйкова, И.М. Зайцева, М.К. Треушникова, Ю.К. Юдельсона и других.

Цель исследования – выявить и обосновать решение комплекса спорных вопросов, возникающих в теории гражданского права и правоприменительной деятельности судов, связанных с возмещением вреда, причиненного источником повышенной опасности.

Поставленная цель определила следующие задачи.

1. Провести сравнительный анализ законодательства и обобщить ранее выдвинутые научные положения в сфере данного деликтного обязательства.

2. Провести обобщение судебной практики на предмет ее устойчивости и позитивности, наметить пути к ее единству в рамках действующего законодательства.

3. Теоретически обосновать определение источника повышенной опасности как правовой категории и предложить его классификацию.

4. Выявить и конкретизировать обстоятельства, влияющие на размер возмещения вреда и исключающие ответственность владельца источника повышенной опасности.

5. На основе проведенного исследования внести конкретные предложения и рекомендации по совершенствованию гражданского законодательства.

Объект исследования. Общественные отношения, возникающие по поводу возмещения вреда, причиненного источником повышенной опасности и обязанности его возмещения.

Предмет исследования. Центральным вопросом исследования стали теоретические и практические проблемы, реализация обязательств, вытекающих из причинения вреда источником повышенной опасности.

Методологической основой работы являются общенаучные методы исследования: исторический, системный, аналитический, классификационный, логико-ситуационный, а также юридические: сравнительно-правовой и комплексно-правовой.

Структура работы обусловлена целью, задачами и логикой исследования. Работа состоит из введения, двух глав, каждая из которых поделена на параграфы, заключения, библиографического списка.

1.1 Понятие и признаки источника повышенной опасности

В ушедшем двадцатом столетии деликтному обязательству, связанному с причинением вреда источником повышенной опасности, посвящена обширная юридическая литература. Достаточно большой и разнообразной является судебная практика по данной категории дел. Несмотря на это, многие теоретические и практические проблемы остаются дискуссионными и требуют дальнейшей разработки на основе анализа нового законодательства. В юридической науке до сих пор нет единства в определении понятия источника повышенной опасности. Как справедливо отмечает профессор В.А. Тархов, «…ни одно из самых замечательных творений законодательства не содержит такого понятия: ни Свод Юстиниана, составленный в VI в. и лежащий в основе почти всех современных правовых систем, официально утративший силу лишь 1 января 1900 г., ни Кодекс Наполеона и Германский гражданский кодекс, действующие поныне, ни Свод законов Российской империи, хотя все они предусматривают повышенную ответственность некоторых лиц. Только в 1910 году известный немецкий юрист М. Рюмелин формирует идею повышенной опасности, а Гражданский кодекс РСФСР 1922 г. вводит в законодательство термин «источник повышенной опасности»[1].

Идея М. Рюмелина заключалась в том, что тот, кто своей деятельностью повышает опасность для окружающих свыше обычного уровня, должен нести на себе и ответственность за это повышение[2].

Правильно указывает В.М. Болдинов: «В законодательстве Российской империи исследуемый нами специальный деликт появляется в конце XIX в. Нормы – прототипы соответствующих конструкций советских кодексов, содержащие признаки ответственности за причинение вреда повышенно опасной деятельностью (предметами), – можно заметить в ст. 683 Свода законов гражданских, в ст. 92 Общего устава российских железных дорог, в приложениях к ст. 156 (19) – 156 (24) Устава о промышленности и др.»[3].

Ученых и практиков всегда интересовал вопрос природы санкций данного специального деликта, ответственности без вины субъекта причинителя вреда. После принятия Гражданского кодекса РСФСР в 1922 году развернулась широкая дискуссия о понятии источника повышенной опасности как правовой категории. Взгляды правоведов в этом плане диаметрально разошлись. Сразу хочется оговориться и процитировать Яволена: «В цивильном праве всякое определение чревато опасностью, ибо мало случаев, когда оно не может быть опрокинуто»[4].

Так, О.А. Агарков указывал, что источником повышенной опасности является «не вещь, а определенная деятельность по использованию соответствующих вещей»[5].

О.С. Иоффе считал, что «источник повышенной опасности есть определенного рода деятельность»[6].

Этой же позиции придерживался и В.Г. Вердников[7].

Большое исследование провел профессор Б.С. Антимонов, которое нашло отражение в монографии «Гражданская ответственность за вред, причиненный источником повышенной опасности», опубликованной в 1952 году. В те времена монография была одной из первых научных работ, посвященных этой теме. Последний автор попытался дать обоснование источнику повышенной опасности как определенному роду деятельности: «…это не только движение, действие, – это определенный род деятельности. Представление о деятельности прямо подчеркнуто законодателем».

В итоге Б.С. Антимонов, выявив признаки этой деятельности, не рискнул сформулировать определение источника повышенной опасности, сославшись на то, что оно «имеет условный юридический смысл, – этот смысл не так легко раскрыть»[8].

В правоведении эта концепция стала именоваться теорией «деятельности»[9].

Вторая концепция оказалась прямо противоположной первой и получила название теории «объекта». Ее приверженцами были: Т.Б. Мальцман, Е.А. Флейшиц, А.А. Собчак, О.А. Красавчиков, А.М. Белякова и другие.

Мальцман Т.Б. относила к источникам повышенной опасности «не всякие вещи, а только те, которые, выйдя из-под контроля человека, с трудом могут быть подчинены ему вновь или вообще никогда не подчинялись человеческому контролю. Не будучи же подконтрольны, они почти неизбежно причиняют вред тому, с кем и с чем соприкасаются»[10].

Схожих взглядов придерживалась Е.А. Флейшиц, характеризуя источник повышенной опасности как «свойства вещей или силы природы, которые при достигнутом уровне развития техники не поддаются полностью контролю человека, а не подчиняясь полностью контролю, создают высокую степень вероятности причинения вреда жизни и здоровью человека либо материальным благам»[11].

А.А. Собчак, как один из приверженцев теории объекта, высказывался: «Источники повышенной опасности – это сложные материальные объекты, повышенная вредоносность которых проявляется в известной независимости их свойств от человека, что вызывает неподконтрольность ему в достаточно полном объеме самого процесса деятельности, а это, во-первых, создает опасность случайного причинения вреда и, во-вторых, влияет на объем и характер его причинения»[12].

Корректируя последнего, нам представляется, что прав О.А. Красавчиков, который охарактеризовал позицию А.А. Собчака плодотворной и идущей в правильном направлении, указав, что «признак сложности не является специфическим для этих предметов материального мира. Сложным может быть то или другое техническое сооружение, тот или иной производственный, транспортный и тому подобный агрегат»[13].

Свойства – это сторона предмета, обусловливающая его различие или сходство с другими предметами и проявляются во взаимодействии с ними. Нам думается, что критерий, названный А.А. Собчаком, как известная независимость повышенной вредоносности этих предметов, не является достаточным для разграничения повышенной опасности от обычной.

В основу критерия вредоносности предметов положены профессором Красавчиковым его количественные и качественные показатели. Категории качества представляют собой совокупность свойств, указывают их на то, чем данная вещь является. Исчезновение некоторых свойств не ведет к исчезновению самой вещи, исчезновение качества означает исчезновение самой вещи как качественной определенности. Любой предмет материального мира обладает качественными свойствами.

О.А. Красавчиков определяет источник повышенной опасности как «предметы материального мира (преимущественно орудия и средства), обладающие особенными специфическими, количественными и качественными состояниями, в силу которых владение (пользование, создание, хранение, транспортировка и т.д.) ими в определенных условиях времени и пространства связано с повышенной опасностью (объективной возможностью умаления личных или имущественных благ) для окружающих»[14].

Аналогично определяет эту правовую категорию Г.В. Кулешов. С учетом сказанного, специфические качества этих предметов – это и есть вредоносность и повышенная опасность для окружающих. Представляется, что этот критерий не является определяющим признаком таковых предметов. Степень опасности через количественные показатели объекта соответствует объективной реальности и замыслу законодателя. Количество – это определенность вещи, характеризующая ее со стороны мощности, множеств и интенсивности свойств. Грань между обычной опасностью объектов и повышенной должна исходить из количественных параметров. Так, например, строительство в виде установки сруба для бани на приусадебном участке без применения машинных агрегатов (трактора, экскаватора) повышенной опасности и вредоносности не создает. В другом случае, строительство коттеджа с применением электросиловых машин, башенного крана, энергии высокого напряжения и т.п. подпадает под действие ст. 1079 ГК РФ. Таким образом, при применении мощности и интенсивности произошло изменение характера одного и того же вида деятельности, т.е. один и тот же вид деятельности с появлением предметов материального мира, не поддающихся полному контролю со стороны человека, формирует разные структуры правовых отношений в обществе относительно последствий, связанных с возмещением вреда, причиненного в результате строительства[15].

Следует отметить, что О.А. Красавчиков, а также и другие приверженцы теории «объекта» не рассматривали сами по себе предметы материального мира вне связи с деятельностью человека.

Помимо вышеназванных теорий, в середине XX века сформировалась еще одна промежуточная концепция на определение понятия источника повышенной опасности под названием «движущихся вещей». Л.А. Майданник и Н.Ю. Сергеева под таковыми понимали «вещи, оборудование, находящиеся в процессе эксплуатации и создающие при этом повышенную опасность для окружающих»[16].

К сторонникам этой позиции можно отнести и К.К. Яичкова, по мнению которого «источниками повышенной опасности являются объекты, перечисленные в ст. 404 ГК РСФСР, лишь в том случае, когда проявляются заложенные в них опасные свойства»[17].

Судебная практика длительное время воздерживалась от определения источника повышенной опасности. Такое определение впервые было дано в Постановлении Пленума Верховного Суда СССР от 5 сентября 1986 года и буквально воспроизведено в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 28 апреля 1994 года, где в п. 17 указано: «Источником повышенной опасности подлежит признать любую деятельность, осуществление которой создает повышенную вероятность причинения вреда из-за невозможности полного контроля за ней со стороны человека, а также деятельность по использованию, транспортировке, хранению предметов, веществ и иных объектов производственного, хозяйственного или иного назначения, обладающего такими же свойствами».

Отсюда усматривается, что по определению источником повышенной опасности признается деятельность.

Необходимо отметить, что впоследствии К.Б. Ярошенко свое представление об источнике повышенной опасности конкретизировала, правильно указав: «…предметом правового регулирования может быть только деятельность людей. Причинение вреда материальными объектами, обладающими вредоносными свойствами (ядовитыми, химическими, радиоактивными и подобными веществами), вне деятельности по их использованию оказывается тем самым вне рамок правового регулирования»[18].

Приверженцем аналогичного взгляда является Эрделевский A.M., понимающий под источником повышенной опасности «деятельность, осуществление которой создает повышенную опасность для окружающих вследствие невозможности всеобъемлющего контроля над ней со стороны человека – использование транспортных средств, механизмов…»[19].

М.Н. Малеина утверждает, что «источником повышенной опасности признается деятельность, отвечающая двум признакам: создание повышенной вероятности причинения вреда; невозможность полного контроля за ней со стороны человека»[20].

Сторонником второй противоположной концепции на современном этапе является В.М. Болдинов, утверждающий, что термины «деятельность, создающая повышенную опасность для окружающих» и «источник повышенной опасности» обозначают различные понятия и явления. Эти явления соотносятся друг с другом как процесс и предмет (деятельность – процесс осуществляется с помощью источника – предмета)[21].

Сходную позицию занимает О.М. Солдатенко, который считает источником повышенной опасности обладающий вредоносными свойствами, неподконтрольными или полностью подконтрольными человеку, предмет материального мира, при эксплуатации которого создается возможность случайного причинения вреда окружающим[22].

М.А. Рожкова соглашается с тем, что термины «деятельность, создающая повышенную опасность» и «источник повышенной опасности» взаимосвязаны, но не тождественны друг другу. Однако под самим источником повышенной опасности М.А. Рожкова понимает «материальный объект, который находится под контролем человека, но в силу присущих ему свойств не может полностью контролироваться последним, что создает высокую степень вероятности причинения вреда окружающим»[23].

При всей краткости этого определения, в нем содержится нечеткость: во-первых, объект находится под контролем человека, во-вторых, не может полностью контролироваться последним, в-третьих, умалчивается о сфере деятельности человека.

Если провести буквальное и логическое толкование наименования и диспозиции ст. 1079 ГК РФ, то мы увидим, что деятельность не отождествляется с источником повышенной опасности, но и источник повышенной опасности не отождествляется с предметами.

О.М. Солдатенко считает, что до принятия нового ГК РФ различие этих понятий не было так очевидно, что давало повод утверждать, что закон употребляет термин «источник повышенной опасности» в двух значениях: и как деятельность, и как вещественный объект, что делается (ссылка на Иоффе О.С.) «скорее ради словесной экономии, нежели характеристики сущности рассматриваемых явлений»[24].

В Российской юридической энциклопедии под редакцией доктора юридических наук А.Я. Сухарева дан компромиссный вариант, из которого следует, что таковым можно считать как предметы, так и деятельность, создающую повышенную опасность для окружающих[25].

В то же время, спустя год, Большой юридический словарь под редакцией вышеназванного ученого в соавторстве с Е.В. Крутских источником повышенной опасности называет «объекты, особые свойства которых создают повышенную вероятность причинения вреда» (далее – перечисление перечня, предусмотренного ст. 1079 ГК РФ)[26].

Что же такое источник повышенной опасности? Деятельность или предметы материального мира?

Словарь русского языка под редакцией Ожегова С.И. дает следующее толкование: «Источник-то, что дает начало чему-нибудь, откуда исходит что-нибудь»[27].

Чтобы более детально осветить и попытаться разрешить эту проблему, необходимо провести сравнительный анализ российского гражданского законодательства XX века.

В наскоро разработанном и принятом ВЦИК в 1922 году ГК РСФСР введен термин «источник повышенной опасности» в ст. 404: «Лица и предприятия, деятельность которых связана с повышенной опасностью для окружающих, как-то: железные дороги, трамваи, фабрично-заводские предприятия, торговцы горючими материалами, держатели диких животных, лица, возводящие строения и иные сооружения, и т.п. отвечают за вред, причиненный источником повышенной опасности, если не докажут, что вред возник вследствие непреодолимой силы либо умысла или грубой небрежности самого потерпевшего».

Безусловно, эта норма появилась в связи с развитием промышленности, технического прогресса в начале XX века и носила социальный характер.

В Гражданском кодексе РСФСР 1964 года ст. 454 называлась «Ответственность за вред, причиненный источником повышенной опасности»; согласно ее диспозиции, «организации и граждане, деятельность которых связана с повышенной опасностью для окружающих (транспортные организации, промышленные предприятия, стройки, владельцы автомобилей и т.п.). обязаны возместить вред, причиненный источником повышенной опасности, если не докажут, что вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего».

Аналогичное положение было записано в наименовании и диспозиции ст. 128 Основ гражданского законодательства Союза ССР в редакции 1991 года.

Существовало мнение, что первый Кодекс к повышенной опасности относил объекты, второй – их владельцев. Думается, прав В.А. Тархов, говоря, что в первых двух кодексах примерный перечень помещался в пояснение слова «лица», а в третьем – к слову «деятельность»[28].

Словарь русского языка С.И. Ожегова толкует деятельность как «занятие, труд, работу каких-нибудь органов, сил природы»[29].

Следуя этой трактовке, можно предположить, что деятельность человека подразумевает какие-то активные, целенаправленные действия. На наш взгляд, в контексте со статьями вышеперечисленных кодексов понятия деятельности и действия не тождественны, поскольку деятельность необходимо понимать в широком смысле слова. Например, бездействие субъекта, вызванное ненадлежащим обеспечением хранения радиоактивных веществ, в результате чего произошло заражение граждан, охватывается правоотношением, предусмотренным ст. 1079 ГК РФ.

Прав профессор А.П. Сергеев, считающий, что «различие между указанными подходами к понятию источника повышенной опасности в значительной степени сглаживается тем, что и сторонники теории «деятельности», и приверженцы теории «объекта» не абсолютизируют свои позиции, а, напротив, стараются связать «деятельность» и «объект» воедино. Представляется поэтому допустимым определять источник повышенной опасности и через понятие деятельности, и через понятие объекта при условии, что в обоих случаях указанные понятия неразрывно взаимосвязаны»[30].

Эту позицию поддерживает И.Н. Поляков[31].

Однако А.П. Сергеев не дает определение понятия источника повышенной опасности, а И.Н. Поляков явно склоняется к теории «объекта», считая, что «источник повышенной опасности – это всегда материальный объект (предмет)»[32].

На наш взгляд, источник повышенной опасности необходимо ассоциировать с правом, а не с философией. Как правовая категория, источник состоит из двух неразрывно взаимосвязанных составляющих: сферы человеческой деятельности и опасных предметов, не поддающихся полному контролю со стороны человека. Определять источник повышенной опасности, фетишизируя тем или иным элементом, недопустимо. Повышенная опасность в контексте со ст. 1079 ГК РФ – категория объективная, означающая более высокую степень возможности наступления вредных последствий, чем та, которая имеется при обычной деятельности и использовании обычных вещей. Она может появляться на определенных этапах по воле человека и под его господством.

Например, невозможно назвать исследовательские труды основоположников ядерной физики – Э. Резерфорда, атомной физики – Н. Бора, источниками повышенной опасности для окружающих. Однако деятельность человека, направленная на их реализацию (строительство атомных электростанций, производство электроэнергии и поставка ее потребителю), создает повышенную опасность для окружающих.

Опасность – это объективная возможность умаления личных или имущественных благ. Мы согласимся с О.А. Красавчиковым, утверждавшим: «Опасность – это не субъективный и не искусственный признак, а явление объективного порядка, не зависящее от того, насколько адекватны ему наши субъективные представления, суждения и переживания»[33].

В настоящее время, скорее всего, необходимо вести речь об определенных видах деятельности, установленных законодательством и подтвержденных устойчивой судебной практикой. Ввиду отсутствия исчерпывающего перечня видов деятельности, этот признак носит факультативный характер. С точки зрения формальной логики, законодатель определяет род деятельности, а правоприменительная деятельность судов должна выделять оттуда конкретные виды деятельности.

Правильно отмечает Б.С. Антимонов: «Источник повышенной опасности – это правомерная сама по себе деятельность или правомерное действие. Неправомерным закон признает причинение вреда источником повышенной опасности»[34].

В рассматриваемом обязательстве причинение вреда источником повышенной опасности, как правило, признается неправомерным, хотя некоторые юридически значимые обстоятельства позволяют освободить владельца от ответственности, подробнее о них будет сказано позже.

Под правомерностью деятельности прежде всего необходимо понимать ее соответствие действующему законодательству.

Эта деятельность носит потенциально опасный характер и находится постоянно в поле зрения законодательных органов, иначе говоря, она недопустима, если отдельные ее виды запрещены законом, имеют ограничения и обусловлены лицензионным разрешением, например, выполнение строительно-монтажных работ, производство и продажа тепловой и электрической энергии в промышленных объемах, управление транспортным средством.

По смыслу ст. 2, 7 Конституции РФ права и свободы человека, в том числе здоровье и социальные гарантии, являются высшей ценностью. В данном контексте большое значение имеет ФЗ №116 от 21 июля 1997 г. «О промышленной безопасности опасных производственных объектов»[35], которым регламентированы правовые, экономические и социальные основы обеспечения безопасной эксплуатации опасных производственных объектов с целью предупреждения аварий на этих объектах и обеспечения готовности организаций, эксплуатирующих опасные производственные объекты, к локализации и ликвидации последствий указанных аварий. Ст. 7 данного закона предусмотрено лицензирование деятельности по проектированию, строительству, эксплуатации, расширению, реконструкции, техническому перевооружению, консервации и ликвидации опасного производственного объекта, изготовлению, монтажу, наладке, обслуживанию и ремонту технических устройств, применяемых на опасном производственном объекте. Такая деятельность может осуществляться на основании соответствующей лицензии.

Развитие науки и техники предполагает появление все новых источников, и обладание ими в определенных промежутках времени происходит безлицензионно.

