Дипломная работа: Понятие и цели наказания в российском уголовном праве (теоретические аспекты)

Дипломная работа: Понятие и цели наказания в российском уголовном праве (теоретические аспекты)

МИНИСТЕРСТВО ЮСТИЦИИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ Государственное общеобразовательное учреждение

высшего профессионального образования

«Российская правовая академия Минюста России»

Северный филиал

Юридический факультет

Кафедра уголовно-правовых дисциплин

Понятие и цели наказания

В РОССИЙСКОМ уголовноМ ПРАВЕ

(ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ)

Допустить к защите

Зав. кафедрой

Тайбаков А.А.

«__»_________200_г.

Петрозаводск

2011

Оглавление

Введение

Глава 1. Понятие и сущность наказания в российском уголовном праве

1.1 История возникновения и развития взглядов на сущность наказания в отечественном уголовном праве

1.2 Понятие и признаки наказания в уголовном праве РФ

Глава 2. Цели наказания в российском уголовном праве

2.1 Определение целей наказания и их закрепление в уголовном законодательстве РФ

2.2 Содержание целей уголовного наказания и проблемы их реализации в современных условиях

Заключение

Список использованных нормативно-правовых актов и литературы

Приложения

Введение

Уголовное наказание является одним из важнейших институтов уголовного права, интерес к которому проявляют не только профессиональные исследователи, но и широкие слои населения. Материальные и процессуальные вопросы уголовного наказания ре-гулируются совокупностью предписаний многих отраслей права, в частности уголовного, уголовно-процессуального, уголовно-исполнительного, международного права. Многие вопросы понимания самого института наказания, его целей и основных принципов получили достаточно широкое освещение в современной литературе.

Наказание в уголовном праве – явление, прежде всего, социально-правовое. Соци-альное назначение наказания состоит в том, что оно на протяжении многих лет рас-сматривается как одно из средств борьбы с преступностью, специфический и весьма жесткий регулятор поведения людей, вступающих в конфликт с уголовным законом. На различных этапах развития человеческой цивилизации государство с помощью уголов-ного наказания пытается решить по сути одно и ту же задачу – защитить общество от преступных посягательств на наиболее важные социальные ценности, охраняемые уго-ловным законом. Социальная функция наказания заключается в том, что в случае его применения к лицу, совершившему преступление, может быть восстановлен нарушенный общественный порядок, заглажен нанесенный потерпевшему вред, удовлетворена общест-венная потребность в наказании виновного, устранено чувство страха и неуверенности, возникшие у граждан в связи с совершением преступления, укреплена вера в способность правоохранительных органов бороться с преступностью и надежно защищать интерес человека, общества или государства.

Актуальность темы дипломного исследования определяется теоретической и практической значимостью широкого круга вопросов, связанных с формированием и эволюцией пенитенциарной системы и тем воздействием, которое она оказывает на правовые процессы в современном мире. Спор о сущности наказания ведется не одно столетие, но до сих пор ученые не могут прийти к единому мнению в определении понятия и целей наказания. Ряд реформ, осуществляевшихся в недавнем прошлом в нашем государстве, потребовали существенного обновления нормативной правовой базы, пересмотра ряда понятий и категорий юриспруденции, формирования принципиально новых правовых институтов, соответствующих принципам демократического государства, международ-ным стандартам защиты прав и интересов личности. Ценности гражданского общества обусловливают приоритетность задач обеспечения прав человека, сохраняющей свою актуальность и в случаях их ограничения. Сложившиеся социально-политические отношения обусловливают изменение подходов и к дальнейшему совершенствованию института наказания.

Изучение истории развития теории наказания является одной из важных проблем в исследованиях историко-правовой науки. Исследование проблем теории наказания приобретает особую значимость в связи с реформированием уголовной и уголовно-исполнительной отраслей права. Изучение формирования и эволюции теории наказания необходимо для правильного понимания и всесторонней оценки ее роли и истинного предназначения в современной отечественной правовой доктрине. Концепция наказания современных государств прошла большой исторический путь своего развития, имеет целый ряд этапов, каждому из которых соответствует та или иная теоретическая разработка с присущими только ей характерными чертами и целями.

Указанные положения и предопределили выбор темы дипломного исследования.

Цели исследования.

Основными целями данного дипломного исследования являются теоретическое изучение и всестороннее выяснение наиболее важных и сложных вопросов, касающихся определения уголовного наказания и его целей; исследование политико-правовых идей, взглядов, их социальных носителей (субъектов) в теории наказания и определение на этой основе направления совершенствования современной концепции наказания.

Задачи исследования.

Достижение указанных целей обусловило необходимость постановки и решения следующих задач:

·  определить признаки, присущие наказанию, и на основе этого дать характеристику понятия наказания;

·  провести теоретическое осмысление уголовного наказания как института карательной практики;

·  провести анализ закрепленных в УК РФ целей наказания;

·  осуществить историко-правовое исследование уголовно-правовых норм, закрепляю-щих определение наказания, с целью выявления преемственности современного за-кона, его достоинств и недостатков;

·  проанализировать проблемы совершенствования правоприменительной практики в от-ношении преступлений.

Объект исследования

Объектом дипломного исследования является категория наказания в российском уголовном праве.

Предмет исследования

Предметом исследования выступают как ранее действовавшие, так и ныне действующие уголовно-правовые нормы, определяющие понятие и цели наказания, а также научная и учебная литература, посвященная анализируемой категории.

Теоретическую базу исследования составили работы отечественных ученых в области уголовного, уголовно-исполнительного права (Н.Д. Сергеевский, П.И. Люблинский, А.Н. Трайнин, Н.С. Таганцев, М.Д. Шаргородский, И.С. Ной, И.И. Карпец, А.И. Чучаев и др.), а также зарубежных правоведов (Ч. Беккария, Ф. Лист, К. Биндинг).

Нормативной базой исследования являются Конституция Российской Федерации, международные правовые акты (Всеобщая декларация прав человека 1948 г.), содержащие общепризнанные нормы и принципы в области уголовного наказания, уголовное и уго-ловно-исполнительное законодательство России и других государств, имеющие отноше-ние к теме исследования (Уголовный кодекс РФ 1996 г., Уголовный кодекс РСФСР 1960 г., Уголовно-исполнительный кодекс РФ, Уголовно-процессуальный кодекс РФ).

Степень разработанности темы исследования. На протяжении длительного времени ученые-юристы во всем мире занимаются исследованием различных аспектов исторического развития института наказания. Проблемам исследования теории наказания посвящены достаточно содержательные труды, которые на сегодняшний день не утратили своей ценности как источники информации. Однако некоторые вопросы рассматривались исключительно в рамках господствовавших длительный период политико-идеологических установок, что давало своеобразную интерпретацию исторических событий и фактов, искажая тем самым их понимание.

Нельзя не отметить авторов фундаментальных изданий, наиболее полно раскрывающих исторические этапы становления и развития зарубежной теории наказания. Это работы Ф. Аллена, М. Анселя, И.А. Вольтера, Г. Гегеля, Э. Дюркгейма, И. Канта, К. Маркса, Ш.Л. Монтескье, П. Фейербаха. Работы вышеперечисленных авторов, как правило, носят в основном историко-правовой, обзорный характер, и содержат основные положения концепции наказания в зависимости от правовой системы. В особенности большой интерес представляет произведение Ч. Беккария «О преступлениях и наказаниях» 1764 г., которое вызвало большой резонанс в европейском и российском обществе, и подготовило почву для будущих перемен. В своем трактате он высказал мысли, далеко опередившие время, в котором он жил. В дореволюционное время в России теоретические разработки данного вопроса провели С.Е. Десницкий, А.А. Жижиленко, А.П. Куницын, А.Н. Радищев, Н.Д. Сергиевский, В.С. Соловьев, А.А. Филиппов. Труды российских правоведов И.Я. Фойницкого и Н.С. Таганцева также считаются основополагающими. Они воплотили в них совокупность наиболее распространенных в конце XIX в. европейских доктрин о наказании в сравнении с отечественной правовой мыслью.

Историография советского периода, отражающая исследуемую проблематику, имеет определенную идеологическую направленность, характерную для данного исторического периода. Информация осмысливается и подается с учетом происходящих в обществе политических событий в рамках официально принятой в обществе идеологии. Однако исследователи советского периода также внесли большой вклад в становление историко-правовых основ теории наказания и заложили теоретические основы фундамента для современного понимания проблем наказания. Было бы ошибочным представлять советский этап как эпоху, не имеющую исторических корней. Преемственность авторских теорий, прежде всего, проявилась в восприятии передовых идей, сформировавшихся в российском обществе еще в дореволюционный период. Среди авторов научно-исследовательских работ по советской теории наказания можно выделить Н.А. Беляева, Г.М. Злобина, И.И. Карпеца, В.М. Когана, Б.С. Никифорова, И.С. Ноя, А.А. Пионтковского, И.П. Разумовского, Н.А. Стручкова, Б.С. Утевского. Эти ученые внесли весомый вклад в развитие историко-правовых направлений концепции наказания. Стоит отдельно отметить фундаментальные труды М.Д. Шаргородского, посвященные эволюции правового наказания, раскрытию его целей, как в период советского государства, так и во время эксплуататорского общества.