Источник повышенной опасности появился в результате деятельности человека, он был, есть и будет, пока существует цивилизация. В свою очередь государство должно принимать превентивные меры к обеспечению безопасной эксплуатации опасных объектов.

Думается, что надлежащее исполнение ФЗ «О промышленной безопасности опасных производственных объектов» в определенной мере снизит возросшее число техногенных катастроф, повысит состояние защищенности общества от аварий на опасных производственных объектах.

Таким образом, к правомерной деятельности, связанной с опасными объектами, следует отнести:

во-первых, деятельность, не оговоренную законом вообще (по принципу: все разрешено, что не запрещено законом);

во-вторых, деятельность, ограниченную законом и разрешенную только определенным субъектам (следует учесть, что процедура к ее доступу должна быть соблюдена в соответствии с действующим законодательством).

Вместе с тем сам факт неправомерного владения и использования субъектом источника повышенной опасности заранее не обусловливает его вину перед другими владельцами источников в случае их взаимодействия и обоюдного причинения вреда. Например, владелец транспортного средства, не имея водительских прав управления, совершает столкновение с другим автомобилем по вине водителя последнего, который такие права имеет. Бремя гражданской ответственности понесет виновный в дорожно-транспортном происшествии водитель, а первый понесет административное наказание, поскольку в его действиях нет причинной связи с наступившими последствиями.

По своей природе эта деятельность правомерная (третий признак), носящая лицензионно-разрешительный характер, неправомерным закон признает причинение вреда в результате этой деятельности, ограничив доступ субъектов к ее сфере, установив уголовную и административную ответственность.

В связи с этим законодатель ввел новую норму ст. 931 ГК РФ, которой предусмотрено страхование риска ответственности по обязательствам, возникающим вследствие причинения вреда жизни, здоровью или имуществу других лиц.

Подобный договор страхования считается заключенным в пользу лиц, которым может быть причинен вред (выгодоприобретатели), даже если договор заключен в пользу страхователя или иного лица, ответственного за причинение вреда, либо в договоре не сказано, в чью пользу он заключен. Эта норма является императивной, следовательно, при заключении договора стороны не вправе исключать даже умышленное причинение вреда жизни или здоровью из числа застрахованных рисков, страховых случаев.

Ст. 15 ФЗ «О промышленной безопасности…» предусмотрено, что организации, эксплуатирующие опасные производственные объекты, обязаны страховать ответственность за причинение вреда жизни, здоровью или имуществу других лиц и окружающей природной среде в случае аварии на опасном производственном объекте.

Закон РФ от 20 августа 1993 года «О космической деятельности» устанавливает обязательное страхование на случай имущественного ущерба третьим лицам (ст. 25).

Перечень законов, устанавливающих случаи рисков гражданской ответственности владельцев источников повышенной опасности, можно продолжить.

Обязательное страхование гражданской ответственности за причинение вреда автотранспортными средствами предусмотрено многочисленными двухсторонними международными договорами об автомобильном сообщении, участником которых является Российская Федерация, т.е. проблемы возмещения вреда, осложненные иностранными элементами, решены путем страхования.

Несмотря на различного рода критику, ФЗ №40 от 25 апреля 2002 г. «Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств»[36] должен «прижиться» в нашей стране, ибо его конструктивность очевидна, а реализация направлена на защиту прав потерпевших к возмещению вреда, поскольку он принят прежде всего в их интересах, а не в интересах владельцев источников повышенной опасности (страхователей).

Если договором имущественного страхования не предусмотрено иное, к страховщику, выплатившему страховое возмещение, переходит в пределах выплаченной суммы право требования, которое страхователь (выгодоприобретатель) имеет к лицу, ответственному за убытки, возмещенные в результате страхования.

Решением Автозаводского районного суда г. Тольятти от 16.10.2006 с Х. взыскано в пользу Средневолжского филиала ОАО «Альфастрахование» сумма выплаченного страхового возмещения в размере 65 901 руб. 80 коп. и судебные расходы в размере 1 918 руб. 03 коп., всего 67 819 руб. 83 коп.

Судебная коллегия по гражданским делам решение оставила без изменения, указав следующее.

Из материалов дела видно, что 17.12.2004 между собственником автомобиля ВАЗ-21110 ООО «Амида» (страхователь) и ОАО «Альфастрахование» (страховщик) был заключен договор обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств сроком с 25.12.2004 по 24.12.2005.

25.03.2005 Х., управляя вышеуказанным автомобилем на основании выданной ООО «Амида» доверенности, совершила ДТП, в результате которого была повреждена автомашина КИА, принадлежащая на праве собственности П., Постановлением по делу об административном правонарушении Х. признана виновной в данном ДТП.

Судом установлено, что Х. не являлась работником ООО «Амида», никаких договоров (соглашений) о выполнении ею поручений от имени данного общества с нею не заключалось. Таким образом, ее гражданская ответственность не была застрахована договором страхования, заключенным между ООО «Амида» и ОАО «Альфастрахование». Данным договором была застрахована только ответственность ООО «Амида» за вред, причиненный в результате использования автомобиля его работниками при исполнении трудовых обязанностей, как установлено ст. 1068 ГК РФ.

Суд пришел к правильному выводу о том, что в соответствии с п. 1 ст. 1079 ГК РФ обязанность возмещения вреда, причиненного источником повышенной опасности, возлагается на Х., которая управляла автомобилем на основании доверенности.

Согласно п. 1 ст. 965 ГК РФ если договором имущественного страхования не предусмотрено иное, к страховщику, выплатившему страховое возмещение, переходит в пределах выплаченной суммы право требования, которое страхователь имеет к лицу, ответственному за убытки, возмещенные в результате страхования.

В соответствии с п. 2 ст. 965 ГК РФ перешедшее к страховщику право требования осуществляется им с соблюдением правил, регулирующих отношения между страхователем (выгодоприобретателем) и лицом, ответственным за убытки.

В данном случае таким лицом (выгодоприобретателем) является П., которому Х. был причинен вред в результате ДТП.

Судом установлено, что сумма ущерба, связанная с восстановлением поврежденного автомобиля, составила 65 901 руб. 80 коп., которая и была возмещена П. страховщиком ОАО «Альфастрахование».

Оценив все обстоятельства по делу, суд сделал правильный вывод о том, что П. в соответствии с п. 1 ст. 1079 ГК РФ был вправе требовать от Х. возмещения убытков, причиненных повреждением его автомобиля в результате ДТП, а ОАО «Альфастрахование», выплатившее П. страховое возмещение, вправе в данном случае, исходя из требований п. 1 ст. 965 ГК РФ, требовать с Х. возмещения убытков в размере выплаченного страхового возмещения.

На основании изложенного решение Автозаводского районного суд г. Тольятти оставлено без изменения[37].

Обязательное страхование ответственности – это факультативный признак источника повышенной опасности. Государство признает необходимость того или иного рода деятельности, создающего повышенную опасность для окружающих, и в противовес принимает меры в императивном порядке по ликвидации возможных негативных последствий. Однако тенденция принимаемых законов в этой сфере ведет к тому, что этот признак может стать конститутивным.

Признаки вещей и объектов, создающих повышенную опасность для окружающих, в юридической литературе определены:

во-первых, это вредоносность, как качественная характеристика предметов;

во-вторых, невозможность осуществления полного контроля над ними при определенных количественных параметрах.

Качественные и количественные характеристики неразрывно связаны друг с другом; их единство выражается категорией меры. Мера есть единство количества и качества, тот интервал изменения количества, в пределах которого вещь сохраняет свою качественную определенность. Где же критерий той меры, который позволит разграничить обычную опасность объекта от повышенной? Этот вопрос всегда интересовал теоретиков и практиков юриспруденции.

При разрешении данного вопроса судейский субъективизм неизбежен. Согласимся с высказыванием Б.С. Антимонова: «Суд… – не творец законов, а их исполнитель. Его необходимо вооружить нормой закона, а не обременять поисками нормативных пределов ответственности»[38].

Мы уже отмечали, что законодателю не только сложно, но и практически невозможно дать полный перечень источников повышенной опасности. Вместе с тем законодатель постепенно заполняет сложившийся на протяжении столетий правовой вакуум. За последние пять лет принят ряд правовых актов, в т.ч. ФЗ «О промышленной безопасности…», неотъемлемой частью которого является Приложение №1 с перечислением категорий опасных объектов, на которых получаются, используются, перерабатываются, образуются, хранятся, транспортируются, уничтожаются опасные вещества, а именно: газы, окисляющие вещества, горючие, взрывчатые, высокотоксичные вещества, представляющие опасность для окружающей среды; установлен критерий их вредоносности. Например, к высокотоксичным относятся вещества, способные при воздействии на живые организмы приводить их к гибели при введении в желудок от 15 миллиграммов на килограмм до 200 миллиграммов на килограмм, а при нанесении на кожу – от 50 миллиграммов на килограмм до 400 миллиграммов на килограмм включительно и смертельной концентрации в воздухе не более 0,5 миллиграмм на литр. К закону прилагаются две таблицы с наименованием опасных веществ и их видов, предельное количество которых на опасном производственном объекте является основанием для обязательной разработки декларации промышленной безопасности.

По сути, воплощаются в жизнь идеи сторонников теории «деятельности» о необходимости четкого законодательного регулирования этого внедоговорного обязательства.

Итак, под источником повышенной опасности необходимо понимать определенный вид правомерной человеческой деятельности, как правило, застрахованной, связанной с владением и пользованием вредоносными объектами, количественные параметры которых на соответствующих уровнях исключают возможность полного контроля со стороны человека, вследствие чего создается повышенная опасность для окружающих.

В юридической литературе уже поднимался вопрос о классификации источника повышенной опасности. Позиции правоведов на сей счет были разнообразны. Представляется, что это связано в первую очередь с отсутствием понимания сущности самого источника повышенной опасности как правовой категории.

Так, сторонник теории «деятельности», Б.С. Антимонов, не раскрыв смысл этого понятия, критиковал безвинную ответственность, отверг возможность классификации источника повышенной опасности, сделал ссылку на то, что это обязанность законодателя – установить исчерпывающий перечень случаев повышенной ответственности.

А.А. Собчак, как приверженец теории «объекта», выделял шесть групп источников повышенной опасности:

1) транспортные средства, 2) промышленные предприятия, 3) строительство, 4) дикие животные, 5) сильнодействующие вещества, 6) некоторые иные виды источников повышенной опасности, встречающиеся в судебной практике[39].

Думается, что А.А. Собчак в предложенной классификации оказался непоследователен, поскольку строительство и промышленные предприятия – это прежде всего сфера человеческой деятельности, а дикие животные и сильнодействующие вещества – опасные предметы материального мира.

Профессор О.А. Красавчиков классифицировал источник повышенной опасности по предмету материального мира, положив в основу форму энергии.

Приведем широко известную в юриспруденции квалификацию источника повышенной опасности, разработанную О.А. Красавчиковым:

1) физические источники, которые подразделяются на механические (транспорт, грузоподъемные механизмы, оборудование промышленных предприятий и т.п.), электрические (оборудование, агрегата высокого напряжения и т.п.), тепловые (оборудование горячих цехов, котельные);

2) физико-химические источники, к которым относятся все предметы, создающие опасность радиоактивного воздействия;

3) химические источники, в число которых входят отравляющие, взрывчатые и огнеопасные вещества;

4) биологические источники: дикие звери, некоторые микроорганизмы.

Общеизвестно, что энергия – одна из основных форм материи, мера ее движения, внутренняя энергия содержится в каждом материальном объекте. Однако не следует забывать, что все виды энергии были открыты, исследованы и поставлены на промышленный поток в результате человеческой деятельности. Лишь в результате человеческой деятельности энергия стала представлять повышенную опасность.

Это лишний раз подтверждает, что мы на правильном пути, поскольку в варианте А.А. Собчака прослеживается недостаточно четкий критерий, положенный в основу классификации, а в варианте О.А. Красавчикова, при его безусловных общепризнанных заслугах в этой сфере, не прослеживается связь с деятельностью, что в конечном итоге расходится с мнением автора исследования на взгляд о понятии источника повышенной опасности.

Нам думается, что классифицировать источник повышенной опасности необходимо как по видам деятельности, принимая во внимание исследуемые нами признаки с учетом общих характерных черт в их взаимодействии, так и по предмету, модернизируя предложенный О.А. Красавчиковым перечень. При классификации будем ориентироваться на современное законодательство и устоявшуюся судебно-арбитражную практику.

Здесь уместно привести высказывание А.П. Сергеева: «…не может быть повышенно опасной для окружающих деятельности вне связи с особым материальным объектом, равно как не может быть таких материальных объектов, которые бы признавались источниками повышенной опасности вне связанной с ними деятельности человека. При этом в одних случаях на первый план выходит характер деятельности (так как иная деятельность с теми же материальными объектами может и не представлять для окружающих повышенной опасности); в других – первостепенное значение приобретает сам характер материального объекта (так как любой вид деятельности по его использованию является повышенно опасным)»[40].

Не будем заниматься домыслами, а в определенном порядке, в соответствии с диспозицией ст. 1079 ГК РФ сгруппируем источник повышенной опасности по первому элементу – деятельности, создающей повышенную опасность для окружающих.

Так, на первое место в перечне законодатель поставил использование транспортных средств. Необходимо отметить, что во всех трех кодексах эта деятельность стоит на первом месте неслучайно, поскольку от использования автотранспортных средств чаще всего причиняется вред окружающим. Обозревая комментарии к ГК, удалось выяснить, что к транспортным средствам относят: автомобили, мотоциклы, электровозы, мопеды, тепловозы, троллейбусы, трамваи, тракторы, комбайны, бульдозеры и т.п.

Вместе с тем не упоминается воздушный, морской и речной транспорт. Так имеются ли какие-то основания не относить эту сферу деятельности к источнику повышенной опасности?

В современной юридической мысли на сей счет имеются весьма поверхностные высказывания. Профессор В.А. Тархов указывает, что «морской, речной и воздушный транспорт требует строжайшего соблюдения правил движения, для чего имеются достаточные возможности. Для автомобильного транспорта таких возможностей пока не имеется»[41].

Представляется, что данная точка зрения весьма оптимистична. События последних лет, связанные с участившимися случаями авиакатастроф, столкновения морских и речных судов свидетельствуют об обратном. Деятельность, связанная с использованием вышеназванных транспортных средств, явно недостаточно подконтрольна человеку и человечество не выработало систему мер безопасности от их воздействия[42].

О.В. Дмитриева полагает, что ответственность владельца источника повышенной опасности не ограничена пределами непреодолимой силы, и «допускается за вред, причиненный «особыми» источниками повышенной опасности (воздушные суда, ядерные, космические объекты), с помощью которых удовлетворяются экономические потребности, не являющиеся насущно-необходимыми при данном уровне развития общества, причем использование их еще более опасно, чем использование других, ставших «обычными», источников (автомобили, железнодорожный транспорт и т.п.)»[43].

Действительно, ст. 101 Воздушного Кодекса СССР предусматривала более повышенную ответственность, выходящую за пределы действия непреодолимой силы, в случае причинения вреда пассажиру при старте, полете и посадке воздушного судна, что свидетельствует о более высокой степени неподконтрольности этого вида транспорта человеку. Однако нормы ВзК РФ, введенного в действие с 1 апреля 1997 года, привели в соответствие с главой 59 ГК РФ условия и размеры гражданской ответственности эксплуатантов.

В этой связи прав В.М. Болдинов, указав, что «при возникновении аварийной ситуации на воздушном судне экипажу, пассажирам, грузу или багажу остаться невредимым гораздо сложнее, чем на иных видах транспорта. Но если говорить о вероятности причинения вреда, то, на наш взгляд, степень такой вероятности при использовании «обычных» источников нисколько не ниже, чем при использовании источников «особых»»[44].

В подтверждение тому свидетельствует статистика, приведенная во Введении настоящей работы.

На наш взгляд, деятельность по использованию этих транспортных средств независимо от ведомственной принадлежности также необходимо относить к источнику повышенной опасности.

Во-первых, законодатель на сей счет ни в одном из кодексов не делает каких-либо оговорок.

Во-вторых, по смыслу ст. 129, 130 ВК РФ предусматривается аналогичная гражданская ответственность владельцев воздушных судов, как и по общему правилу ст. 1079 ГК РФ владельцев источников повышенной опасности.

В-третьих, по смыслу главы 17 КТМ РФ, регламентирующей порядок возмещения убытков от столкновения судов, видно, что эта деятельность также связана с повышенной опасностью для окружающих.

В-четвертых, эти виды деятельности подлежат обязательному страхованию ответственности на случай причинения вреда.

Статья 4 п. 3 ФЗ №40 от 25 апреля 2002 года «Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств» освобождает от обязанности по страхованию гражданской ответственности владельцев транспортных средств, максимальная конструктивная скорость которых составляет не более 20 километров в час.

Представляется, что это не критерий, позволяющий отделять обычную опасность от повышенной, даже детский велосипед превысит эти скоростные параметры, все мопеды попадут под действие этого закона, хотя в 15-летней правоприменительной практике автора не встретилось случая, когда мопед причинил бы вред окружающим.

Скорее всего, это норма непозитивная и направлена на поддержку страхового бизнеса в России.

Думается, критерием мощности транспортного средства, позволяющего отнести его к опасному объекту, является возможность его двигателя развивать скорость более 60 км в час. Анализируя Правила дорожного движения РФ от 23 октября 1993 г. №1090[45], консультируясь со специалистами-автоэкспертами, мы пришли к выводу, что скоростной режим транспортного средства до 60 км в час при нормальных метеорологических и дорожных условиях позволяет контролировать безопасность движения.

В примерных перечнях предыдущих Гражданских кодексов отсутствовала ссылка на использование механизмов. С нашей точки зрения, использование отдельных механизмов также необходимо отнести к первой группе.

Механизм – это внутреннее устройство машины, прибора, аппарата, приводящее их в действие. Затруднительно провести грань между использованием транспортных средств и механизмов, поскольку невозможно себе представить работу автомашин, у которых отсутствует двигатель или в силу каких-либо обстоятельств он не приводится в действие. Появление механизмов в ст. 1079 ГК РФ, как отдельного вида деятельности с точки зрения законодательной техники не совсем удачно. Было бы верно в указанном перечне записать транспортные средства, механизмы через союз «и».

Например, использование башенного автокрана, как опасного объекта вида деятельности, можно рассматривать в двух аспектах: во-первых, как транспортное средство, приводимое в движение двигателем внутреннего сгорания, во-вторых, как механизм для подъема и перемещения грузов, приводимых в движение этим двигателем.

Безусловно, перечень механизмов невозможно составить исчерпывающим. Критериями отнесения к опасным предметам того или иного механизма (аппарата), помимо мощности двигателя, являются специальное разрешение и допуск его в эксплуатацию, а также их регистрация в контролирующих государственных органах.

Бытовые электроприборы, агрегаты, механизмы, например, водяной электронасос «Малыш», холодильники, электрорубанки, бензопилы и т.п. не могут быть источником повышенной опасности, их использование не требует специального разрешения, каких-то специфических познаний. Правила по их эксплуатации элементарны, возможное причинение вреда может произойти лишь в результате вины изготовителя или пользователя. Вместе с тем деятельность, связанная с использованием в промышленных масштабах деревообрабатывающих станков, токарных и слесарных станков, грузоподъемных механизмов, эскалаторов, канатных дорог, фуникулеров и т.п., создает повышенную опасность для окружающих. Допуск к их эксплуатации ограничен, разрешен только специально обученным работникам, которые обязаны периодически проходить обучение и инструктажи по технике безопасности. В противном случае ответственные должностные лица при причинении вреда здоровью и жизни граждан, отвечающие за технику безопасности и охрану труда, могут быть привлечены к уголовной ответственности, а возмещение вреда должно быть возложено на юридическое лицо.

Ко второй группе необходимо отнести деятельность, связанную с владением и пользованием сверхнормативно установленным, выше упомянутым количеством опасных веществ.