На современном этапе развития юридической науки в среде правоведов значительно активизировалась разработка новых подходов к теории наказания. Во многом это связано с тенденцией гуманизации наказания в демократическом обществе, что неизбежно заставляет обращаться к историческому опыту осмысления проблемы наказания. Большой интерес современных юристов к исследуемой проблематике отражает необходимость теоретико-правового анализа той роли, которую играет институт наказания в системе регулирования общественных отношений как средство защиты прав личности. Авторы публикаций последних лет стремятся к наивысшей степени объективности в отражении исторической реальности. Комплексные историко-правовые исследования теории наказания проводились В.И. Зубковой, А.Ф. Маруковым, С.А.Мурашовой, В.С. Нерсесянц, К.А. Сыч, А.И. Фатхутдиновым, Р.Н. Дусаевым, А.Д.Черновым, В.Ф. Ширяевым, О.Ф. Шишовым, Р.Х. Якуповым.

Данная дипломная работа не претендует на исчерпывающее освещение указанной проблемы. Однако была предпринята попытка дать более или менее полное представление о понятии и целях наказания, как с позиции современной отечественной правовой доктрины, так и с точки зрения правовых учений представителей прошлого. Накопленный и изученный материал позволяет объективнее и глубже проникнуть в саму природу такого правового явления, как институт наказания, понять его роль в процессе укрепления государственности.

Ряд выводов, сформулированных на основе результатов дипломного исследования, носит постановочный либо дискуссионный характер.

Глава 1. Понятие и сущность наказания в российском уголовном праве

1.1 История возникновения и развития взглядов на сущность наказания в отечественном уголовном праве

Одним из основных институтов системы уголовного права и одним из основных понятий науки уголовного права является, наряду с преступлением, наказание. Преступление и наказание – это понятия взаимосвязанные и взаимозависимые. На тесную связь преступления и наказания указывал в свое время К. Маркс. «Если понятие преступления, – писал он, – предполагает наказание, то действительное преступление предполагает определенную меру наказания». Неразрывная связь между преступлением и наказанием не исключает, однако, существенного различия между ними. Преступление – это действие, опасное для общества, направлено против его прав и интересов, прав и интересов граждан; наказание же – это мера, направленная на защиту нарушенных прав и интересов. Преступление – это действие, нарушающее закон, наказание – это законная, осуществляемая государством мера воздействия, это реакция государства на преступное поведение человека. Преступление и наказание, таким образом, хотя и связаны между собой и не могут существовать одно без другого, но связаны как действие и противодействие, как опасность и устранение опасности, как вред и борьба с вредом, как нарушение закона и выполнение, восстановление закона. Именно наказание служит тем эффективным средством, с помощью которого ликвидируется конфликт, возникающий между государством и личностью, восстанавливается нормальное, ординарное состояние существующего правопорядка и одновременно ресоциализируется личность преступника[1].

 Проблема уголовного наказания является одной из наиболее сложных и многогранных в уголовно-правовой науке. Ее значение определяется тем, что уголовное право реализует себя, прежде всего, угрозой и применением наказания. Уголовная наказуемость является обязательным признаком понятия преступления. Наказание – это реакция государства на совершенное преступление. Если общественно опасное деяние не влечет за собой наказания, оно не может считаться преступлением. Несмотря на это, в уголовно-правовой науке существуют разные концепции относительно взаимосвязи преступления и наказания[2]. Большинство правоведов считают, что преступление предшествовало наказанию, поэтому система наказания является системой мер борьбы с преступностью. Не может существовать понятие преступления без наказания и наоборот. Это подтверждает вся история развития преступления и наказания в отечественном уголовном законодательстве.

Гегель отмечает, что возможность научного определения уголовного наказания появилась после того, как преступление перестало преследоваться и караться, когда получило статус публичности. Он пишет: «В таком состоянии общества, когда нет ни судей, ни законов, наказание всегда сохраняет форму мести». Превращение частной мести в публичное уголовное наказание Гегель связывает со временем возникновения государства[3].

Исторически институт наказания развивался от частного к публичному. В догосударственных общинно-родовых формациях санкции за нарушение коллективных либо личных интересов носили соответственно общинный либо межличностный характер. Например, изгнанию из общины подвергались лица, которые нарушали родоплеменные отношения. Посягательства на интересы отдельной личности наказывались в возмездно-компенсационном порядке[4].

Наказание всегда выступало в виде отрицательной реакции государства, общества на совершаемое преступление и привлекало внимание мыслителей с давних пор. В десятках философских систем и теорий ученые-криминалисты предпринимали попытки доказать обоснованность действий государства, наказывающего своих подданных, порой весьма жестоко. Это теории возмездия, устрашения, общего и специального предупреждения[5].

Как это не покажется странным, в России понятие наказания в наиболее крупных законодательных актах – и в середине XIX, и в начале XX в. – отсутствовало, тем более отсутствовало оно и в более ранние периоды. Обращаясь к истории можно весьма условно выделить четыре основных периода развития законодательства о наказании: а) первый – от Русской правды до середины XIX в.; б) второй – середина XIX в. – октябрь 1917 г.; в) третий – октябрь 1917 г. – начало 90-х гг.; г) четвертый – с начала 90-х гг.

Некоторые ученые выделяют два основных периода. Первый охватывает время от Русской Правды до конца XVIII в. и отражает стремление законодателя к мести и устрашению. Преступление в период зарождения государства и права было, главным образом, частным делом, и наказание исходило, соответственно, от частного лица, являясь формой не общественной кары, а самоуправства или самосуда. Впоследствии, с развитием государства, меняются понятия преступления. Под ним понимается уже не «обида», а «лихое дело», т.е. всякое нарушение правопорядка, установленного государством; меняется и система наказаний. Можно сказать, что наказание этого периода являлось, по сути, физическим мучением. И вероятно, осознавая жестокость карательной системы, законодатель присоединял к санкциям различные пояснения, оправдывающие суровость той или иной меры: «чтобы на то смотря иным неповадно было воровати, в государев двор красти», «чтобы на то смотря иным не повадно было так делати», «чтоб впредь не лгали», «не приезжай на чужой дом насильством», «чтобы на то смотря иные такого беззакония и скверного дела не делали и от блуда унялись» и т.д.[6]

Второй период ведет отсчет с конца XVIII в. Уже во второй половине XVIII в. в странах Европы зарождаются теоретические предпосылки гуманного подхода к исполнению наказания в отношении отдельной личности, что, безусловно, связано с появлением учения Ч. Беккария «О преступлениях и наказаниях». Повторяя некоторые мысли предшественников, Ч. Беккариая вместе с тем четко сформулировал ряд положений, послуживших основой в формировании уголовного законодательства многих стран, включая и Россию. В частности, он писал, что «цель наказания… заключается не в чем ином, как в предупреждении новых деяний преступника, наносящих вред его согражданам, и в удержании других от подобных действий. Поэтому следует применять такие наказания и такие способы их использования, которые, будучи адекватны совершенному преступлению, производили бы наиболее сильное и наиболее длительное впечатление на души людей и не причиняли бы преступнику больших физических страданий»[7].

Особый интерес к идеям Ч. Беккария проявила Екатерина II. Находясь под влиянием работы указанного мыслителя, в 1767 г. она подготовила «Наказ Комиссии о составлении проекта Нового Уложения». Данный нормативный правовой акт был одним из важнейших источников отечественного права и содержал теоретические положения о формах права и концепции наказания. Наказание перестает быть по преимуществу физическим страданием. В России начинают развиваться буржуазные отношения, а с их возникновением появляется настоятельная необходимость кодификации и создании единого законодательного акта, способствующего развитию этих отношений. Основное, превалирующее место занимают в этот период различные формы лишения свободы и иные меры, в основном имущественного характера. Таким образом, историко-правовая картина эволюции теории наказания в этот период представляет собой развитие данного института от исключительно карательного с элементами устрашения по своему содержанию, с использованием различного рода физических и психологических методов воздействия на преступника («Указная практика» Петра I), в пенитенциарную систему, основным карательным элементом которой является: превенция. Здесь элементами могут быть такие нравственные составляющие как патриотизм, стыд, страх; принцип справедливости и применение более гуманных наказаний, а также применение наказания только за совершенное преступление (эпоха правления Екатерины II). Для последней также характерно проявление зачатков гражданского общества – «гражданской вольности». Этот период связан с влиянием на концепцию наказания России представителей европейского Просвещения: Вольтера, Монтескье, Ж.Ж. Руссо и др.