Нам видится, что под вторую группу подпадает деятельность, связанная с производством, хранением, транспортировкой и применением пестицидов и агрохимикатов, несмотря на то, что в примерном перечне как прошлых гражданских кодексов, так и в настоящем, они не указаны.

Пестициды – это группа химических и биологических соединений, используемых для борьбы с вредителями и болезнями растений и животных, сорными растениями, вредителями сельскохозяйственной продукции для регулирования роста растений. Особенностями, определяющими потенциальную опасность пестицидов для человека и среды обитания, являются: высокая биологическая активность при малых уровнях воздействия, способность к циркуляции в окружающей среде и возможность контакта с ними населения.

В свете ФЗ №109 от 19 июля 1997 г. «О безопасности обращения с пестицидами и агрохимикатами»[46] впервые вводится регистрация пестицидов и агрохимикатов. Этот список печатается на основе официального издания, государственного каталога пестицидов и агрохимикатов, разрешенных к применению на территории России. Он устанавливает основные регламенты их использования, определяет 4 класса их опасности. Критерием опасности, помимо их влияния на организм человека, также является воздействие на пчел в полевых условиях.

Так, например, все работы с пестицидами 1, 2 класса опасности должны осуществляться только лицами, имеющими специальную профессиональную подготовку, а их хранение должно быть строго регламентировано. Между тем в судебной практике имели место случаи отнесения деятельности с применением пестицидов 3, 4 класса опасности к источнику повышенной опасности.

На это ориентирует и п. 20 Постановления Пленума ВС РФ №14 от 5 ноября 1998 г., где указано, что в случае, когда вред причинен предприятием, деятельность которого связана с повышенной опасностью для окружающей природной среды, ответственность наступает независимо от наличия вины, если причинитель вреда не докажет, что вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего[47].

Представляется, что вышеизложенная концепция соответствует ФЗ №52 от 30 марта 1999 г. «О санитарно – эпидемиологическом благополучии населения».

К этой же группе необходимо отнести антивирусную деятельность, связанную с работой с возбудителями инфекционных заболеваний, например, использование и хранение штаммов сибирской язвы, чумы и т.п.

Перейдем к третьей группе – строительной и иной деятельности, как указано в ст. 1079 ГК РФ. Она нашла свое отражение в примерных перечнях трех гражданских кодексов с небольшими формально-грамматическими интерпретациями. В первом ~ деятельность, связанная с возведением строений и иных сооружений; во втором – стройки; в третьем – осуществление строительной и иной, связанной с ней деятельности. При классификации ее выделяли ранее названные авторы: М.М. Агарков, Б.С. Антимонов, А.А. Собчак. Их позиция, как и наша, соответствует замыслу законодателя.

Согласно ст. 1 ГсК РФ[48] под градостроительной деятельностью понимается деятельность по развитию территорий, в том числе городов и иных поселений, осуществляемая в виде территориального планирования, градостроительного зонирования, планировки территории, архитектурно-строительного проектирования, строительства, капитального ремонта, реконструкции объектов капитального строительства.

К строительству также необходимо отнести возведение комплексов сооружений и коммуникаций, транспорта, связи, инженерного оборудования, а также объектов социального и культурно – бытового обслуживания населения. Аналогичным образом строительная деятельность определяется в ранее упомянутом ФЗ «О промышленной безопасности опасных производственных объектов».

Вместе с тем деятельность по проектированию, по проведению различных экспертиз, по подготовке и переподготовке кадров, хотя и носит лицензионно – разрешительный характер (как правило, предусмотрено обязательное страхование ответственности), однако ее нельзя квалифицировать как источник повышенной опасности, поскольку нет прямой связи с опасными неконтролируемыми объектами в реальности. Это лишний раз говорит о том, что мы на правильном пути, обосновывая неразрывность связей между сферой человеческой деятельности и не в полной степени контролируемыми объектами. В данном случае гражданская ответственность субъектов этой деятельности, например, проектировщиков, экспертов, архитекторов, наступит лишь при наличии их вины.

С учетом вышеизложенного, нам представляется, что оговорка «…и иной, связанной с нею деятельности» бесполезна и может привести к разноголосице ее толкования в правоприменительной деятельности судов.

Строительную деятельность можно подразделить на два подвида:

• на градостроительную;

• на промышленную (область энергетики, авиационной промышленности, сельского хозяйства и т.п.).

Однако эти подвиды деятельности могут на практике пересекаться и иметь смешанный характер.

В четвертую группу объединим деятельность, связанную с использованием электрической энергии высокого напряжения и атомной энергии. Эти виды впервые включены в примерный перечень соответствующей статьи ГК РФ. Следует отметить, что судебная практика всегда приравнивала эту деятельность к источнику повышенной опасности.

Каков же критерий разграничения электрической энергии высокого и обычного напряжения?

Профессор О.А. Красавчиков предложил взять за основу такое разграничение – величину напряжения 250 Вольт. Вместе с тем отметил, что «…могут, конечно, возразить, что электротока такого напряжения электроэнергетическая промышленность не производит, что после 127 Вольт 220 Вольт следует напряжение 380 Вольт»[49].

Можно сколь угодно долго спорить по этому поводу, но, поскольку законодатель не дает понятия электрической энергии высокого напряжения, а в перечне к ст. 1079 ГК РФ указывает только на энергию высокого напряжения, думается, к таковой необходимо относить электроэнергию напряжением 380 Вольт и выше. Общеизвестно, что для подключения объектов к току высокого напряжения (380 Вольт и выше) необходимо специальное разрешение органов энергонадзора, что и свидетельствует об использовании этого напряжения как источника повышенной опасности. Кроме того, электроприборы бытового назначения в настоящее время функционируют при помощи бытового тока 220 Вольт, а эта деятельность, как говорилось ранее, достаточно подконтрольна человеку.

К деятельности, создающей повышенную опасность для окружающих, необходимо отнести всю сферу человеческой деятельности, связанную с выработкой электроэнергии высокого напряжения, ее поставкой на рынок сбыта, реализацией и использованием в различных целях, как хозяйствующими субъектами, так и гражданами.

Атомная энергия впервые появилась в перечне к ст. 1079 ГК РФ. Вероятно, это обусловлено аварией на Чернобыльской АЭС 26 апреля 1986 г., которая привела не только к гибели людей, но и к радиоактивному заражению обширных территорий Украины, Белоруссии и России. Последствия этой катастрофы будут сказываться еще в течение десятков и даже сотен лет, т. к. радионуклиды (стронций, цезий и другие) длительное время сохраняют свою вредоносную активность в окружающей среде. В результате этой аварии был рассеян миф о полной контролируемости этого вида деятельности со стороны человека.

Представляется, что человечество не в состоянии в полной мере контролировать эту сферу деятельности, вследствие чего законодатель обоснованно внес ее в перечень, предусмотренный ст. 1079 ГК РФ.

Этот вид деятельности связан с ядерными реакторами, под которыми понимаются устройства, в которых осуществляются управляемые ядерные реакции. Они делятся на несколько групп:

1) исследовательские, изотопные, которые используются для получения радионуклидов, в т.ч. плутония;

2) энергетические, в которых энергия, выделяющаяся при делении ядер, используется для выработки электроэнергии, теплоэнергии, опреснения морской воды, в силовых установках на кораблях, атомных ледоколах, искусственных спутниках и т.д.

Учитывая, что ст. 1079 ГК РФ не содержит исчерпывающего перечня источников повышенной опасности, можно выделить на судейское усмотрение 5-ю группу, обозначив ее: «Иные виды промышленной деятельности». Анализ действующего законодательства позволяет включить сюда деятельность, связанную с получением расплавов и сплавов черных и цветных металлов, ведение горных работ, работ по обогащению полезных ископаемых, использования оборудования, работающего под давлением более 0,07 Мегапаскалей и при температуре нагрева воды более 115 градусов Цельсия, а также работ в подземных условиях.

Ни в одном из кодексов не упоминались как источник повышенной опасности домашние животные. В судебной практике на сей счет нет единства, поскольку встречались и встречаются случаи отнесения к источникам повышенной опасности исключительно злобных и агрессивных домашних животных, например, бультерьеров, ротвейлеров, кавказских овчарок и т.п.

Профессор В.А. Тархов полагает, что это спорно: «Все-таки домашние животные достаточно изучены и потому причинение ими вреда возможно лишь по вине ответственных лиц, в то время как поведение диких животных остается для нас непредсказуемым»[50]. В этой связи уместно привести народную поговорку: «Каков хозяин, такова и собака».

Профессор А.М. Белякова полагает, что «опасность диких и домашних животных не поддается сравнению. Отнесение диких животных к источникам повышенной опасности основано на многолетнем опыте»[51].

Отнесение в практике домашних животных к источникам повышенной опасности А.М. Белякова квалифицирует как судебные ошибки.

Нам представляется правильной позиция Н.И. Коняева, который отрицает необходимость отнесения животных к источникам повышенной опасности, считая, что как дикие, так и домашние животные должны содержаться в условиях, полностью исключающих возможность причинения вреда окружающим, а само причинение вреда этими животными возможно лишь вследствие недостаточного надзора со стороны владельца[52].

Учитывая, что законодатель последовательно в двух последних гражданских кодексах не включает в примерный перечень виды деятельности, связанные с содержанием диких и домашних животных, а последних никогда и не включал, поэтому, на наш взгляд, их владельцы не могут быть субъектами обязательств, вытекающих из причинения вреда источником повышенной опасности; их ответственность должна строиться на началах генерального деликта, т.е. на основе вины.

В Российском гражданском праве, несмотря на отсутствие специальной нормы, вина владельцев собак по факту причинения ими вреда презюмируется, если владелец докажет свою невиновность, то в возмещении вреда может быть отказано.

Следует отметить, что проблемы содержания собак до настоящего времени не находят надлежащего законодательного регулирования, а действующие правила безнадежно устарели.

В свою очередь, в обществе заметно возросла тяга к этим животным.

Думается, настала необходимость, чтобы исполнительная власть на всех уровнях установила правила по содержанию некоторых видов животных с целью профилактики и предупреждения несчастных случаев, а также правильной квалификации действий (бездействия) их владельцев в случае причинения вреда окружающим.

Мы считаем, что деятельность по содержанию собак и других домашних животных, а также и диких животных, нельзя относить к источнику повышенной опасности, поскольку встречающиеся случаи причинения ими вреда являются следствием человеческого фактора (неосмотрительность, небрежность, невнимательность, верхоглядство и т.п.).

Необходимо дополнить, что при подобных ситуациях надлежит руководствоваться следующими положениями.

Во-первых, в данной ситуации будет весьма проблематичным признать столкновение на дороге автомобиля и собаки как взаимодействие двух источников повышенной опасности. Очень сложно назвать это столкновением, когда под движущийся автомобиль попадает собака.

Во-вторых, движущийся автомобиль даже с соблюдением всех правил дорожного движения тем не менее потенциально создает повышенную опасность для окружающих.

В-третьих, деятельность автомобилиста не соотносима с другой, обычной, деятельностью, в т.ч. с выгулом собаки на поводке (которая, кстати, погибла).

Происшедшее можно рассматривать как казус, который не позволяет владельцу источника повышенной опасности рассчитывать на возмещение вреда. В противном случае мы рискуем разрушить понятие источника повышенной опасности и прийти к тому, что владельцы переходивших через проезжую часть овец, коров, лошадей и других животных, попавших под двигавшееся транспортное средство и причинивших механические повреждения, обязаны будут возмещать вред тем, кто, прежде всего, создал эту повышенную опасность.

Скотоводство, овцеводство – обычная необходимая деятельность, каких-либо специальных разрешений на занятие ею не требовалось и не будет требоваться, нет обязательного страхования гражданской ответственности в отличие от опасных видов деятельности, поэтому ее недопустимо относить к источнику повышенной опасности. В противном случае мы дойдем до такого абсурда, что все, что сможет причинить вред, будет являться источником повышенной опасности (например, наступить на лежащие грабли).

Перейдем к классификации источников повышенной опасности по объекту, находящемуся в процессе деятельности, как неотъемлемому элементу этой правовой категории.

Нами уже отмечалась заслуга О.А. Красавчикова в выборе критерия классификации источника повышенной опасности по предмету материального мира, положившего в основу форму энергии.

На современном этапе, с учетом изложенного, думается, целесообразно модернизировать перечень О.А. Красавчикова, обозначив его не как виды источников повышенной опасности, а как виды опасных предметов материального мира и исключить из 4-й группы диких животных, а перечень дополнить 5-й группой: химико-биологические вещества (пестициды 1 и 2 класса опасности). При затруднении выявления критерия токсичности пестицидов необходимо назначать токсиколого-гигиеническую экспертизу в соответствии с приказом Министра здравоохранения РФ от 31.01.2002 г.[53], в котором определены соответствующие экспертные учреждения и регламентирован порядок ее проведения.

В результате научно-технического прогресса, безусловно, человечество будет осваивать новые виды энергии. Совершенствуется и осведомленность самого человека, разрабатываются меры безопасности обращения с опасными предметами, поэтому перечень видов источников повышенной опасности должен подлежать периодическому пересмотру и модернизации.

Думается, что предложенные варианты классификации источников повышенной опасности будут полезны для правоприменительной деятельности судов и упростят поиск юридической истины по конкретным гражданским делам.

По общим условиям для наступления деликтной ответственности необходимо наличие состава правонарушения, включающего:

1) наступление вреда;

2) противоправность поведения причинителя вреда;

3) причинную связь между двумя первыми элементами;

4) вину причинителя вреда.

Это обязательство покоится на принципе генерального деликта и обусловлено виной причинителя вреда. Однако в специальных деликтах отражаются особенности отдельных нарушений, которые представляют собой исключение из общих правил деликтной ответственности и применяются только в случаях, прямо указанных в законе.

В частности, особенность ответственности владельца источника повышенной опасности состоит в том, что он обязан возместить вред в полном объеме даже тогда, когда он не виноват в причинении вреда и не заслуживает ни малейшего упрека в своем поведении (кроме случаев взаимодействия источников и возмещения вреда их владельцам).

Истоки и основы происхождения этой меры ответственности специального деликта до настоящего времени являются объектом исследования среди ученых-правоведов. Надо сказать, что эта безвинная ответственность не является новой для европейской цивилистики. В Германском Гражданском Уложении 1896 г. подобные случаи объединены в параграфе 829: «Обязанность по возмещению вреда по соображениям справедливости»[54].

Под углом зрения правоприменительной деятельности судов справедливость еще со времен Древнего Рима можно толковать как постоянное и твердое желание воздавать каждому свое.

В свою очередь, англо – американская система деликтных обязательств не знает генерального деликта, она состоит из специальных (сингулярных) деликтов, выработанных многовековой судебной практикой.

Рассмотрим условия гражданской ответственности изучаемого нами специального деликта.

Вред является обязательным условием любой деликтной ответственности.

Под вредом в гражданском праве обычно понимается всякое умаление личного или имущественного блага, охраняемого законом[55].

Вред необходимо дифференцировать в зависимости от нарушенного блага на имущественный и неимущественный. Согласимся с высказыванием В.М. Болдинова о том, что «понятие «имущественный вред» тождественно понятию «убытки», а понятие «неимущественный вред» – понятию «моральный вред»»[56].

В юридической литературе соотносят понятия «вред», «ущерб», «убытки», отмечая, что вред – это родовое понятие отрицательных последствий правонарушения, ущерб – натурально-вещественная форма выражения вреда, способ его возмещения в натуре. Денежная оценка вреда признается убытком, который подлежит компенсации (возмещению) при невозможности, нецелесообразности или отказе потерпевшего от возмещения вреда в натуре.

Думается, прав В.М. Болдинов, указав, что соотношение терминов «вред» и «ущерб» является тождественным. В русском языке эти слова признаются синонимами, законодатель использует их как равнозначные. Если исходить из буквального понимания закона (п. 2 ст. 15 ГК), можно также убедиться в том, что убытки не всегда являются денежной оценкой натурального ущерба[57].

Остается дополнить, что предложенное В.Т. Смирновым и А.А. Собчаком соотношение особенно «вреда» и «ущерба» не будет иметь какого-либо практического значения. Довольно часто в резолютивных частях решений судов указывается: «взыскать вред», или в аналогичном правовом конфликте: «взыскать ущерб», что в принципе не меняет сути при осуществлении защиты субъективных прав и законных интересов пострадавших лиц[58].

Дифференциация вреда на имущественный и неимущественный является юридически значимым обстоятельством, влияющим на размер и виды гражданской ответственности.

Под противоправностью в гражданском праве следует понимать характер действий (бездействия), нарушающий чужие субъективные права и охраняемые законом интересы. В цивилистике по общему правилу принято считать, что в рассматриваемом обязательстве причинение любого вреда противоправно, а ответственность владельца источника повышенной опасности простирается до границ непреодолимой силы.

В.А. Рахмилович утверждает, что «вред, причиненный действием, которое само по себе не нарушает установленных правил поведения, не подлежит возмещению»[59].

В таком случае следует совсем отказаться от безвинной ответственности в гражданском праве, поскольку неправомерность, как правило, обусловливает вину.

Справедливо отмечает Райхер В.К., что «виновное причинение вреда уже само по себе есть противоправное (неправомерное) действие»[60].

Современные ученые-цивилисты придерживаются позиции последнего автора. Так, М.А. Рожкова полагает, что «для возложения ответственности за причинение вреда источником повышенной опасности суду из общих четырех оснований внедоговорной ответственности достаточно установить лишь два: наличие вреда, причинную связь между проявлением вредоносных свойств источника повышенной опасности и наступившими негативными последствиями»[61].

Аналогичный взгляд у В.М. Болдинова, который считает, что, «если всякое поведение, причинившее вред, является противоправным, то тогда вряд ли стоит говорить о противоправности как условии ответственности за причинение вреда (наличие которого нужно устанавливать). В равной степени это относится и к ответственности за причинение вреда источником повышенной опасности»[62].

С этим трудно спорить, но нам представляется, что, скорее всего, в некоторых случаях необходимо учитывать правомерность поведения (управомочие на причинение вреда) не как условие, а как юридически значимое обстоятельство, которое должен доказать делинквент, позволяющее снижать размер возмещения вреда или освобождать от ответственности.

Так, между ЗАО «СК «Самара-АСКО» и ООО «Сарфи» 28.12.2004 заключен договор обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств – автомобиля ВАЗ 21099, госномер Х 456 ТН 63, (страховой полис ААА №0245747726).

В 07 часов 05 минут 30.12.2004 на улице Стара-Загора г. Самары произошло столкновение автомобиля ГАЗ 322131, госномер АО 271 63, принадлежащего Дербеневу А.М., под управлением водителя Викторова С.А., и автомобиля ВАЗ 21099, госномер Х 456 ТН 63, принадлежащего ООО «Сарфи», под управлением водителя Моргачева В.Ю.

Согласно схеме к протоколу осмотра места происшествия от 30.12.2004 столкновение произошло на полосе движения автомобиля ГАЗ 322131, на расстоянии 0,5 м от середины проезжей части шириной 12,6 м, то есть водитель Моргачев В.Ю., управлявший автомобилем ВАЗ 21099, совершил выезд на полосу встречного движения, нарушив при этом пункт 9.2 Правил дорожного движения: на дорогах с двусторонним движением, имеющих четыре полосы или более, запрещается выезжать на сторону дороги, предназначенную для встречного движения.

После столкновения водитель, управлявший ВАЗ 21099, с места происшествия скрылся, что подтверждается рапортом инспектора ДПС Кировского РУВД от 30.12.2004, объяснением Викторова С.А. от 30.12.2004, протоколом об административном правонарушении 63 НО 149530 от 14.01.2005, опросом Моргачева В.Ю. от 14.01.2005. За нарушение подпункта 2.5 Правил дорожного движения постановлением ОГАИ Кировского РУВД г. Самары Моргачев В.Ю. привлечен к административной ответственности по части 2 статьи 12.27 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях в виде штрафа в размере 1 000 рублей.

В результате повреждения автомобилей при дорожно-транспортном происшествии владельцу автомобиля ГАЗ 322131 был причинен материальный ущерб.

В силу части 1 статьи 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации юридические лица и граждане, деятельность которых связана с повышенной опасностью для окружающих (использование транспортных средств, механизмов, электрической энергии высокого напряжения, атомной энергии, взрывчатых веществ, сильнодействующих ядов и т.п.; осуществление строительной и иной, связанной с нею деятельности и др.), обязаны возместить вред, причиненный источником повышенной опасности, если не докажут, что вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего. Обязанность возмещения вреда возлагается на юридическое лицо или гражданина, которые владеют источником повышенной опасности на праве собственности, праве хозяйственного ведения или праве оперативного управления либо на ином законном основании (на праве аренды, по доверенности на право управления транспортным средством, в силу распоряжения соответствующего органа о передаче ему источника повышенной опасности и т.п.).

Поскольку риск гражданской ответственности владельца транспортного средства был им застрахован, ЗАО «СК «Самара-АСКО» по расходно-кассовому ордеру №1320 от 25.02.2005 на основании заявления о страховой выплате №100 от 04.02.2005, протокола осмотра места происшествия от 30.12.2004, актов осмотра транспортного средства от 21.01.2005, сметы стоимости ремонта от 28.01.2005, отчета об оценке транспортного средства №100–05 от 28.01.2005, страхового акта №319 от 25.02.2005 выплатило Дербеневу А.М. страховое возмещение в размере 45 174 рублей 81 копейки.

В соответствии со статьей 14 Федерального закона «Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств» страховщик имеет право предъявить регрессное требование к причинившему вред лицу в размере произведенной страховщиком страховой выплаты, если указанное лицо скрылось с места дорожно-транспортного происшествия.

Согласно статье 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей. Работниками признаются граждане, выполняющие работу на основании трудового договора (контракта), а также граждане, выполняющие работу по гражданско-правовому договору, если при этом они действовали или должны были действовать по заданию соответствующего юридического лица или гражданина и под его контролем за безопасным ведением работ.

Наличие трудовых отношений между ООО «Сарфи» и Моргачевым В.Ю. подтверждается материалами дела, в соответствии с копией трудовой книжки Моргачев В.Ю. с 07.07.2003 является водителем транспортного отдела ООО «Сарфи». В материалы дела представлен путевой лист с 27 по 30 декабря 2004 года, выданный водителю Моргачеву В.Ю.

Доказательств противоправного завладения Моргачевым В.Ю. автомобилем ВАЗ 21099 ООО «Сарфи» не представлено.

При указанных обстоятельствах, судами правомерно удовлетворены требования истца[63].

Вина выражается в форме умысла или неосторожности. Гражданское законодательство в сравнении с уголовным не раскрывает их содержание. По смыслу уголовного законодательства (ст. 25 УК РФ) под умыслом понимается такое противоправное поведение, которое причинитель не только предвидит, но и желает, либо сознательно допускает наступление вредного результата.

Правильно отмечает Л.С. Гильдерман: «Намеренность действий, причиняющих вред, нейтрализует саму суть повышенной ответственности, т. к. в таких случаях вред не является следствием повышенной опасности»[64].

То есть умысел владельца источника повышенной опасности на причинение вреда окружающим исключает возможность квалификации его действий по ст. 1079 ГК РФ.

Гражданское законодательство различает грубую и простую неосторожность как условие, влияющее на размер возмещения вреда, о чем будет сказано позже.

Если мы сравним структуру ст. 1064 ГК РФ (генеральный деликт) и 1079 ГК РФ (специальный деликт), то невооруженным взглядом станет видно, что вина для специального делинквента не является юридически значимым обстоятельством, но таковым является для потерпевшего.

В.И. Кофман утверждает, что «о вине причинителя можно говорить лишь при осознании (возможности осознания) им противоправности своего поведения»[65].

Думается, правильно не соглашается с этим Д.В. Лоренц, указывая, что «факт осознания противоправности своего поведения не входит в содержание гражданской вины. Во-первых, осознание противоправности гражданской вполне умещается в моменте предвидения вредных последствий (имеющего первичное значение для установления вины), следовательно, является излишним для квалификации психического состояния делинквента. Во-вторых, осознание нарушения негражданских норм лежит в плоскости негражданской вины к примеру, лицо может умышленно нарушать правила дорожного движения («административная» вина), но неосторожно причинить вред («гражданская» вина)»[66].

К этому следует добавить, что лицо, занимающееся деятельностью, создающей повышенную опасность для окружающих, должно по определению осознавать ее потенциально опасный характер для окружающих, действовать не только правомерно, не нарушая установленных правил, но и с особой заботливостью и осмотрительностью. Совершенно очевидно, что в первую очередь субъект этой деятельности создает повышенную опасность для окружающих, а не наоборот. В обоснование своей позиции будет уместно привести широко применяемый судами п. 10.1 Правил дорожного движения, который обязывает водителя вести транспортное средство со скоростью, не превышающей установленного ограничения, учитывая при этом интенсивность движения, особенности и состояние транспортного средства и груза, дорожные и метеорологические условия. Скорость должна обеспечивать водителю возможность постоянного контроля за движением транспортного средства для выполнения требований Правил. При возникновении опасности для движения, которую водитель в состоянии обнаружить, он должен принять возможные меры к снижению скорости вплоть до остановки транспортного средства.

Сторонниками принципа причинения вреда безвиновную ответственность владельцев источников повышенной опасности было предложено толковать как исключение, а решающее значение имели не условия, а субъекты гражданской ответственности.

Следует отметить, что эта концепция позитивна в части гражданской ответственности в целом, но, если говорить о ее размерах и видах, то, безусловно, фактор вины обоих субъектов в их взаимосвязи имел и имеет важное юридическое значение.

Г.Н. Амфитеатров предлагал ввести «понятие социально – опасных и социально – вредных действий в качестве объективного критерия для суждения об ответственности»[67].

Думается, что только одно определение социально – вредных действий не может служить основой и критерием решения этой проблематики, поскольку оно перекликается с уголовно – правовым учением. Кроме того, любое причинение вреда является социально – вредным.

Б.С. Антимонов, обосновывая безвиновную ответственность, ссылался на то, что это «побуждает владельца источника повышенной опасности не только избегать того, что право называет виновным поведением, но и сверх того, заставляет всеми мерами, не жалея труда, времени, затрат, разрабатывать все новые методы и средства для сведения опасности к нулю»[68].

В дальнейшем эта теория получила название вины с исключением, согласно которой ответственность за причинение вреда наступает по общему правилу, за вину, а в случаях, предусмотренных законом, независимо от вины и даже без вины. В настоящий момент эта концепция в юридической науке определяется как теория «стимулирования».

На этой же позиции стоит П.Е. Журавлев: «Ответственность без вины установлена для того, чтобы стимулировать владельца источника эксплуатировать его с особым вниманием, соблюдать меры по технике безопасности, снижающие до минимума возможность даже случайного причинения вреда»[69].

Так же считает и В.А. Тархов, полагая, что в рассматриваемых случаях обязанность по возмещению вреда служит стимулом отыскания путей и возможностей его предотвращения. То, что непредвидимо сегодня, может быть предвидимо и предотвратимо завтра[70].

Безусловно, эта теория имеет важное социальное значение. Пренебрежение правилами техники безопасности владельцев источников повышенной опасности, нежелание тратить средства на оснащение современными технологиями безопасности труда, приводят часто к массовой гибели людей. Свидетельством тому могут являться заметно участившиеся случаи гибели и травматизма рабочих в подземных галереях шахт.

Однако совершенно очевидно, что человек не может контролировать полностью процесс и результаты опасных видов деятельности. Принимаемые меры безопасности могут только периодически влиять на снижение травматизма и гибели людей, но не могут полностью исключить случаи причинения вреда.

На наш взгляд, правильно связывал О.А. Красавчиков рассматриваемую ответственность с понятием риска: «…если нет вины, то, естественно, нет и ответственности. Там же, где, по указанию закона, обращенному, например, к владельцам источников повышенной опасности, то вместо ответственности возмещение вреда происходит по системе риска»[71].

Как видим, автор проводил разграничение между системой ответственности (виновное причинение вреда) и системой риска (невиновное причинение вреда).

С понятием осознания риска, придавая ему субъективный фактор, К. Лиховидов обосновывал безвиновную ответственность, как «психическое отношение лица к своей или чужой деятельности, выражающееся в сознательном допущении отрицательных последствий»[72].

Отсюда можно сделать вывод, что природа санкций ст. 1079 ГК РФ обусловлена двумя началами: вина делинквента – это мера ответственности, невиновные действия делинквента – это мера социальной защиты потерпевшего.

По общему правилу, обязанность доказывания по делам о возмещении вреда распределяется следующим образом:

истец обязан доказать, во-первых, причинение ему вреда и его размер; во-вторых, причинную связь между поведением причинителя и наступившим вредом;

ответчик, чтобы не допустить возложения на него ответственности, должен доказать правомерность своего поведения или свою невиновность.

Для возложения ответственности за причинение вреда источником повышенной опасности суду необходимо установить лишь два фактора:

1) наличие вреда,

2) причинную связь между воздействием источника повышенной опасности и наступившими последствиями.

Вина причинителя вреда в российском гражданском праве всегда презюмируется. Не возникает проблем, когда вред причиняется совершенно очевидным воздействием источника повышенной опасности, например водитель транспортного средства сбил пешехода. В данном случае пострадавший, сославшись на соответствующее доказательство, вправе указать на факт причинения вреда владельцем источника повышенной опасности и доказать объем причиненного ущерба. В приведенном примере между воздействием источника повышенной опасности и наступившим вредом непосредственная причинная связь налицо.

Причинная связь между субъектом деятельности, создающей повышенную опасность, и наступившим вредом является обязательным условием наступления деликтной ответственности. Первое предшествует второму по времени и порождает второе. Постановка вопроса о суш; ествовании так называемой «беспричинной» ответственности лишена каких-либо оснований. Причинитель вреда отвечает не за любой, а только за причиненный им вред; это объективно существующая связь между явлениями.

В цивилистической литературе выделяют ряд теорий причинной связи: эквивалентной; прямой и косвенной причинной связи; возможности и действительности и др. Нам представляется наиболее приемлемой в рассматриваемом обязательстве как с теоретической, так и с практической точки зрения теория прямой и косвенной причинной связи.

Справедливо отмечает Н.Д. Егоров, обосновывая преимуп]; ества теории прямой и косвенной причинной связи: во-первых, причинность представляет собой объективную связь между явлениями и существует независимо от нашего сознания. В силу этого неправильно при решении вопроса о причинной связи руководствоваться возможностью или степенью предвидения правонарушителями вредоносного результата. Возможность предвидения наступления убытков носит субъективных характер и имеет значение при решении вопроса лишь о вине правонарушителя, но не причинной связи.

Во-вторых, причина и следствие как таковые имеют значение лишь применительно к отдельно взятому случаю. Выходы за рамки конкретного случая (ссылка на К. Маркса, Ф. Энгельса. Соч. 2-е изд. т. 20 с. 22). Мы связываем его со всей цепью взаимодействия материального, в которой представления о причине и следствии сходятся и переплетаются, постоянно меняются местами[73].

На практике по объективным обстоятельствам установить прямую или косвенную причинную связь бывает затруднительно, а порой и невозможно.

О.А. Красавчиков определял: «Косвенная причинная связь должна признаваться существенной и учитываться юридической практикой в том случае, если косвенным причинителем… создано отклонение от обычных результатов человеческой деятельности»[74].

Для более глубокого исследования изучаемого вопроса необходимо рассмотреть условия гражданской ответственности в различных аспектах судебной практики.

Можно с уверенностью сказать, что норма, содержащаяся в п, 3 ст. 1079 ГК РФ рассчитана на владельцев транспортных средств при столкновениях транспортных средств и неординарных ситуациях на российских дорогах, преследуя цель максимально защитить окружающих от возросшего риска причинения вреда.

Критикуя теорию эквивалентности, Г.Ф. Шершеневич отмечал, что «при принятии этой точки зрения уголовная и гражданская ответственность шли бы в бесконечность. Идя в этом направлении, можно признать родителей вора, родивших и воспитавших его, ответственными за произведенную им кражу»[75].

Сложнее устанавливать причинную связь в случаях, когда результат не следует непосредственно за противоправными действиями, или когда вред вызван действием не одного какого-либо лица, а целого ряда факторов и обстоятельств.

Например, от столкновения двух автомобилей и возникшей цепной реакции пострадали пассажиры третьих, четвертых, пятых и т.д. транспортных средств. Здесь первоначальное явление – столкновение двух автомобилей обусловило следующее явление, и будет являться причиной наступления вредных последствий. Необходимо будет установить каждое звено в цепи событий на предмет возникновения вреда. Если поиск этой истины по объективным обстоятельствам станет затруднительным или невозможным, то вред должен возмещаться всеми владельцами источников повышенной опасности солидарно, а возникшая ситуация признаваться типичной.

На наш взгляд, владельцы источников, случайно оказавшиеся в этих условиях, если их действия не могли причинить вреда, но формально факт взаимодействия источников имел место (например, соприкосновение переднего и заднего бамперов двух автомобилей), не должны нести гражданскую ответственность перед третьими лицами.

Не исключено, что и страховщики транспортных средств в подобных ситуациях будут пытаться уклониться от страховых выплат, поскольку законодатель относит к страховому случаю причинение вреда жизни, здоровью или имуществу потерпевших, поэтому между воздействием источника и наступившим вредом всегда необходимо устанавливать причинную связь.

В ФЗ от 25 апреля 2002 г. «Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств» о подобных ситуациях законодатель умалчивает.

Каузальная связь интересует нас как правовая категория. Увлечение философией в рассматриваемом аспекте, на наш взгляд, увеличит эту проблематику и не укажет путь к позитивному правовому результату.

Сфера человеческой деятельности в процессе познания, в том числе при установлении вины и причинной связи владельцев источников повышенной опасности, достаточно относительна. Некоторые факты, как степень вины, невозможно по объективным обстоятельствам абсолютизировать. Иногда невозможно доказать и виновность. Довольно часто встречаются случаи очевидной вины одного владельца и отсутствие таковой у другого.

Вместе с тем из анализируемых примеров напрашивается вывод о том, что судебная практика порой слишком широко толкует понятие взаимодействия источников повышенной опасности, солидаризируя ответственность их владельцев, безоговорочно применяя правила п. 3 ст. 1079 ГК РФ, упрощая поиск истины, несправедливо игнорируя вину и причинную связь при конкретных обстоятельствах, как важнейших составляющих гражданского правонарушения. Встречались случаи, когда наезд двигавшегося автомобиля на стоявший квалифицировались как взаимодействие источников повышенной опасности.

Солидарный характер ответственности лиц, совместно причинивших вред, в рассматриваемом обязательстве объясняется неделимостью результата их вредоносных действий и необходимостью создания условий для восстановления нарушенных прав потерпевших. В этом контексте при взаимодействии источников повышенной опасности и возмещении вреда третьим лицам положения ст. 1079 ГК РФ удачно применялись бы в соотношении со ст. 1080 ГК РФ.

В этой связи с учетом всех заслуживающих внимания юридически значимых обстоятельств, продиктованных опытом судебной практики, автором предлагается абз. 1 исключить из п. 3 ст. 1079 ГК РФ, поскольку он излишний, конкурирует со ст. 1080 ГК РФ и не может способствовать единообразной правоприменительной деятельности судов.

Гражданско-правовая ответственность, обладая общими чертами юридической ответственности, имеет свои особенности, которые определяются предметом и методом гражданско-правового регулирования общественных отношений, характером восстановительно-компенсационных функций, порядком и способом их реализации.

Общепризнанно, что в гражданском праве существуют два вида ответственности: договорная и деликтная.

Р.О. Халфина, анализируя два вида ответственности, правильно отмечает: «Устанавливая режим договорной или деликтной ответственности, законодатель руководствуется тем, нормы какой из них будут эффективнее воздействовать на участников гражданского оборота, стимулируя их к принятию оптимальных решений в каждой конкретной ситуации»[76].

В отличие от ранее действовавших Гражданских Кодексов РСФСР, новый Кодекс (абз. 3 п. 1 ст. 1064) предусматривает, что не только законом, но и договором может быть установлена обязанность причинителя выплатить потерпевшим компенсацию сверх возмещения вреда. Это положение в большей мере сглаживает различие между договорной и деликтной ответственностью и делает их схожими. Их различие состоит в том, что договорная ответственность наступает в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения, возникшего из договора, а деликтная – в случае причинения вреда не состоящих в договорных отношениях субъектов.

А.М. Белякова обусловливает их различие тем, что деликтная ответственность направлена на обеспечение прочности существующих отношений, создания экономического равновесия в случае их нарушения. При этом автор придает практическое значение этому разграничению в целях недопущения конкуренции исков, в то же время не исключает предъявления иска из деликта при наличии договора[77].

В зависимости от характера распределения ответственности, когда на обязанной к возмещению и компенсации вреда стороне выступают несколько лиц, их ответственность может быть долевой, солидарной или субсидиарной.

Долевая ответственность наступает тогда, когда каждый из должников несет ответственность перед кредитором только в той доле, которая падает на него в соответствии с законом или договором. Если вред причинен лицом, которое не могло понимать значения своих действий или руководить ими вследствие психического расстройства, обязанность возместить вред может быть возложена судом на проживающих совместно с этим лицом его трудоспособных супруга, родителей, совершеннолетних детей, которые знали о психическом расстройстве причинителя вреда, но не ставили вопрос о признании его дееспособным. Близкие родственники в этом случае должны нести долевую ответственность. Правила долевой ответственности применяются, когда иной вид ответственности для нескольких лиц не оговорен законом или договором. Однако долевая ответственность применительно к ст. 1079 ГК РФ скорее исключение, чем правило.

Солидарная ответственность (обязанность) определена в ст. 322 ГК РФ. Она применяется, если предусмотрена договором или законом. Чаще всего солидарная ответственность устанавливается императивной нормой, например, п. 3 ст. 1079 ГК РФ. Это более строгая ответственность. Солидарные должники остаются обязанными до тех пор, пока обязательство не исполнено полностью (ст. 323 ГК РФ).

Справедливо отмечет К.Б. Ярошенко: «…солидарный характер деликтной ответственности лиц, совместно причинивших вред, объясняется неделимостью результата их противоправных действий – причиненного вреда и потребностью обеспечить потерпевшему наиболее благоприятные условия восстановления его имущественной сферы, нарушенной вследствие совершения деликта»[78].

Согласно ст. 1080 ГК РФ лица, совместно причинившие вред, отвечают перед потерпевшими солидарно. По заявлению потерпевшего ответственность может быть определена в долях, исходя из степени вины каждого причинителя. При невозможности определить степень вины доли признаются равными.

Чаще всего такие случаи встречаются при дорожно-транспортных происшествиях и при совместных преступлениях.

Солидарная ответственность нескольких страховщиков (сострахование) предусмотрена ст. 953 ГК РФ: в случае, если их права и обязанности не конкретизированы в договоре, то они отвечают солидарно перед страхователем за выплату.

Аналогичная ответственность отражена в ч. 1 ст. 1047 ГК РФ для участников простого товарищества, которые солидарно отвечают за совместно причиненный вред, если договор простого товарищества связан с осуществлением его участниками предпринимательской деятельности. Товарищи отвечают солидарно по всем обязательствам независимо от их возникновения. В этом случае потерпевшему от воздействия источника повышенной опасности может быть затруднительно определить круг лиц, обязанных к возмещению, поскольку простое товарищество не регистрируется и не образует юридического лица. В данной ситуации пострадавший вправе предъявить иск к владельцу источника, а если последний объявит, что вред был причинен в результате использования источника в интересах простого товарищества и представит письменный договор о совместной деятельности, то истец вправе привлечь остальных сотоварищей к солидарной ответственности, а последний, в свою очередь, вправе оспаривать причинение вреда источником в результате совместной деятельности в интересах товарищества.