В произведениях С.Е. Десницкого, А.П. Куницына, П.И. Пестеля, А.Н. Радищева, Н.С. Таганцева, Ф.В. Ушакова, И.Я. Фойницкого, М.М. Щербатова и других сущность наказания определяется через кару. Они понимали наказание как зло, причиняемое преступнику исключительно вследствие противозаконности его действий, выступали за гуманизацию наказания, его индивидуализацию и соразмерность преступлению. При этом разграничивалось понятие наказания и мщения. Целями наказания признавались предупреждение преступлений, исправление преступника и воспитание граждан в духе неуклонного соблюдения буквы закона. Проводившиеся исследования показывают, что в XVIII – начале XX в. рассматривались те же вопросы, что и в настоящее время: к примеру, проблемы предупреждения преступности, соразмерности преступления и наказания, исправления осужденного, ограничения или отмены применения смертной казни, проявление принципа гуманности в процессе исполнения наказания. Это говорит о преемственности русского уголовного права[8].

В отечественном уголовном законодательстве определение наказания было впервые сформулировано в Руководящих началах по уголовному праву РСФСР 1919 г. В досоветском уголовном законодательстве определение этого понятия не давалось. В УК РСФСР 1922 г. уже не содержалось определения понятия наказания. Однако в этом УК указывалось на цели применения наказания (ст. 8). Основные начала уголовного законодательства СССР и союзных республик 1924 г. также давали определение понятия мер социальной защиты, которое было использовано в этом законодательном акте вместо термина «наказание». В Основных началах указывалось на цели применения мер социальной защиты (ст. 4), как и в УК РСФСР 1926 г. Основы уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1958 г. и УК РСФСР 1960 г, тоже не дают определения понятия наказания, а лишь содержат указания на некоторые его признаки и цели[9]. «Наказание не только является карой за совершенное преступление, но и имеет целью исправление и перевоспитание осужденных в духе честного отношения к труду, точного исполнения законов, уважения к правилам социалистического общежития, а также предупреждение совершения новых преступлений как осужденными, так и иными лицами. Наказание не имеет целью причинение физических страданий или унижение человеческого достоинства». [10]

Начальный период развития института наказания в Советском социалистическом государстве свидетельствует о том, что наказание носит характер государственного принуждения, которое не ограничивается правом, а создается в процессе правоприменительной практики судом или органами, его заменяющими (например, революционными трибуналами). В этом смысле наказание носит целесообразный характер, подчиненный политическим или иным целям. Здесь же на первое место выступает политическая составляющая уголовного наказания, выражающаяся в стремлении «подавить класс эксплуататоров», т.е. наказание являлось средством удержания и укрепления власти путем жестких массовых репрессий. Вместе с тем происходит формирование другой составляющей института наказания – воспитательной функции, которая предусматривала реализацию принципа гуманизма.

Отказ от наказания и замена его мерами социальной защиты в первых уголовных законодательных актах РСФСР (1922, 1926) свидетельствовал о замене основных принципов уголовного права понятиями социальной необходимости, опасного состояния личности, объективного вменения, и в конечном итоге меры социальной защиты превращаются в государственный произвол, где какие-либо естественные и законные права личности отсутствуют.

Противоречивость развития института наказания при формировании его концептуальных основ во многом объяснялась напряженным как внешне, так и внутриполитическим положением в СССР. Данная противоречивость также определялась выделением классового подхода и его направлением при формировании позиции Советского государства практически по всем вопросам общественной жизни; дестабилизацией социально-политической обстановки; ростом социальной напряженности, межэтнических конфликтов. Этот этап в истории наказания практически совпадает с периодом культа личности И.В. Сталина. Концепция наказания в рассматриваемый период полностью сводилась к мерам социальной защиты, которые основанием их применения, как уже известно, признавали «опасное состояние личности», а не вину. С середины 30-х гг. ХХ в. научные исследования в сфере наказания фактически были прекращены и возобновлялись только в конце 50-х гг., после ликвидации Гулага и разоблачения культа личности.