В случае причинения вреда совместными действиями нескольких несовершеннолетних, происходящих от разных родителей (усыновителей) и (или) находящихся под попечительством разных лиц, несовершеннолетние возмещают вред по принципу солидарной, а их родители (усыновители) и попечители – по принципу долевой ответственности[79].

Субсидиарная ответственность – ответственность дополнительная, имеет место тогда, когда в обязательстве участвуют два должника, один из которых является основным, а другой – дополнительным. В настоящий ГК РФ законодатель внес концептуальные изменения в части условий применения такой ответственности. Если ранее лицо, отвечающее субсидиарно, привлекалось к ответственности при условии отсутствия или нехватки средств у основного должника, теперь же, если основной должник отказался удовлетворить требования кредитора или кредитор не получил от него в разумный срок ответ (как правило, 30 дней) на предъявленное требование, то это требование может быть переадресовано к лицу, несущему субсидиарную ответственность. Эта ответственность может, помимо закона, устанавливаться иными правовыми актами или условиями договора.

Субсидиарная ответственность находит широкое применение и в рассматриваемой нами плоскости. Возложение такой ответственности зависит от форм организационно – правовой деятельности юридического лица и деликтоспособности физического лица. Следует отметить, что кредитор не вправе требовать удовлетворения своего требования к основному должнику от лица, несущего субсидиарную ответственность, если это требование мож; ет быть удовлетворено путем зачета встречного требования к основному должнику либо бесспорного взыскания средств с основного должника (ч. 2 ст. 399 ГК РФ). Вместе с тем не Допускается зачет требований с истекшим сроком исковой давности о возмещении вреда, причиненного жизни и здоровью, о взыскании алиментов, о пожизненном содержании и в иных случаях, предусмотренных законом или договором.

Так, п. 5 ст. 115 ГК РФ предусматривает субсидиарную ответственность Российской Федерации по обязательствам казенного предприятия при недостаточности его имущества, а п. 2 ст. 107 ГК РФ устанавливает субсидиарную ответственность членов производственного кооператива по обязательствам самого кооператива как юридического лица в размерах и в порядке, предусмотренных законом о производственных кооперативах.

По смыслу ст. 1074 ГК РФ за вред, причиненный несовершеннолетним в возрасте от 14 до 18 лет, при недостаточности средств у причинителей, к дополнительной субсидиарной ответственности привлекаются родители (усыновители) и попечители.

Справедливо отмечает В.М. Болдинов: «Эту ответственность условно можно назвать «ноксальной» (от лат. поха – вредное противоправное деяние, вызывающее ответственность не нарушителя, а другого лица), по аналогии с ноксальной ответственностью, существовавшей в римском частном праве»[80].

Представляется, что для устранения волокиты целесообразно привлекать их в дело в качестве соответчиков и в стадии подготовки дела к разбирательству на предварительном слушании выяснять материальное положение несовершеннолетнего делинквента. Субсидиарная ответственность родителей, усыновителей и попечителей прекращается по достижению причинителем вреда совершеннолетия либо до этого срока, если у него появились доходы или иное имущество, например, получил наследство, достаточное для возмещения вреда, либо когда до достижения совершеннолетия приобрел дееспособность (эмансипация).

Ю.Ф. Беспалов считает, что «виновное поведение родителей в этом смысле рассматривается как семейное правонарушение»[81].

Если это правонарушение, то представляется, что субсидиарная ответственность не должна прекращаться с наступлением совершеннолетия ребенка.

Во-первых, их семейное правонарушение, как связующее звено между действием несовершеннолетнего делинквента и наступившим вредом, должно обременять их ответственностью до полного возмещения вреда.

Во-вторых, жизнь показывает, что по достижении 18-летнего возраста делинквента, как правило, его социальный статус и материальное положение не меняются (призыв в Вооруженные Силы РФ, продолжение учебы в различных учебных заведениях), поэтому социальная защита пострадавших в этих случаях крайне неэффективна.

Законодатель в этом вопросе непоследователен, т. к. в соответствии со ст. 1076 ГК РФ обязанность опекуна или организации, обязанной осуществлять надзор по возмещению вреда, причиненного гражданином, признанным недееспособным, не прекращается в случае последующего признания его дееспособным. В то же время ответственность лица, ставшего дееспособным, исключается. Однако, принимая во внимание субинститут возмещения вреда жизни и здоровью человека, закон не щадит и недееспособных делинквентов в случаях, если опекун умер либо не имеет достаточных средств для возмещения вреда в этой части, а сам причинитель обладает такими средствами, суд с учетом имущественного положения потерпевшего и причинителя вреда, а также других обстоятельств вправе принять решение о возмещении вреда полностью или частично за счет недееспособного причинителя (п. 3 ст. 1076 ГКРФ).

В этой ситуации, если у опекуна недостаточно средств, то он будет выступать как основной должник, а недееспособный делинквент – дополнительный. Процессуальное положение опекуна – ответчик и законный представитель недееспособного делинквента.

Аналогичная ответственность предусмотрена для дееспособного гражданина или несовершеннолетнего в возрасте 14–18 лет, причинивших вред в таком состоянии, когда они не могли понимать значения своих действий и руководить ими (вследствие сильного душевного расстройства, обморочного состояния, потери сознания и т.п. (ст. 1078 ГК РФ). Однако в случае причинения вреда источником повышенной опасности вина значения не имеет, и поэтому правила ст. 1078 ГК РФ не распространяются также на случаи, когда вред причинен таким источником.

Ст. 1075 ГК РФ позволяет возложить ответственность за вред, причиненный несовершеннолетним, на родителей, лишенных родительских прав, если поведение ребенка явилось следствием ненадлежащего осуществления родительских обязанностей. Эта возможность ограничена временем – тремя годами между лишением родительских прав и причинением ребенком вреда.

Чтобы правильно определить лиц, обязанных к возмещению вреда и разграничению ответственности, необходимо учитывать возраст ребенка.

Во-первых, ответственность за детей до 14 лет возлагается на родителей, опекунов и лиц, лишенных родительских прав, которые являются основными должниками, отвечают в долевом порядке в зависимости от степени вины каждого или в равных долях.

Во-вторых, от 14 до 18 лет; основной должник – несовершеннолетний причинитель вреда, а остальные привлекаются к субсидиарной ответственности.

Ю.Ф. Беспалов полагает, что «законодателю следовало бы исключить из этой нормы указания на срок. Вредоносное поведение родителей не могло не сказаться на поведении ребенка, и время, истекшее с момента лишения родительских прав, не может исключить неблагоприятное воздействие родителей на детей, имевшее место до лишения родительских прав»[82].

К субсидиарной ответственности должно привлекаться лицо, застраховавшее свою ответственность в порядке добровольного или обязательного страхования в пользу потерпевшего в случае, когда страхового возмещения недостаточно (ст. 1072 ГК РФ).

Регрессная ответственность возникает, когда должник исполнил обязательство по возмещению вреда за непосредственного причинителя вреда и предъявил обратное требование (регресс) к этому нарушителю.

С учетом субъектов, характера правоотношений между основным должником и причинителем вреда, размер регрессной ответственности может быть полным или ограниченным.

Так, согласно п. 1 ст. 1081 ГК РФ, лицо, возместившее вред, причиненный другим лицом (работникам при исполнении им служебных, должностных или иных трудовых обязанностей, лицом, управляющим транспортным средством, и т.п.), имеет право требования (регресса) к этому лицу в размере выплаченного возмещения, если иной размер не установлен законом.

По общему правилу, за причиненный ущерб работник несет материальную ответственность в пределах среднего заработка (ст. 241 ТК РФ). Материальная ответственность работника исключается в случае возникновения ущерба вследствие непреодолимой силы, нормального хозяйственного риска, крайней необходимости или необходимой обороны либо неисполнения работодателем обязанности по обеспечению надлежащих условий для хранения имущества, вверенного работнику (ст. 239 ТК РФ).

В рассматриваемой плоскости случаи полной регрессной ответственности работника при причинении вреда источником повышенной опасности возможны, если:

1) ущерб причинен умышленно;

2) ущерб причинен в состоянии алкогольного, наркотического или токсического опьянения;

3) ущерб причинен в результате преступления или административного правонарушения;

4) ущерб причинен не при исполнении работником трудовых обязанностей (например, выполнение «левого» рейса водителем).

Необходимо отметить некоторые особенности этого правоотношения.

Во-первых, это право, а не обязанность работодателя – привлекать работника к регрессной ответственности.

Во-вторых, суд вправе с учетом степени вины, материального положения работника и других, заслуживающих внимания обстоятельств, снизить размер регрессного взыскания с работника. Однако снизить размер невозможно, если ущерб причинен преступлением, совершенным в корыстных целях (ст. 250 ТК РФ).

В-третьих, в регрессном порядке взыскивается только прямой, действительный ущерб, недополученные доходы (упущенная выгода), взысканию с работника не подлежит (ч. 1 ст. 238 ТК РФ).

Страховщик имеет право предъявить регрессное требование к причинившему вред лицу (страхователю) в размере произведенной страховщиком выплаты, если:

1) вред причинен жизни и здоровью умышленными действиями;

2) вред причинен при управлении транспортным средством в состоянии алкогольного, наркотического или иного опьянения;

3) вред причинен лицом, не имевшим права на управление транспортным средством;

4) лицо скрылось с места дорожно-транспортного происшествия;

5) лицо, причинившее вред, не включено в договор обязательного страхования в качестве субъекта, допущенного к управлению транспортным средством;

6) страховой случай наступил при использовании транспортного средства в период, не предусмотренный договором обязательного страхования (ст. 14 ФЗ №40 от 25.04.2002 г. «Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств»).[83]

Так закрытое акционерное общество «Мегарус-Д», город Москва, в лице Самарского филиала, город Самара, обратилось в Арбитражный суд Самарской области с иском к открытому акционерному обществу «Государственная страховая компания «Югория», город Ханты-Мансийск, в лице филиала в городе Тольятти, город Тольятти, Самарская область, о взыскании в порядке суброгации 36928 рублей 49 копеек материального ущерба, причиненного в результате ДТП и 1466 рублей 56 копеек процентов за пользование чужими денежными средствами.

Материалами дела установлено следующее.

21.12.2005 на пересечении улицы Юбилейная и Ленинского проспекта город Тольятти произошло столкновение автомобиля ВАЗ 21093 государственный номерной знак АР 829/63, принадлежащего правопреемнику третьего лица, и автомобилем ВАЗ 21074, государственный номерной знак Н 293 СР/63, под управлением Ибатуллина Р.Р.

Согласно постановлению 63 ЕР №643699 по делу об административном правонарушении, виновным в совершении дорожно-транспортного происшествия признан Ибатуллин Р.Р.

В рамках судебного разбирательства судебными инстанциями установлено, что сторонами не оспариваются обстоятельства совершения дорожно-транспортного происшествия, расчет и размер стоимости восстановительного ремонта автомобиля третьего лица.

Автомобиль третьего лица застрахован истцом по договору добровольного страхования транспортных средств, что подтверждается представленным в материалы дела полисом КСТ 630 №001145.

Гражданская ответственность виновного в совершении дорожно-транспортного происшествия водителя Ибатуллина Р.Р. застрахована ответчиком, что подтверждено представленным в материалы дела страховым полисом ААА №0269282121.

В результате дорожно-транспортного происшествия автомобилю третьего лица был причинен материальный ущерб в размере 41198 рублей 99 копеек. С учетом безусловной франшизы сумма ущерба, подлежащая выплате истцом третьему лицу, составляет 39698 рублей 99 копеек.

10.02.2006 третье лицо обратилось с письмом к истцу с просьбой о зачете подлежащих выплате по страховому возмещению денежных средств в следующем порядке: 36928 рублей 49 копеек – в счет погашения задолженности третьего лица по договорам страхования №001168 от 21.07.2005, №001233 от 01.07.2005, №000687 от 14.04.05; 2770 рублей 50 копеек перечислить на расчетный счет третьего лица.

Платежным поручением №107 от 01.03.2006 истец перечислил третьему лицу 2770 рублей 50 копеек.

На оставшуюся сумму истцом произведен зачет по задолженности третьего лица по иным договорам страхования.

В соответствии с пунктом 1 статьи 965 Гражданского кодекса Российской Федерации, если договором имущественного страхования не предусмотрено иное, к страховщику, выплатившему страховое возмещение, переходит в пределах выплаченной суммы право требования, которое страхователь (выгодоприобретатель) имеет к лицу, ответственному за убытки, возмещенные в результате страхования.

При суброгации происходит перемена лица в обязательстве на основании закона (статья 387 Гражданского кодекса Российской Федерации), поэтому перешедшее к страховщику право осуществляется им с соблюдением правил, регулирующих отношения между страхователем и ответственным за убытки лицом.

Согласно пункту 1 статьи 13 Федерального закона «Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств», потерпевший вправе предъявить непосредственно страховщику требование о возмещении вреда, причиненного его имуществу, в пределах страховой суммы[84].

Одна из особенностей гражданско-правовой ответственности – соответствие размера ответственности размеру причиненного вреда или убытков. Объем возмещения вреда, по общему правилу, должен быть полным. Однако, возможно сверх полное возмещение, если это обусловлено договором, вне зависимости от времени его подписания, т.е. как до случая возникновения деликта, так и после. Кроме того, такая ответственность может быть установлена нормативными актами, например, Законом РФ «О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС»[85] возмещение вреда ликвидаторам аварии производится не владельцем источника повышенной опасности, а, учитывая экстранеординарную ситуацию, производится государством в повышенных размерах, чем по сравнению с обычными размерами, предусмотренными ГК РФ и другими социально-нормативными актами.

Правила деликтной ответственности не должны по усмотрению сторон уменьшать размер ответственности, изменять субъекта, обязанного к возмещению вреда вопреки императивно-установленным нормам, т.е. любые соглашения об уменьшении размера деликтной ответственности либо изменения порядка взыскания ничтожны.

Вместе с тем ст. 190 КТМ РФ устанавливает пределы ответственности перевозчика за вред, причиненный жизни и здоровью пассажира, которая не должна превышать 175 тыс. расчетных единиц в отношении перевозки в целом, за утрату или повреждение каютного багажа не должна превышать 1, 8 тыс. расчетных единиц на одного пассажира в отношении перевозки в целом. Ответственность перевозчика за утрату или повреждение автомашины, в том числе багажа, перевозимого в ней или на ней, не должна превышать 10 тыс. расчетных единиц за одну автомашину. При этом на груз между перевозчиком и пассажиром допускается соглашение о вычете франшизы (льготы безусловной), не превышающей 300 расчетных единиц в случае повреждения автомашины и не превышающей 135 единиц на пассажира в случае утраты или повреждения иного багажа, т.е. эти суммы должны вычитаться из размера ущерба. Однако эти правила распространяются только на субъектный состав, осложненный иностранным элементом.

Ст. 400 ГК РФ позволяет по отдельным обязательствам, связанным с определенным родом деятельности, ограничивать право на полное возмещение убытков (ограниченная ответственность). По общему же правилу ответственность всегда полная, а в случаях, предусмотренных законом или договором, повышенная.

В случае, если перевозчик или пассажир являются организациями или гражданами Российской Федерации, ответственность перевозчика за вред, причиненный жизни или здоровью пассажира, определяется в соответствии с правилами законодательства РФ.

Ст. 12 ГК РФ закрепляет исчерпывающий перечень способов защиты гражданских прав. В плоскости рассматриваемой нами ответственности, а также принимая во внимание функции гражданского права и исходя из процессуальной цели исков, существуют 4 способа защиты прав:

1) восстановление положения, существовавшего до нарушения права, и пресечение действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушения;

2) присуждение к исполнению в натуре;

3) возмещение убытков (наиболее распространенный способ). По смыслу закона, под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утраты или повреждения его имущества (реальный ущерб), а также недополученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если его право не было нарушено (упущенная выгода) – ст. 15 ГК РФ.

Отсюда следует, что существуют два вида убытков: реальный ущерб и упущенная выгода. Возмещение убытков может сочетаться с другими способами гражданских прав. Нормы о возможности взыскания будущих расходов являются новеллой по сравнению с ГК РСФСР 1964 года. Основная проблема в этой связи может заключаться в доказывании упущенной выгоды, т.е. в предоставлении фактов, убеждающих суд.

4) Компенсация морального вреда впервые появилась в Основах гражданского законодательства Союза ССР 1991 года и нашло свое закрепление в настоящем ГК РФ[86].

Неустойка (штраф, пеня) – это дополнительные санкции, которые обеспечивают исполнение обязательств по факту уже возникших гражданских правоотношений. Неустойка не может применяться вне возникших гражданских правоотношений, она носит стимулирующий характер, побуждает должника к надлежащему исполнению обязательств и является дополнительным обременением материального характера.

В зависимости от возможности сочетания неустойки с возмещением убытков, закон различает 4 вида неустойки: зачетную, штрафную, исключительную и альтернативную (ст. 394 ГК РФ).

Возмещению вреда, причиненного жизни или здоровью гражданина, новый ГК РФ посвятил отдельный параграф, состоящий из 12 статей. Жизнь и здоровье – одно из самых ценных человеческих благ.

Справедливо отмечает К.Б. Ярошенко: «Деликтная ответственность за вред, причиненный жизни и здоровью, носит универсальный характер. Она наступает на равных условиях независимо от того, в каких отношениях с причинителем состоял потерпевший»[87].

Согласно действующему законодательству, все потерпевшие, здоровью которых нанесен вред, могут быть поделены на две группы: те, которые состоят с причинителем вреда в трудовых или иных договорных отношениях и не состоягцие в каких-либо отношениях.

Прав И.Н. Поляков, говоря, что «между этими группами серьезных различий в возмещении вреда нет, кроме одного: лица первой группы имеют право требовать выплаты им суммы единовременного пособия, а вторые правом на получение такого пособия не пользуются»[88].

Кроме того, застрахованному не может быть отказано в возмещении вреда в результате несчастного случая на производстве вследствие воздействия непреодолимой силы.

Причинение вреда здоровью гражданина может выражаться в увечье (травме), профессиональном заболевании или ином повреждении здоровья. Увечье характеризуется физическими повреждениями, наступившими под воздействием каких-либо внешних факторов. Профессиональное заболевание является результатом систематического и длительного воздействия на организм человека неустранимых вредных последствий производства либо специфических для данной профессии факторов.

Ст. 1085, 1086, 1088, 1089 детально регулируют порядок возмещения утраченного заработка, возмещения вреда в случае потери кормильца. Объем и характер возмещения дополнительных расходов, связанных с восстановлением здоровья, поэтому посвятим свое исследование основаниям увеличения и уменьшения размеров вреда, а также анализу соотношения конкурирующих норм параграфа 2 главы 50 ГК РФ и ФЗ Ш 125 от 24 июля 1998 г. «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» (далее – ФЗ №125 от 24.07.1998 г.).

П. 2 Cт.1 ФЗ №125 от 24.07.1998 г. не ограничивает права застрахованных на возмещение вреда, но это не говорит о том, что фонд в рассматриваемых нами ситуациях должен вообще уклоняться от гражданской ответственности, иначе обязательное социальное страхование работников теряет свой смысл.

Нами предлагается внести изменения в текст п. 2 ст. 8 ФЗ №125 от 24.07.1998 г., изложив его в следующей редакции:

«2. Оплата дополнительных расходов, предусмотренных подпунктом 3 пункта 1 настоящей статьи, за исключением оплаты расходов на лечение застрахованного непосредственно после произошедшего тяжелого несчастного случая на производстве, производится страховщиком, если учреждением медико-социальной экспертизы установлено, что застрахованный нуждался и будет нуждаться в соответствии с программой реабилитации… (далее по тексту)».

Следует отметить, что компенсация морального вреда осуществляется причинителем вреда (п.З ст. 8 ФЗ №125 от 24.07.1998 г.[89])

Возмещение расходов на погребение лицу, понесшему эти расходы, возлагается на лицо, ответственное за вред, т.е. на владельца источника повышенной опасности. При этом пособие на погребение и единовременное пособие по случаю потери кормильца в счет возмещения вреда в этой части не засчитывается. Лицами, понесшими эти расходы, могут быть как члены семьи так и другие граждане, организации, принявшие на себя заботу и расходы по похоронам (ст. 1094 ГК РФ).

Судебная практика исходит из того, что эти расходы должны быть разумными по стоимости и необходимыми по целесообразности: стоимость гроба, услуг морга, доставка гроба на кладбище, выкапывание могилы, установка стандартных памятников и оград, а также ритуальные расходы (отпевание в церкви, поминальный обед).

Согласно Правилам ОСАГО, утвержденным постановлением Правительства РФ от 07.05.2003 №263. страховщик возмещает расходы на погребение (п. 54 Правил).

Решением Ленинского районного суда г. Самары от 12.04.2006 с К. в пользу О. взысканы расходы на поминки в сумме 1 750 руб., расходы на приобретение и установку памятника в сумме 13 175 руб., судебные расходы на услуги адвоката в сумме 2 000 руб., а также компенсация морального вреда в размере 4 000 руб., в доход государства взыскана госпошлина в сумме 700 руб.

В кассационном порядке дело не рассматривалось.

Президиум Самарского областного суда решение в части отменил, указав следующее.

О. обратилась в суд с иском к К. о возмещении ущерба и компенсации морального вреда, указав, что 28.06.2005 ответчик, управляя принадлежащей ему на праве собственности автомашиной ВАЗ-21093, напротив дома №4 по Московскому шоссе в г. Самаре допустил наезд на пешехода О-ва, который от полученных травм скончался на месте ДТП.

Ссылаясь на то, что ответчик, являясь владельцем источника повышенной опасности, обязан возместить вред, причиненный смертью ее сына, О. просила суд взыскать с К. расходы, связанные с погребением сына, в сумме 39 941 руб., и компенсацию морального вреда в размере 50 000 руб.

К участию в деле в качестве соответчика привлечена страховая акционерная компания «Энергополис».

Удовлетворяя требования О. в части взыскания с К. расходов на поминальный обед в сумме 1 750 руб. и расходов на приобретение и установку памятника в сумме 13 175 руб., суд руководствовался ст. ст. 1064, 1079 и 1094 ГК РФ.

Между тем, как следует из материалов дела, обязательная гражданская ответственность К. как владельца транспортного средства на момент дорожно-транспортного происшествия была застрахована в САК «Энергополис».

Согласно Правилам ОСАГО, утвержденным постановлением Правительства РФ от 07.05.2003 №263, страховщик возмещает расходы на погребение (п. 54 Правил).

Признав, что расходы, произведенные истицей на приобретение и установку памятника в сумме 13 175 руб. и на поминальный обед в день похорон в сумме 1 750 руб., являются расходами на погребение (ст. 1094 ГК РФ), суд тем не менее взыскал указанные суммы с К., без учета вышеназванных обстоятельств, что нельзя признать правильным.

Более того, при наличии договора обязательного страхования гражданской ответственности К. взыскание названных сумм с него без указания мотивов также нельзя признать правильным.

При таких обстоятельствах решение суда в указанной части и в части взыскания государственной пошлины в доход государства подлежит отмене с направлением дела на новое рассмотрение.

Решение суда в части взыскания с К. в пользу О. компенсации морального вреда, а также расходов по оплате услуг адвоката является правильным, никем из сторон не обжалуется.

Правильным является решение суда и в части отказа О. в иске о взыскании расходов на поминальные обеды на 9 и 40 дней, поскольку они не относятся к расходам на погребение, а также во взыскании расходов на приобретение лекарств, поскольку не представлено доказательств несения этих расходов истицей именно в связи с гибелью сына.

Решение Ленинского районного суда г. Самары отменено в части взыскания с К. расходов на поминки в сумме 1 750 руб. и расходов на приобретение и установку памятника в сумме 13 175 руб., а также в части взыскания в пользу государства государственной пошлины в размере 700 руб., дело в отмененной части направлено на новое рассмотрение в тот же суд[90].

Основания увеличения возмещения вреда в части утраченного заработка:

во-первых, если в заработке потерпевшего произошли до причинения ему увечья устойчивые изменения, улучшающие его имуп]; ественное положение (переведен на более высокооплачиваемую работу, повышена заработная плата и т.п.), то размер возмещения подсчитывается с учетом указанных изменений, т.е. те месяцы, которые предшествовали повышению, в расчет не принимаются. Таким образом, имеет исключение из правил годового подсчета заработка. Здесь необходимо доказать и обосновать устойчивость такого повышения; она не должна носить единовременный характер;

во-вторых, если трудоспособность лица уменьшилась по сравнению с той, которая оставалась у него к моменту присуждения ему возмещения вреда;

в-третьих, потерпевший вправе требовать увеличения размера возмещения, если имущественное положение гражданина, на которого возложена обязанность возмещения вреда, улучшилось, а размер возмещения был уменьшен в соответствии с п. 3 ст. 1083 ГК РФ;

в-четвертых, в случае повышения стоимости жизни пропорционально индексу повышения минимального размера оплаты труда в РФ (ст. 1091 ГК РФ). Применения этого индекса органы социального страхования и судебные приставы – исполнители должны производить автоматически.

Основания уменьшения возмещения вреда, причиненного жизни и здоровью с учетом вины потерпевшего и имущественного положения лица, причинившего вред (ст. 1083 ГК РФ), на необходимость ее применения прямо указывает п. 1 ст. 1079 ГК РФ. Необходимо сразу же отметить, что недопустимо снижение размера ответственности в этой части, если вред причинен умышленными действиями владельца источника повышенной опасности. В то же время умысел самого потерпевшего освобождает делинквента от возмещения любого вреда. Вина в форме простой неосторожности потерпевшего в рассматриваемом обязательстве не учитывается.

Уменьшение возмещения размера вреда в этой части возможно в случаях:

1. Если имела место грубая неосторожность со стороны потерпевшего и отсутствовала вина владельца источника повышенной опасности, то размер возмещения может быть уменьшен или в возмещении вреда должно быть отказано. При причинении вреда жизни или здоровью гражданина отказ в возмещении вреда не допускается.

Вина потерпевшего не учитывается при возмещении дополнительных расходов, при возмещении вреда в связи со смертью кормильца.

Мы уже отмечали, что гражданское законодательство не дает определения понятий простой и грубой неосторожности. В этой связи О.М. Солдатенко справедливо предлагает дополнить п. 2 ст. 1083 ГК РФ определениями грубой и простой неосторожности, сформулировав их следующим образом: «При грубой неосторожности лицо не соблюдает, нарушает обычные элементарные при сложившихся обстоятельствах требования внимательности, осмотрительности, безопасности, вследствие чего-либо предвидит возможный вредный результат, но рассчитывает его предотвратить, либо хотя и не предвидит, но осознает, что совершаемые действия могут вызвать подобный результат. При простой неосторожности лицо соблюдает обычные, элементарные при данных обстоятельствах меры предусмотрительности, осторожности, внимательности, которые оказываются недостаточными для предотвращения вреда»[91]. Критерием разграничения грубой и простой неосторожности могут служить не только действия (бездействие) лица, но и его отношение к возможным негативным последствиям, которые оно предвидело, но легкомысленно рассчитывало их преодолеть, однако сделать ему этого не удалось.

При этом необходимо учитывать две составляющих понятия категории вреда: вред имуществу и нематериальным ценностям, а также статус потерпевшего – юридическое или физическое лицо.

• Если вред причинен имуществу юридического или физического лица воздействием источника повышенной опасности, то в контексте ч. 2 п. 2 ст. 1083 ГК РФ размер возмещения может быть уменьшен либо в возмещении отказано вообще.

• Если вред причинен жизни и здоровью человека, то размер возмещения в части утраченного заработка может быть только уменьшен.

Следует отметить, что у застрахованных при причинении вреда на производстве размер ежемесячных страховых выплат может быть уменьшен соответственно степени вины пострадавшего, но не более, чем на 25% (ст. 14 ФЗ №125 от 24.07.1998 г.).

Такое же процентное соотношение предлагается распространять по аналогии закона и на незастрахованных лиц.

2. Суд может уменьшить размер возмещения вреда по всем его составляющим, если делинквентом является гражданин с учетом его материального положения (п.З ст. 1083 ГК РФ). Эта норма диспозитивна, т.е. суд вправе ее применить, если причинитель вреда представит достоверные доказательства о его тяжелом материальном положении.

В свете вышеизложенного можно привести пример. Велосипедист в неположенном месте в ночное время пересекал скоростную автомагистраль и был сбит автомобилем. Со стороны водителя автомобиля отсутствует вина, а в действиях велосипедиста имеет место грубая неосторожность. Применяя п. 2 ст. 1083 ГК РФ, суд вправе будет отказать велосипедисту в возмещении вреда в части поврежденных велосипеда и одежды, снизить размер возмещения вреда в части утраченного заработка, но дополнительные расходы, понесенные на восстановление здоровья подлежат возмещению в полном объеме. Однако если делинквентом является гражданин, то с учетом его имущественного положения размер возмещения и в части дополнительных расходов может быть уменьшен. В свою очередь, владелец источника повышенной опасности не вправе рассчитывать на возмещение вреда, причиненного повреждением автомобилю, с велосипедиста. Этот вопрос может быть решен только в порядке добровольного страхования имущества.

2.3 Основания освобождения владельца источника повышенной опасности от гражданской ответственности

Нами уже освещались в параграфе 2 главы Ш некоторые обстоятельства, позволяющие освободить владельца источника повышенной опасности от гражданской ответственности.

Во-первых, это умысел потерпевшего, под которым необходимо понимать осознанное желание лица, чтобы ему был причинен вред.

Во-вторых, по основаниям, предусмотренным п. 2 ст. 1083 ГК РФ (можно освободить только в части возмещения вреда, причиненного имуществу).

Общим основанием для всех деликтных обязательств, исключающих гражданскую ответственность, является непреодолимая сила. ГК РФ определяет понятие непреодолимой силы как чрезвычайное и непредотвратимое при данных условиях обстоятельство (подп. 1 п. 1 ст. 202 и п. 3 ст. 401 ГК РФ). К сожалению, законодатель не дает примерного перечня этих обстоятельств.

Многие правоведы связывают непреодолимую силу с чрезвычайным и непреодолимым в данных условиях обстоятельством, которое невозможно предусмотреть и предотвратить (землетрясение, наводнение, оползни, смерчи и т.п.).

О.А. Красавчиков это явление в рассматриваемом нами обязательстве определял как объективно – случайное, причинно не связанное с действиями владельца источника повышенной опасности и в силу этого им не предотвратимое обстоятельство, являющееся следствием тех или других явлений природы[92].

Справедливо отмечает А.П. Сергеев, что в данном случае речь идет о воздействии внешнего по отношению к источнику повышенной опасности фактора (обычно стихийного природного явления), который становится причиной выхода источника повышенной опасности из-под контроля его владельца. Вредоносные свойства самого источника повышенной опасности непреодолимой силой не являются[93].

Н.П. Коршунова проводит знак равенства между понятиями «непреодолимая сила» и «стихийные явления или бедствия»[94].

Совершенно очевидно, что при широком толковании этого понятия фактически сужаются пределы ответственности владельца источника повышенной опасности, в противном же случае – ее пределы увеличиваются.

Правы были А.А. Собчак и В.Т. Смирнов, что характеристика этого понятия «выражается в основном в трех моментах: чрезвычайности, относительности и объективной непредотвратимости»[95].

Вышеуказанные авторы утверждают, что с этим понятием связывается представление не об ординарном, обычном событии (например, изменение погоды в связи со сменой времен года), а об обстоятельстве чрезвычайном как по источнику возникновения, так и по силе своего воздействия. Эти критерии положены ими в основу разграничения казуса от непреодолимой силы.

О. Лапаева называет следующие характерные черты непреодолимой силы: во-первых, это всегда внешнее событие по отношению к сфере деятельности обязанного лица; во-вторых, чрезвычайный характер непреодолимой силы не зависит от предвидимости; и, в-третьих, последствия ее воздействия непредотвратимы не только для данного правонарушителя, но и для других лиц, однотипных по роду и условиям деятельности[96].

Непреодолимую силу следует отличать от казуса.

В связи с этим правильно отмечает Д. Черненко: «Случай (казус) в гражданском праве представляет собой событие, которое могло бы быть, но не было предотвращено ответственным за это лицом лишь потому, что его невозможно было предвидеть и предотвратить ввиду внезапности наступления»[97].

Казус не освобождает владельца источника повышенной опасности от гражданской ответственности.

Во-первых, воздействие предметов друг на друга, не поддаюш; ихся полному контролю со стороны человека в процессе его деятельности, нельзя рассматривать как действие непреодолимой силы;

во-вторых, это происшествие обусловлено субъективной случайностью (казусом);

в-третьих, говоря о непреодолимой силе, всегда необходимо учитывать, что вред причиняется действием источника повышенной опасности, но в результате воздействия на него непреодолимой силы, т.е. непреодолимая сила и деятельность человека обусловливают наступление вреда.

Воздействие сил природы возможно как на объект, так и на субъект деятельности, создающей повышенную опасность для окружающих. Эти факторы не влияют на предмет правового регулирования. В обоих случаях владелец источника повышенной опасности должен быть освобожден от гражданской ответственности.

Прав В.М. Болдинов, указав, что «непреодолимая сила может выступать пределом лишь безвиновной ответственности. Если совершенный деликт влечет ответственность на началах вины, то влияние непреодолимой силы на поведение делинквента лишь свидетельствует об отсутствии вины последнего (т.е. условия его ответственности). Иначе говоря, вследствие того, что непреодолимая сила находится в области невиновного причинения вреда (и охватывается понятием случая), она теряет значение обстоятельства, освобождающего от ответственности при возложении последней на началах вины»[98].

Например, в результате обильного снегопада произошел обрыв провода электротока высокого напряжения, в результате которого пострадали люди. По заключению технической экспертизы выявлено, что натяжение проводов на этой электролинии не соответствовало нормативным параметрам. Видится, что в этом случае энергоснабжающая организация, ответственная за обеспечение технического состояния электролинии, не может быть освобождена от гражданской ответственности, хотя и имело место воздействие непреодолимой силы на источник повышенной опасности. Справедливости ради необходимо отметить, что такие явления в судебной практике встречаются крайне редко.

Г.К. Матвеев утверждает, что непреодолимая сила может выражаться и «в действиях отдельных лиц, которые, однако, объективно случайны для ответственного лица»[99].

Рассмотрим такую ситуацию на предмет воздействия отдельных лиц и возможности предотвращения негативных последствий. Например, при запуске ракеты соседнего государства, случайно попавшей в склад хранения радиоактивных веществ, находящийся вблизи российской границы, наступившие последствия после взрыва можно связать с действием непреодолимой силы. Однако, если допустить, что эта ракета пролетела пол-Европы, в т.ч. несколько сот километров над территорией России, и попала в склад нефтехранилища вблизи г. Москва, тогда характер непредотвратимости выходит за рамки цивильного права и переходит в плоскость национальной безопасности и обороноспособности государства. Тем не менее владелец взорвавшегося склада должен быть освобожден от ответственности на основании непреодолимой силы, поскольку для него совершенно очевидно это было чрезвычайно и объективно непредотвратимо.

В этой связи мы присоединяемся к высказыванию В.М. Болдинова, что «вредоносные воздействия вооруженных конфликтов, народных волнений и иных подобных обстоятельств может иметь для владельца источника повышенной опасности и иных субъектов столь же чрезвычайный и непредотвратимый характер, как и проявления отдельных природных явлений. Это воздействие по сути не отличается от воздействия природных сил, например, молнии»[100].

Нельзя не отметить, что освободить владельца источника повышенной опасности от гражданской ответственности возможно по основаниям исковой давности. Согласно ст. 195 ГК РФ исковой давностью признается срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено.

Существует общий срок исковой давности 3 года, а для отдельных видов требований законом могут устанавливаться специальные сроки: сокращенные или более длительные. Для применения этого гражданско-правового института необходимо ориентироваться на следующие положения:

1) исковая давность применяется судом только по заявлению сторон в споре, сделанному до вынесения решения, т.е. до удаления суда в совещательную комнату;

2) течение срока давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права;

3) перемена лиц в обязательстве не влечет изменения срока исковой давности и порядка его исчисления;

4) сроки исковой давности приостанавливаются по основаниям, предусмотренным ст. 202 ГК РФ;

5) в исключительных случаях и только в отношении гражданина суд может признать причину пропуска срока исковой давности уважительной и восстановить его. При этом необходимо учитывать, что обстоятельства, послужившие причиной пропуска срока, имели место в последние 6 месяцев этого срока, а если этот срок равен 6 месяцам или менее 6 месяцев, то в течение всего срока давности;

6) в рассматриваемых нами обязательствах на требования о защите личных неимущественных и других нематериальных благ исковая давность не распространяется. Однако если эти требования предъявлены по истечении 3 лет с момента возникновения права на возмещение такого вреда, удовлетворяются за прошлое время не более, чем за 3 года, предшествовавшие предъявлению иска. Это касается прежде всего исков о возмещении вреда, причиненного здоровью в части утраченного заработка и по случаю потери кормильца.

До сих пор в теории и на практике остается дискуссионным вопрос о возможности освобождения от ответственности владельца источника повышенной опасности в случае причинения вреда в состоянии крайней необходимости.

Согласно ст. 1067 ГК РФ вред, причиненный в состоянии крайней необходимости, т.е. для устранения опасности, угрожающей самому причинителю или другим лицам, если эта опасность при данных обстоятельствах не могла быть устранена другими средствами, должен быть возмещен лицом, причинившим вред. Однако ч. 2 данной нормы гласит, что, учитывая обстоятельства, при которых был причинен такой вред, суд может возложить обязанность его возмещения на третье лицо, в интересах которого действовал причинивший вред, либо освободить от возмещения вреда полностью или частично как это третье лицо, так и причинившего вред.

По общему правилу, большинством цивилистов проводится мысль о том, что ответственность владельца источника повышенной опасности простирается до границ непреодолимой силы. Обоснованием тому является буквальное толкование норм ст. 454 ГК РСФСР и ст. 1079 ГК РФ. Вместе с тем нам представляется правильным иной взгляд на соотношение норм ст. 1067 и 1079 ГК РФ.

В.В. Ровный проводит мысль о возможности ограничения действия ст. 1079 ГК РФ случаями исключительно невиновного причинения вреда[101].

Л.С. Гильдерман полагает, что «ст. 449 и 454 ГК взаимоисключают друг друга. Когда вред причинен правомерными действиями, соответствующими не только нормам права, но и отвечающими требованиям морали, как это имеет место при причинении вреда в состоянии крайней необходимости, ст. 454 ГК неприменима»[102].

Так, А.П. Сергеев считает: «…если вред причинен потерпевшему особыми вредоносными свойствами источника повышенной опасности, но в состоянии крайней необходимости, должны применяться правила ст. 1067, а не ст. 1079 ГК РФ»[103].

Аналогичной позиции придерживается В.М. Болдинов[104].

Представляется заслуживающей внимания позиция Б.А. Булаевского. Автор, проанализировав современную судебную практику в этой части, указал на ее неустойчивость в применении данной нормы в тождественных ситуациях, а именно: когда водители автомобилей во избежание наездов на пешеходов, вынуждены выезжать на встречную полосу и совершать столкновения со встречным транспортом. В одних случаях суды, освобождая этих владельцев источника повышенной опасности от ответственности, ссылаются на ст. 1064 ГК РФ, как на отсутствие вины. Во вторых случаях суды, освобождая владельцев от ответственности, возлагают это бремя на виновного пешехода, в чьих интересах действовал водитель, причинивший непосредственный вред, при этом суды в решениях ссылаются на ст. 1067 ГК РФ.

Признавая позитивность судебных решений во вторых случаях, А.М. Булаевский указывает: «…при этом сам по себе факт причинения вреда деятельностью, создающей повышенную опасность для окружающих, не может препятствовать применению ст. 1067 ГК РФ. В противном случае о деятельности, создающей повышенную опасность для окружающих, пришлось бы вести речь как о высшей опасности»[105].