Только лишь с принятием Основ уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик в 1958 г. стало возможным создать условия реализации идей классической школы уголовного права, зародившихся в Европе еще в XVIII в., в советском законодательстве. Хотя некоторые позитивистские позиции в советском законодательстве все же еще сохранялись, например институт особо опасного рецидива, общественная опасность деяния и личности и т.д. Возврат Уголовному кодексу РСФСР в 1960 г. его основных принципов – законности, виновности, оснований ответственности и т.д. обусловил изменение концепции наказания и отказ от мер социальной защиты. Наказание выделялось на фоне других принудительных средств и признавалось важнейшим предупредительным и воспитательным фактором. Основными целями наказания характерными для советской пенитенциарной системы являются: исправление, перевоспитание осужденных и предупреждение совершения ими новых преступлений, а также предупреждение совершения преступлений другими лицами[11].

1960 г. выступает в качестве декларативного провозглашения руководящей партии КПСС, имеющего, прежде всего, политическое, нежели юридическое предназначение. Она же является практическим наставлением для правоохранительных и судебных органов СССР 1960–1980-х гг. по применению мер репрессивного воздействия. Карательный элемент является основным в доктрине наказания советских правоведов. Цели наказания, провозглашенные в 1960 г., обосновывали принцип целесообразности в советском уголовном праве и подвергались критике со стороны многих исследователей. В свою очередь следование этому принципу приводит к абсурдным выводам, не имеющим общего с основными принципами теории наказания[12]. Можно сделать вывод о том, что во времена существования Советского социалистического государства институт наказания часто менял свое предназначение: являлся и политическим инструментом власти в руках руководящей партии, и мерой социальной защиты, и карательным элементом в борьбе с преступностью. Однако свое реальное предназначение – охрану и защиту прав и интересов личности, правовое наказание выполняло в искаженном варианте. Это было связано со сложившейся обстановкой в государстве и консервацией развития правовой мысли.

Законодательное определение понятия уголовного наказания было дано в Основах уголовного законодательства Союза ССР и республик 1991 г., не вступивших в силу из-за распада СССР. В конце ХХ в. отсутствие в общей теории права изначальной модели правового наказания привело к зарождению в современной юриспруденции смежных институту наказания правовых категорий, таких как юридическая ответственность, санкция, правовое ограничение, государственное принуждение. Отечественный законодатель признал монополию одной из концепций наказания, которая явилась итогом научного поиска, закрепив в ст. 43 УК РФ понятие и цели действующего наказания. В ч.1 ст. 43 УК понятие наказания характеризуется как мера государственного принуждения, назначаемая по приговору суда; наказание применяется к лицу, признанному виновным в совершении преступления, и заключается в предусмотренных настоящим Кодексом лишении или ограничении прав и свобод этого лица[13].

В настоящее время все более очевидной становится тенденция укрепления роли наказания как главного средства принудительного государственного воздействия на лиц, совершивших преступления. В подавляющем большинстве стран, воспринявших и законодательно воплотивших в конце ХIХ – начале ХХ в. идею некарательного воздействия на преступника, наблюдается возрастающий интерес к принципам неоклассической школы. Система принудительных мер, не имеющих статуса наказания, отмирает главным образом потому, что глобальный правовой эксперимент, длившийся почти 100 лет, показал ущербность избранной уголовно-правовой доктрины, обернувшейся гораздо большей репрессивностью государственного принуждения и попытками отрицания таких основополагающих идей уголовного права, как виновность, законность и справедливость. Не случайно вскоре после Октябрьской революции 1917 г. в России были введены в законодательство и меры социальной защиты, и условное осуждение, отвергаемые в дореволюционной России как новации, гибельные для системы уголовной юстиции[14].

Все неблагоприятные правовые и иные последствия возникновения и существования феномена «неопределенности уголовно-правового принуждения» еще предстоит осмыслить не только в нашей стране, но и за рубежом. Однако для дальнейшего развития уголовного законодательства следовало бы уже сейчас определиться, какой курс уголовно-правовой политики мы намерены проводить в обозримом будущем. Без выработки стратегии в области борьбы с преступностью невозможно свернуть с пути заимствования и копирования современного зарубежного опыта, который по многим позициям сам далек от совершенства[15].

Необходимо отметить, что на данном этапе развития система уголовных наказаний в нашей стране находится в стадии формирования. Не связано ли это с проблемой интерпретации понятия наказания, определения его сущности? Теория уголовного права выделяет признаки, присущие наказанию, однако противоречия в определении наказания по-прежнему остаются.