Не подвергая сомнению справедливость принятого решения, укажем, что суд первой инстанции все-таки недостаточно обосновал свою позицию (данное решение в кассационном порядке не обжаловалось), сделав ссылку только на ст. 1064 ГК РФ, не применив правила ст. 1067 ГК РФ.

Совершенно очевидно, что в соответствии со ст. 1064 ГК РФ вред, причиненный личности или имуществу гражданина, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред, однако в приведенном нами примере вред был причинен источником повышенной опасности, а не пешеходом, поэтому его владелец должен быть освобожден от ответственности по правилам ст. 1067 ГК РФ, а пешеход, в чьих интересах действовал владелец, должен нести гражданскую ответственность по возмещению вреда, причиненного повреждением транспортных средств.

Распространяя эту норму на владельцев источников повышенной опасности, необходимо учитывать следующие обстоятельства ее применения:

во-первых, ст. 1067 ГК РФ охватываются отношения по устранению опасности, грозящей не только причинителю вреда, но и третьим лицам, поэтому владелец источника действует в последнем случае в чужом интересе;

во-вторых, его действия должны совершаться с необходимой по обстоятельствам дела заботливостью и осмотрительностью;

в-третьих, необходимо всегда учитывать соотношение причиненного такими действиями вреда и сохраненного блага, т.е. следует ориентироваться на две составляющих понятия вреда в гражданском праве: материальные и нематериальные блага человека. В интересах сохранения материального блага, нарушая и подвергая опасности неотъемлемые права (жизнь и здоровье человека), владелец источника повышенной опасности не вправе действовать;

в-четвертых, владелец источника обязан принимать во внимание упречность поведения третьего лица, а именно, пытаясь сохранить его блага, он не должен подвергать опасности равнозначную субстанцию (жизнь и здоровье) лица, чьи действия безупречны. Например, во избежание наезда на гражданина (нарушителя), выбежавшего на проезжую часть, выезжать на пешеходный тротуар, по которому идут люди (безупречные в своем поведении);

в-пятых, нельзя не учитывать поведение и самого причинителя вреда (владельца источника), если его действия вышли за рамки установленных правил, т.е. по его вине возникла или способствовала возникновению ситуация, в которой ему приходится идти на крайние меры, то:

• если он устраняет возможный вред самому себе, причиняя вред другим участникам гражданских правоотношений, ответственность возлагается на причинителя вреда – владельца источника повышенной опасности;

• если в возникшей ситуации есть доля вины владельца источника повышенной опасности и третьего лица, то ответственность может быть разделена судом в долевом порядке с учетом степени вины каждого и характера нарушенного блага (материальные и нематериальные ценности): если вред причинен жизни и здоровью, возмещается владельцем источника повышенной опасности, а в части нарушенного материального блага, ответственность может быть разделена между владельцем источника повышенной опасности как причинителем вреда и третьим лицом, в интересе которого действовал владелец источника.

Резюмируя вышеизложенное, можно сделать вывод, что на размер возмещения вреда, а также на обстоятельства, являющиеся основанием для освобождения владельца источника повышенной опасности от гражданской ответственности, помимо умысла потерпевшего, непреодолимой силы, нарушения сроков исковой давности, в вышеуказанных случаях – применения института крайней необходимости, непосредственно влияет субъектный состав этого внедоговорного правоотношения и две составляющих понятия вреда: нарушение материальных благ (в этом случае санкции характеризуются как мера ответственности), нарушение нематериальных благ как мера социальной защиты потерпевших.

С учетом условий возмещения вреда владельцем источника повышенной опасности в части нарушенного материального блага в сравнении со ст. 1064 ГК РФ только простая неосторожность потерпевшего и отсутствие вины делинквента являются разграничивающими факторами повышенной ответственности от обычной. Вместе с тем условия и размер возмещения вреда, связанного с нарушением нематериальных благ человека, причиненного источником повышенной опасности, выходят за рамки повышенной ответственности и свидетельствуют о ее высшей степени.

Под источником повышенной опасности необходимо понимать определенный вид правомерной человеческой деятельности, как правило, застрахованной, связанной с владением и пользованием вредоносными объектами, количественные параметры которых на соответствующих уровнях исключают возможность полного контроля со стороны человека, вследствие чего создается повышенная опасность для окружающих. Формирование повышенной опасности происходит в сфере деятельности, а критериями этой опасности являются объекты материального мира, не поддающиеся полному контролю со стороны человека. По правилам формальной логики законодатель определяет род деятельности, а правоприменительные органы должны выделять оттуда конкретные виды. Эта деятельность правомерная, но обусловленная лицензионно-разрешительным характером ввиду ее повышенной опасности; неправомерным законодатель признает причинение вреда в результате этой деятельности. Если опасный объект выбыл из обладания владельца в результате противоправных действий других лиц (например, угон транспортного средства, хищение радиактивных вендеств), то действия последних субъектов необходимо квалифицировать как самостоятельный вид обладания источником повышенной опасности.

Эта деятельность связана с потенциальным риском, поэтому, как правило, подлежит страхованию ответственности в случае причинения вреда окружающим.

Теория риска является обоснованием повышенной ответственности владельцев источников повышенной опасности.

1. Предлагается классификация источника повышенной опасности по видам деятельности во взаимосвязи с опасными объектами:

во-первых, использование всех видов транспортных средств и механизмов (внутреннее устройство машины, приборы, аппараты), приводящих их в действие. Критерием мощности транспортного средства, позволяющего отнести его к источнику повышенной опасности, является техническая возможность двигателя развивать скорость более 60 км в час, а для механизмов, помимо мощности, должны являться специальные разрешения и допуск к эксплуатации;

во-вторых, деятельность, связанная с производством, хранением, транспортировкой, утилизацией и использованием сверхнормативного установленного количества опасных видов веществ в соответствии с приложением и таблицами к ФЗ от 21 июля 1997 г. «О промышленной безопасности опасных производственных объектов». Сюда же необходимо отнести деятельность, связанную с владением и использованием пестицидов 1 – го, 2-го класса опасности, а также антивирусную деятельность, связанную с возбудителями опасных инфекционных заболеваний;

в-третьих, строительная и связанная с ней деятельность;

в-четвертых, деятельность, связанная с производством, поставкой и использованием электроэнергии высокого напряжения (380 Вольт и выше). К этой же группе следует отнести деятельность, связанную с атомными реакторами, которые подразделяются на несколько видов: исследовательские, изотопные, используемые для получения радионуклидов, в т.ч. плутония; энергетические, в которых энергия, выделяющаяся при делении ядер, используется для выработки электроэнергии, теплоэнергии, опреснения морской воды, в силовых установках на кораблях, искусственных спутниках и т.д.;

в-пятых, учитывая, что ст. 1079 ГК РФ не содержит исчерпывающего перечня, можно выделить на судейское усмотрение следующую группу, обозначив ее как «Иные виды промыпхленной деятельности».

2. Судебная практика порой слишком широко и неоднозначно толкует понятие взаимодействия источника повышенной опасности, солидаризируя ответственность их владельцев перед третьими лицами (п. 3 ст. 1079 ГК РФ), упрощая поиск истины, несправедливо игнорируя вину и причинную связь при конкретных обстоятельствах, как важнейших составляющих гражданского правонарушения. Солидарный характер ответственности лиц, совместно причинивших вред, в рассматриваемом обязательстве объясняется неделимостью результата их вредоносных действий и необходимостью создания условий для восстановления нарушенных прав потерпевших. В этом контексте положение ст. 1079 ГК РФ удачно применялись бы в соотношении со ст. 1080 ГК РФ. Предлагается абз. 1 исключить из п.З ст. 1079 ГК РФ, поскольку он излишний, конкурирует со ст. 1080 ГК РФ и не может способствовать единообразной правоприменительной деятельности судов.

3. Недопустимо разграничение гражданской ответственности между владельцем источника в части возмещения материального вреда и непосредственным причинителем в случае его виновности в части денежной компенсации морального вреда, поскольку это противоречит требованиям ст. 151, 1100 ГК РФ. Такое разграничение возможно между владельцем источника повышенной опасности, обязанного компенсировать моральный вред и страховщиком при наступлении страхового случая, обязанным возместить материальный вред.

Недопустимо относить супругов, находящихся в салоне автомобиля, являющегося их совместной собственностью, к третьим лицам. Их необходимо считать совладельцами опасных объектов, а возмещение вреда должно производиться, исходя из условий вины и целей деятельности.

Во-первых, если виновен супруг и автомобиль использовался в интересах семьи, то у пострадавшей супруги не должно возникать права требования возмещения вреда с другого невиновного владельца транспортного средства.

Во-вторых, если вина обоюдная, то, исходя из ее степени, может нести ответственность другой владелец источника повышенной опасности, а если виновен последний, то бремя гражданской ответственности полностью возлагается на него.

4. Недопустимо по инициативе суда привлекать невиновного владельца к солидарной ответственности при причинении вреда третьим лицам в результате взаимодействия источников повышенной опасности (п.З ст. 1079 ГК РФ).

Во-первых, это противоречит принципу диспозитивности гражданского процесса.

Во-вторых, п. 1 ст. 323 ГК РФ позволяет кредитору требовать исполнения обязательства как ото всех должников совместно, так и от любого из них в отдельности, при том как полностью, так и в части долга.

В-третьих, взыскание вреда в таких случаях по иску потерпевшего с виновного владельца источника повышенной опасности будет соответствовать не только законности и обоснованности принятого решения, но и его справедливости.

5. Законодателю предлагается внести изменения в ст. 1074 ГК РФ с тем, чтобы субсидиарная ответственность родителей (усыновителей) не прекращалась с наступлением совершеннолетия ребенка (эмансипации).

Во-первых, их семейное правонарушение как связующее звено между действием несовершеннолетнего делинквента и наступившим вредом должно обременять их ответственностью до полного возмещения вреда.

Во-вторых, судебная практика и жизнь показывают, что по достижении делинквентом 18-летнего возраста, как правило, его социальный статус и материальное положение не меняются (призыв в Вооруженные Силы РФ, продолжение учебы в различных учебных заведениях и т.п.), поэтому социальная защита пострадавших в этих случаях крайне неэффективна.

6. Предлагается положение об основаниях уменьшения возмещения вреда владельца источника повышенной опасности в контексте применения ст. 1083 ГК РФ.

Во-первых, если имела место грубая неосторожность со стороны потерпевшего и отсутствовала вина владельца источника, то размер возмещения вреда может быть уменьшен или в его возмещении должно быть отказано. Вина потерпевшего не учитывается при возмещении дополнительных расходов и возмещении вреда в связи со смертью кормильца.

Критерием разграничения грубой и простой неосторожности могут служить не только действия (бездействие) лица, но и его отношение к возможным негативным последствиям, которые он предвидел, но легкомысленно рассчитывал их преодолеть, однако сделать ему этого не удалось.

7. Предлагаются положения об освобождении владельца источника от гражданской ответственности при определенных обстоятельствах при причинении вреда в состоянии крайней необходимости:

1) ст. 1067 ГК РФ охватываются отношения по устранению опасности, грозящей не только причинителю вреда, но и третьим лицам, поэтому владелец источника действует в последнем случае в чужом интересе;

2) его действия должны совершаться с необходимой по обстоятельствам дела заботливостью и осмотрительностью;

3) необходимо всегда учитывать соотношение причиненного такими действиями вреда и сохраненного блага, т.е. следует ориентироваться на две составляющих понятия вреда в гражданском праве материальные и нематериальные блага человека. В интересах сохранения первого, нарушая и подвергая опасности неотъемлемые права (жизнь и здоровье человека), владелец источника не вправе действовать;

4) владелец источника обязан принимать во внимание упречность поведения третьего лица, а именно, пытаясь сохранить его блага, не должен подвергать опасности равнозначную субстанцию (жизнь и здоровье) лица, чьи действия безупречны. Например, во избежание наезда на гражданина (нарушителя), выбежавшего на проезжую часть, выезжать на пешеходный тротуар, по которому идут люди (безупречные в своем поведении).

Нормативно-правовые акты

1.   Конституция Российской Федерации [Текст]: офиц. текст. // Российская газета. –1993. – №237.

2.   Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) [Текст]: [Федеральный закон принят 30.11.1994 г., №51-ФЗ по состоянию на 13.05.2008] // Собрание законодательства РФ. – 1994. – №32. – Ст. 3301.

3.   Гражданский кодекс Российской Федерации (часть вторая) [Текст]: [Федеральный закон принят 26.10.1996 г., №14-ФЗ по состоянию на 24.04.2008] // Собрание законодательства РФ. – 1996. – №5. – Ст. 410.

4.   Гражданский кодекс Российской Федерации (часть третья) [Текст]: [Федеральный закон принят 26.11.2001 г., №146-ФЗ по состоянию на 29.04.2008] // Собрание законодательства РФ. – 2001. – №49. – Ст. 4552.

5.   Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации [Текст]: [Федеральный закон принят 14.11.2002 г., №138-ФЗ по состоянию на 11.06.2008] // Собрание законодательства РФ. – 2002. – №46. – Ст. 4532.

6.   Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации [Текст]: [Федеральный закон принят 24.07.2002 г., №95-ФЗ по состоянию на 11.06.2008] // Собрание законодательства РФ. – 2002. – №30. – Ст. 3012.

7.   Градостроительный кодекс Российской Федерации [Текст]: [Федеральный закон принят 29.12.2004 г., №190-ФЗ по состоянию на 16.05.2008] // Собрание законодательства РФ. – 2005. – №1 (часть 1). – Ст. 16.

8.   Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств [Текст]: [Федеральный закон принят 25.04.2002 г., №40-ФЗ по состоянию на 16.05.2008] // Собрание законодательства РФ. – 2002. – №18. – Ст. 1720.

9.   Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний [Текст]: [Федеральный закон от 24.07.1998 г., №125-ФЗ по состоянию на 21.07.2007] // Собрание законодательства РФ. – 1998. – №31. – Ст. 3803.

10.             О промышленной безопасности опасных производственных объектов [Текст]: [Федеральный закон принят 21.07.1997 г., №116-ФЗ по состоянию на 18.12.2006] // Собрание законодательства РФ. – 1997. – №30. – Ст. 3588.

11.             О безопасном обращении с пестицидами и агрохимикатами [Текст]: [Федеральный закон принят 19.07.1997 г., №109-ФЗ по состоянию на 16.10.2006] // Собрание законодательства РФ. – 1997. – №29. – Ст. 3510.

12.             О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС [Текст]: [Закон РФ принят 15.05.1991 г., №1244–1 по состоянию на 01.03.2008] // Ведомости СНД и ВС РСФСР. – 1991. – №21. – Ст. 699.

13.             О правилах дорожного движения (вместе с «Основными положениями по допуску транспортных средств к эксплуатации и обязанности должностных лиц по обеспечению безопасности дорожного движения») [Текст]: [Постановление Правительства РФ от 23.10.1993 г., №1090 по состоянию на 19.04.2008] // Собрание актов Президента и Правительства РФ. – 1993. – №47. – Ст. 4531.

14.             О токсиколого-гигиенической экспертизе пестицидов и агрохимикатов (вместе с «Порядком токсиколого-гигиенической экспертизы пестицидов на территории Российской Федерации») [Текст]: [Приказ Минздрава РФ от 31.01.2002 г., №24] // Бюллетень нормативных актов федеральных органов исполнительной власти. – 2002. – №10. – С. 21.

Специальная и учебная литература

15.             Агарков М.М. Возникновение обязательств из причинения вреда. [Текст] // Гражданское право. Т. 1 / Под ред. Агаркова М.М., Генкина Д.М. – М. Юрлитиздат. 1944. – 638 с.

16.             Амфитеатров Г.Н. Основные начала гражданского законодательства и борьба за марксистскую методологию [Текст] // Советское государство и революция права. – 1930. – №4. – С. 74.

17.             Антимонов Б.С. Гражданская ответственность за вред, причиненный источником повышенной опасности. [Текст] – М., Госюриздат. 1952. – 386 с.

18.             Антимонов Б.С. Значение вины потерпевшего при гражданском правонарушении. [Текст] – М., Юрлитиздат. 1950. – 346 с.

19.             Белякова A.M. Гражданско-правовая ответственность за причинение вреда. [Текст] – М., Изд-во Московского университета. 1986. – 318 с.

20.             Беспалов Ю.Ф. Деликтные обязательства с участием ребенка. [Текст] М., Юнити. 2007. – 268 с.

21.             Болдинов В.М. О природе санкций в деликтных обязательствах. [Текст] // Законность. – 2008. – №1. – С. 24.

22.             Болдинов В.М. Ответственность за причинение вреда источником повышенной опасности. [Текст] – СПб., Юридический центр-Пресс. 2007. – 436 с.

23.             Большой юридический словарь. [Текст] / Под ред. Крутских Е.В., Сухарева А.Я. – М., Инфра-М. 2001. – 968 с.

24.             Булаевский Б.А. Ответственность за вред, причиненный гражданином, не способным понимать значения своих действий [Текст] // Проблемы гражданского, семейного и жилищного законодательства: Сборник статей. / Отв. ред. В.Н. Литовкин. – М., Городец. 2007. – 578 с.

25.             Булаевский Б.А. О применении ст. 1067 ГК РФ (причинение вреда в состоянии крайней необходимости) [Текст] // Комментарий судебной практики. Вып 12. / Под ред. Ярошенко К.Б. – М., Городец. 2006. – 532 с.

26.             Вердников В.Г. Советское гражданское право. [Текст] – М., Юридическая литература. 1961. – 638 с.

27.             Германское право. Часть 1. Гражданское Уложение. [Текст] / Пер. с нем. Лизунова А.А. – М., Международный центр финансово-экономического развития. 1996. – 614 с.

28.             Гильдерман Л.С. Возмещение вреда, причиненного в состоянии крайней необходимости источником повышенной опасности [Текст] – М., Статут. 2005. – 478 с.

29.             Гражданское право. Учебник. [Текст] / Под ред. Гришаева С.П. – М., Юристь. 2005. – 642 с.

30.             Гражданское право. Учебник. Часть 2-я [Текст] / Под ред. Калпина А.Г. – М., Юристъ. 2007. – 716 с.

31.             Гражданское право. Часть 2-я. Обязательственное право. Курс лекций. [Текст] / Под ред. Садикова О.Н. – М., Норма. 2004. – 518 с.

32.             Гражданское право: Учебник В 2 т. Том I [Текст] / Под ред. Суханова Е.А. – М., Волтерс Клувер. 2008. – 742 с.

33.             Гражданское право. Учебник. Часть II [Текст] / Под ред. Сергеева А.П., Толстого Ю.К. – М., Проспект. 2007. – 734 с.

34.             Гражданское право. Том 2. Учебник [Текст] / Под ред. Калмыкова Ю.Х., Тархова В.А., Цыбуленко З.И. – М., Юристъ. 2005. – 618 с.

35.             Дмитриева. О.В. Ответственность без вины в гражданском праве. Автореф. дисс. канд. юрид. наук. [Текст] – СПб., 1996. – 36 с.

36.             Журавлев П.Е. Правовая характеристика опасных производственных объектов [Текст] // Юрист. – 2008. – №3. – С. 19.

37.             Иоффе О.С. Советское гражданское право. Курс лекций. [Текст] – Л., Изд. Ленинградского университета. 1961. – 432 с.

38.             Коняев И.И. Обязательства, возникающие вследствие причинения вреда источником повышенной опасности: Автореф. дисс. канд. юрид. наук. [Текст] – М., 1966. – 38 с.

39.             Коршунова Н.П. Непреодолимая сила: новый взгляд на старую проблему [Текст] // Журнал российского права. – 2008. – №3. – С. 45.

40.             Красавчиков О.А. Возмещение вреда, причиненного источником повышенной опасности. [Текст] – М., Юридическая литература. 1966. – 376 с.

41.             Кулешов Г.В. Возмещение вреда, причиненного источником повышенной опасности [Текст] // Право в Вооруженных Силах. – 2008. – №3. – С. 21.

42.             Кофман В.И. Соотношение вины и противоправности в гражданском праве [Текст] // Правоведение. – 1957. – №1. – С. 75.

43.             Лапаева О. Форс-мажор в теории и на практике [Текст] // ЭЖ-Юрист. – 2007. – №9. – С. 8.

44.             Лиховидов К. Риск как условие дифференциации объема и мер юридической ответственности [Текст] // Законность. – 2008. – №1. – С. 17.

45.             Лоренц Д.В. Проблемы юридической квалификации кондикционных и деликтных правопритязаний [Текст] // Юрист. – 2008. – №3. – С. 19.

46.             Майданник Л.А., Сергеева Н.Ю. Материальная ответственность за повреждение здоровья. [Текст] – М., Госюриздат. 1953. – 548 с.

47.             Мальцман Т.Б. Ответственность за вред, причиненный источником повышенной опасности. Автореф. дисс. канд. юрид. наук. [Текст] – М., 1948. – 38 с.

48.             Матвеев Г.К. Основания гражданско-правовой ответственности. [Текст] – М., Юридическая литература. 1970. – 346 с.

49.             Ожегов С.И. Словарь русского языка. [Текст] – М., Русский язык. 1982. – 1124 с.

50.             Перетерский И.С. Дигесты Юстиниана. [Текст] – М., Госюриздат. 1956. – 468 с.

51.             Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права (по изд. 1917 г.). [Текст] – М., Статут. 2005. – 654 с.

52.             Поляков И.Н. Ответственность по обязательствам вследствие причинения вреда. [Текст] – М., Городец. 2008. – 416 с.

53.             Райхер В.К. Вопросы ответственности за причинение вреда [Текст] // Правоведение. – 1971. – №5. – С. 57.

54.             Рахмилович В.А. О противоправности как основании гражданско-правовой ответственности [Текст] // Советское государство и право. – 1964. – №3. – С. 54.

55.             Ровный В.В. Проблемы единства российского частного права. [Текст] – М., Статут 2005. – 418 с.

56.             Рожкова М.А. Об источнике повышенной опасности [Текст] // Вестник ВАС РФ. – 2008. – №2. – С. 9.

57.             Российская юридическая энциклопедия. [Текст] / Под ред. Сухарева А.Я. – М., Инфра-М. 2006. – 1678 с.

58.             Собчак А.А. Гражданско-правовая ответственность за причинение вреда действием источника повышенной опасности. Автореферат. дисс. канд. юрид. наук. [Текст] – Л., 1964. – 38 с.

59.             Советское гражданское право [Текст] / Под ред. Красавчикова О.А. – М., Высшая школа. 1972. – 732 с.

60.             Сокол П.В. Определение размера страховой выплаты в обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств [Текст] // Право и экономика. – 2007. – №3. – С. 25.

61.             Солдатенко О.М. Гражданско-правовое регулирование ответственности за вред, причиненный источником повышенной опасности: Автореф. дис….канд. юрид. наук. [Текст] – Саратов., 2002. – 38 с.

62.             Тархов В.А. Источник повышенной опасности [Текст] // Вестник Саратовской государственной академии права. – 1997. – №2. – С. 115.

63.             Трофимов С.В. Ответственность за вред, причиненный источником повышенной опасности и реалии научно-технического прогресса [Текст] // Транспортное право. – 2007. – №3. – С. 26.

64.             Флейшиц Е.А. Обязательства из причинения вреда и из неосновательного обогащения. [Текст] – М., Юрлитиздат. 1951. – 348 с.

65.             Халфина P.O. Соотношение договорного и деликтного права в связи с охраной интересов потребителей. В кн. Качество продукции, стандартизация и право. [Текст] – М., Юрлитиздат. 1982. – 316 с.

66.             Черненко Д. Обстоятельства непреодолимой силы [Текст] // ЭЖ-Юрист. – 2008. – №21. – С. 5.

67.             Шершеневич Г.Ф. Общая теория права: Учебное пособие. [Текст] – М., Статут. 2006. – 562 с.

68.             Яичков К.К. Права, возникающие в связи с потерей здоровья. [Текст] – М., Наука. 1964. – 518 с.

69.             Яковлев И.В. Компенсация морального вреда, причиненного деятельностью, создающей повышенную опасность для окружающих [Текст] // Право в Вооруженных Силах. – 2007. – №11. – С. 24.

70.             Ярошенко К.Б. Понятие и состав вреда в деликтных обязательствах [Текст] // Проблемы современного гражданского права: Сборник статей. – М., Городец. 2008. – 614 с.

Материалы юридической практики

71.             О практике применения судами законодательства об ответственности за экологические правонарушения [Текст]: [Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 05.11.1998 г., №14 по состоянию на 06.02.2007] // Бюллетень Верховного Суда РФ. – 1999. – №1. – С. 28.

72.             Постановление ФАС Поволжского округа от 3 апреля 2008 г. по делу N А55-18953/2006 [Текст] // Вестник ВАС РФ. – 2008. – №6. - С. 45.

73.             Постановление ФАС Поволжского округа от 25 сентября 2007 г. по делу №А55-175/2007–20 [Текст] // Вестник ВАС РФ. – 2008. – №2. - С. 60.

74.             Извлечение из постановления Президиума Самарского областного суда №0706/478 от 14.09.2006 [Текст] // Судебная практика (Приложение к информационному бюллетеню управления Судебного департамента в Самарской области). – 2007. – №4 (23).-С. 23.

75.             Извлечение из кассационного определения Судебной коллегии по гражданским делам от 22.11.2006 [Текст] // Судебная практика (Приложение к информационному бюллетеню Управления Судебного департамента в Самарской области). – №2007. – 4 (23).-С. 12.

[1] Тархов В.А. Источник повышенной опасности [Текст] // Вестник Саратовской государственной академии права. – 1997. – № 2. – С. 115.

[2] Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права (по изд. 1917 г.). [Текст] – М., Статут. 2005. – С.287.

[3] Болдинов В.М. Ответственность за причинение вреда источником повышенной опасности. [Текст] – СПб., Юридический центр-Пресс. 2007. – С. 12.

[4] Перетерский И.С. Дигесты Юстиниана. [Текст] – М., Госюриздат. 1956. – С.68.

[5] Агарков М.М. Возникновение обязательств из причинения вреда. [Текст] // Гражданское право. Т. 1 / Под ред. Агаркова М.М., Генкина Д.М. – М.. Юрлитиздат. 1944. – С. 339.

[6] Иоффе О.С. Советское гражданское право. Курс лекций. [Текст] – Л., Изд. Ленинградского университета. 1961. – С. 178.

[7] Вердников В.Г. Советское гражданское право. [Текст] – М., Юридическая литература. 1961. – С. 398.

[8] Антимонов Б.С. Гражданская ответственность за вред, причиненный источником повышенной опасности. [Текст] – М., Госюриздат. 1952. – С. 71.

[9] Антимонов Б.С. Там же. - С. 99.

[10] Мальцман Т.Б. Ответственность за вред, причиненный источником повышенной опасности. Автореф. дисс. канд. юрид. наук. [Текст] – М., 1948. – С. 11.

[11] Флейшиц Е.А. Обязательства из причинения вреда и из неосновательного обогащения. [Текст] – М., Юрлитиздат. 1951. – С. 133.

[12] Собчак А.А. Гражданско-правовая ответственность за причинение вреда действием источника повышенной опасности. Автореферат. дисс. канд. юрид. наук. [Текст] – Л., 1964. – С. 8.

[13] Красавчиков О.А. Возмещение вреда, причиненного источником повышенной опасности. [Текст] – М., Юридическая литература. 1966. – С. 19.

[14] Красавчиков О.А. Указ. соч. – С. 34.

[15] Кулешов Г.В. Возмещение вреда, причиненного источником повышенной опасности [Текст] // Право в Вооруженных Силах. – 2008. – № 3. – С. 21.

[16] Майданник Л.А., Сергеева Н.Ю. Материальная ответственность за повреждение здоровья. [Текст] – М., Госюриздат. 1953. – С. 25.

[17] Яичков К.К. Права, возникающие в связи с потерей здоровья. [Текст] – М., Наука. 1964. – С. 65.

[18] Гражданское право. Часть 2-я. Обязательственное право. Курс лекций. [Текст] / Под ред. Садикова О.Н. – М., Норма. 2004. – С. 355.

[19] Гражданское право. Учебник. [Текст] / Под ред. Гришаева С.П. – М., Юристь. 2005. – С. 456.

[20] Гражданское право. Учебник. Часть 2-я [Текст] / Под ред. Калпина А.Г. – М., Юристъ. 2007. – С. 420.

[21] Болдинов В.М. Ответственность за причинение вреда источником повышенной опасности. [Текст] – СПб., Юридический центр-Пресс. 2007. – С. 18.

[22] Солдатенко О.М. Гражданско-правовое регулирование ответственности за вред, причиненный источником повышенной опасности: Автореф. дис. ...канд. юрид. наук. [Текст] – Саратов., 2002. – С. 12.

[23] Рожкова М.А. Об источнике повышенной опасности [Текст] // Вестник ВАС РФ. – 2008. – № 2. – С. 9.

[24] Солдатенко О.М. Указ. раб. - С. 11-12.

[25] Российская юридическая энциклопедия. [Текст] / Под ред. Сухарева А.Я. – М., Инфра-М. 2006. – С. 1200.

[26] Большой юридический словарь. [Текст] / Под ред. Крутских Е.В., Сухарева А.Я. – М., Инфра-М. 2001. – С.240.

[27] Ожегов С.И. Словарь русского языка. [Текст] - М., Русский язык. 1982. – С. 229.

[28] Тархов В.А. Источник повышенной опасности [Текст] // Вестник Саратовской государственной академии права. – 1997. – № 2. – С. 117.

[29] Ожегов С.И. Словарь русского языка. [Текст] - М., Русский язык. 1982. – С.146.

[30] Гражданское право. Учебник. Часть II. [Текст] / Под ред. Сергеева А.П., Толстого Ю.К. – М., Проспект. 2007. – С. 533.

[31] Поляков И.Н. Ответственность по обязательствам вследствие причинения вреда. [Текст] – М., Городец. 2008. – С. 84.

[32] Там же.

[33] Красавчиков О.А. Указ. соч. - С .21.

[34] Антимонов Б.С. Указ. соч. - С. 100.

[35] Собрание законодательства РФ. – 1997. – № 30. – Ст. 3588.

[36] Собрание законодательства РФ. – 2002. – № 18. – Ст. 1720.

[37] Извлечение из кассационного определения Судебной коллегии по гражданским делам от 22.11.2006 [Текст] // Судебная практика (Приложение к информационному бюллетеню Управления Судебного департамента в Самарской области).- № 2007.-4(23).-С.12.

[38] Антимонов Б.С. Указ. соч. - С. 47.

[39] Собчак А.А. Гражданско-правовая ответственность за причинение вреда действием источника повышенной опасности. Автореферат. дисс. канд. юрид. наук. [Текст] – Л., 1964. – С. 10.

[40] Гражданское право. Учебник. Часть II [Текст] / Под ред. Сергеева А.П., Толстого Ю.К. – М., Проспект. 2007. – С. 533-534.

[41] Тархов В.А. Источник повышенной опасности [Текст] // Вестник Саратовской государственной академии права. – 1997. – № 2. – С. 119.

[42] Трофимов С.В. Ответственность за вред, причиненный источником повышенной опасности и реалии научно-технического прогресса [Текст] // Транспортное право. – 2007. – № 3. – С. 26.

[43] Дмитриева. О.В. Ответственность без вины в гражданском праве. Автореф. дисс. канд. юрид. наук. [Текст] – СПб., 1996. – С. 9-10.

[44] Болдинов В.М. Указ. соч. – С. 30.

[45] Собрание актов Президента и Правительства РФ. – 1993. – № 47. – Ст. 4531.

[46] Собрание законодательства РФ. – 1997. – № 29. – Ст. 3510.

[47] О практике применения судами законодательства об ответственности за экологические правонарушения [Текст]: [Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 05.11.1998 г., № 14 по состоянию на 06.02.2007] // Бюллетень Верховного Суда РФ. – 1999. – № 1. – С. 28.

[48] Собрание законодательства РФ. – 2005. – № 1 (часть 1). – Ст. 16.

[49] Красавчиков О.А. Указ. соч. - С. 56.

[50] Тархов В.А. Источник повышенной опасности [Текст] // Вестник Саратовской государственной академии права. – 1997. – № 2. – С.118.

[51] Белякова A.M. Гражданско-правовая ответственность за причинение вреда. [Текст] – М., Изд-во Московского университета. 1986. – С. 115.

[52] Коняев И.И. Обязательства, возникающие вследствие причинения вреда источником повышенной опасности: Автореф. дисс. канд. юрид. наук. [Текст] – М., 1966. – С. 4-5.

[53] Бюллетень нормативных актов федеральных органов исполнительной власти. – 2002. – № 10. – С. 21.

[54] Германское право. Часть 1. Гражданское Уложение. [Текст] / Пер. с нем. Лизунова А.А. – М., Международный центр финансово-экономического развития. 1996. – С. 191.

[55] Гражданское право: Учебник В 2 т. Том I [Текст] / Под ред. Суханова Е.А. - М., Волтерс Клувер. 2008. – С.328.

[56] Болдинов В.М. Ответственность за причинение вреда источником повышенной опасности. [Текст] – СПб., Юридический центр-Пресс. 2007. – С. 70-71.

[57] Болдинов В.М. Там же. – С. 71.

[58] Смирнов В.Т., Собчак А.А. Указ. соч. – С. 58-59.

[59] Рахмилович В.А. О противоправности как основании гражданско-правовой ответственности [Текст] // Советское государство и право. – 1964. – № 3. – С. 54.

[60] Райхер В.К. Вопросы ответственности за причинение вреда [Текст] // Правоведение. – 1971. – № 5. – С. 57.

[61] Рожкова М.А. Указ. соч. С. 9.

[62] Болдинов В.М. Указ. соч. - С. 86-87.

[63] Постановление ФАС Поволжского округа от 3 апреля 2008 г. по делу N А55-18953/2006 [Текст ]// Вестник ВАС РФ.- 2008.- № 6.-С.45.

[64] Гильдерман Л.С. Возмещение вреда, причиненного в состоянии крайней необходимости источником повышенной опасности [Текст] – М., Статут. 2005. – С. 174.

[65] Кофман В.И. Соотношение вины и противоправности в гражданском праве [Текст] // Правоведение. – 1957. – № 1. – С. 75.

[66] Лоренц Д.В. Проблемы юридической квалификации кондикционных и деликтных правопритязаний [Текст] // Юрист. – 2008. – № 3. – С. 19.

[67] Амфитеатров Г.Н. Основные начала гражданского законодательства и борьба за марксистскую методологию [Текст] // Советское государство и революция права. – 1930. – № 4. – С. 74.

[68] Антимонов Б.С. Значение вины потерпевшего при гражданском правонарушении. [Текст] – М., Юрлитиздат. 1950. – С. 38.

[69] Журавлев П.Е. Правовая характеристика опасных производственных объектов [Текст] // Юрист. – 2008. – № 3. – С. 19.

[70] Гражданское право. Том 2. Учебник [Текст] / Под ред. Калмыкова Ю.Х., Тархова В.А., Цыбуленко З.И. – М., Юристъ. 2005. – С. 380.

[71] Красавчиков О.А. Указ. соч. – С. 154.

[72] Лиховидов К. Риск как условие дифференциации объема и мер юридической ответственности [Текст] // Законность. – 2008. – № 1. – С. 17.

[73] Гражданское право. Учебник. Часть II [Текст] / Под ред. Сергеева А.П., Толстого Ю.К. – М., Проспект. 2007. – С. 555.

[74] Советское гражданское право [Текст] / Под ред. Красавчикова О.А. – М., Высшая школа. 1972. – С. 487

[75] Шершеневич Г.Ф. Общая теория права: Учебное пособие. [Текст] - М., Статут. 2006. – С. 265.

[76] Халфина P.O. Соотношение договорного и деликтного права в связи с охраной интересов потребителей. В кн. Качество продукции, стандартизация и право. [Текст] – М., Юрлитиздат. 1982. – С. 35.

[77] Белякова A.M. Указ. соч. - С. 26.

[78] Ярошенко К.Б. Понятие и состав вреда в деликтных обязательствах [Текст] // Проблемы современного гражданского права: Сборник статей. – М., Городец, 2008. – С. 103.

[79] Булаевский Б.А. Ответственность за вред, причиненный гражданином, не способным понимать значения своих действий [Текст] // Проблемы гражданского, семейного и жилищного законодательства: Сборник статей. / Отв. ред. В.Н. Литовкин. – М., Городец. 2007. – С. 117.

[80] Болдинов В.М. О природе санкций в деликтных обязательствах. [Текст] //Законность. – 2008. – № 1. – С. 24.

[81] Беспалов Ю.Ф. Деликтные обязательства с участием ребенка. [Текст] М., Юнити. 2007. – С.8.

[82] Беспалов Ю.Ф. Указ соч. - С. 14.

[83] Сокол П.В. Определение размера страховой выплаты в обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств [Текст] // Право и экономика. – 2007. – № 3. – С. 25.

[84] Постановление ФАС Поволжского округаот 25 сентября 2007 г. по делу № А55-175/2007-20 [Текст] //Вестник ВАС РФ.-2008.- № 2.-С.60.

[85] Ведомости СНД и ВС РСФСР. – 1991. – № 21. – Ст. 699.

[86] Яковлев И.В.Компенсация морального вреда, причиненного деятельностью, создающей повышенную опасность для окружающих [Текст] // Право в Вооруженных Силах. – 2007. – № 11. – С. 24.

[87] Гражданское право. Часть 2-я. Обязательственное право. Курс лекций. [Текст] / Под ред. Садикова О.Н. – М., Норма. 2004. – С. 366

[88] Поляков И.Н. Указ. соч. - С. 114.

[89] Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний [Текст]: [Федеральный закон от 24.07.1998 г., № 125-ФЗ по состоянию на 21.07.2007] // Собрание законодательства РФ. – 1998. – № 31. – Ст. 3803.

[90] Извлечение из постановления Президиума Самарского областного суда № 0706/478 от 14.09.2006 [Текст]// Судебная практика (Приложение к информационному бюллетеню управления Судебного департамента в Самарской области).- 2007.- № 4(23).-С.23.

[91] Солдатенко О.М. Там же. - С.17-18.

[92] Красавчиков О.А. Указ. соч. - С. 180.

[93] Гражданское право. Учебник. Часть II [Текст] / Под ред. Сергеева А.П., Толстого Ю.К. – М., Проспект. 2007. – С.740.

[94] Коршунова Н.П. Непреодолимая сила: новый взгляд на старую проблему [Текст] // Журнал российского права. – 2008. – № 3. – С. 45.

[95] Смирнов B.T., Собчак А.А. Указ. соч. - С.94.

[96] Лапаева О. Форс-мажор в теории и на практике [Текст] // ЭЖ-Юрист. – 2007. – № 9. – С. 8.

[97] Черненко Д. Обстоятельства непреодолимой силы [Текст] // ЭЖ-Юрист. – 2008. – № 21. – С. 5.

[98] Болдинов В.М. Указ. соч. - С. 115-116.

[99] Матвеев Г.К. Основания гражданско-правовой ответственности. [Текст] – М., Юридическая литература. 1970. – С.162.

[100] Болдинов В.М. Указ. соч. - С.125.

[101] Ровный В.В. Проблемы единства российского частного права. [Текст] – М., Статут 2005. – С. 245.

[102] Гильдерман Л.С. Указ. соч. – С. 173.

[103] Гражданское право. Учебник. Часть II [Текст] / Под ред. Сергеева А.П., Толстого Ю.К. – М., Проспект. 2007. – С. 541.

[104] Болдинов В.М. Указ. соч. - С. 142.

[105] Булаевский Б.А. О применении ст. 1067 ГК РФ (причинение вреда в состоянии крайней необходимости) [Текст] // Комментарий судебной практики. Вып 12. / Под ред. Ярошенко К.Б. – М., Городец. 2006. – С. 75.