1.2 Понятие и признаки наказания в уголовном праве РФ

наказание уголовный законодательство

Определение признаков наказания в законе имеет не только теоретическое, но и большое практическое значение. Правильное понимание и применение на практике данного в законе определения является важным условием строгого соблюдения законности при разрешении судом уголовных дел[16].

Уголовному наказанию присущи свои специфические признаки, отличающие его от иных мер государственного принуждения и способные в комплексе представить всю сущность наказания. Прежде чем приступить к анализу признаков наказания, следует отметить, что в литературе существует мнение, согласно которому содержание наказания раскрывается не через его признаки, а через элементы состава наказания. Так, К.А. Сыч, исследуя уголовное наказание как систему, доказывает, что уголовное наказание есть самостоятельная юридическая система, а поэтому имеет свой состав, и раскрывает его применительно к характеристике состава преступления, т. е. через объект, объективную сторону, субъективную сторону и субъект. Свое видение «состава наказания» автор рассматривает через понятия социологии, философии, и предложенная им научная абстракция состава наказания весьма далека от практической ее реализации и применения[17].

В литературе сложились, по крайней мере, две позиции относительно признаков наказания. Одни авторы придерживаются мнения, что в понятии наказания содержится пять признаков; вторые же выделяют шесть признаков, что представляется более правильным:

1)  осуждение лица, виновного в совершении преступного деяния, от имени государства;

2)  наибольшая острота репрессии (в отличие от административных или гражданско-правовых видов принуждения);

3)  применение наказания только к лицам (физическим лицам), виновным в совершении преступления;

4)  возможность применения уголовного наказания только по приговору суда;

5)  содержание наказания в предусмотренных УК лишении или ограничении прав и свобод, осужденного лица;

6)  судимость – последствие, присущее лишь уголовному наказанию[18].

Существует также классификация по группам признаков, которая вытекает из систематического анализа законодательного определения наказания. Здесь выделяют три группы признаков наказания:

1)  признаки, характеризующие сущность наказания;

2)  признаки, характеризующие содержание наказания;

3)  признаки, характеризующие форму наказания[19].

I. Признаки, характеризующие сущность наказания.

К таким признакам следует отнести признаки, которые позволяют отличать наказание от иных мер государственного принуждения и принуждения вообще, т.е. признаки, которые в совокупности характеризуют качество наказания:

а) наказание есть реакция государства на преступление, т.е. на виновно совершенное общественно опасное деяние, предусмотренное УК (наказание не может применяться за совершение иных правонарушений – гражданско-правовых деликтов, дисциплинарных и административных проступков или аморальных проступков);

б) наказание может быть предусмотрено только Уголовным кодексом (наказания не могут быть установлены решениями органов исполнительной или судебной власти; nulla sine lege – нет наказания без закона);

в) наказание применяется только к физическому лицу, достигшему минимального возраста наступления уголовной ответственности за соответствующее преступление и являющемуся вменяемым (согласно действующему российскому уголовному законодательству; административное взыскание может быть наложено и на юридических лиц, нарушивших, например, антимонопольное законодательство; к лицам не достигшим четырнадцати лет, согласно ст. 20 УК РФ, уголовные наказания не могут быть применены; наказание также не может быть применено к невменяемому (ст. 21 УК РФ), что, однако, не исключает возможности применения к такому лицу принудительных мер медицинского характера);

г) наказание применяется только к лицу, виновно совершившему преступление (согласно российскому законодательству, совершение общественно опасного деяния без вины не может влечь наказания, хотя допускает наступление гражданско-правовой ответственности, в частности, для владельца источника повышенной опасности);

д) наказание назначается только по приговору суда (наказание не может быть назначено органом законодательной или исполнительной власти: наказание за преступление не может быть назначено судебным решением, отличным от обвинительного приговора суда, – ч. 1 ст. 49 Конституции РФ);

е) наказание влечет за собой судимость (никакие иные меры уголовной ответственности и неуголовные наказания не могут влечь за собой отрицательные последствия судимости, предусмотренные ст. 86 УК РФ);

ж) наказание представляет собой лишение или ограничение наиболее существенных (в том числе, конституционных) прав и свобод человека (никакие иные меры юридической ответственности не могут предусматривать лишение человека жизни, бессрочное (пожизненное) лишение свободы.

II. Признаки, характеризующие содержание наказания

а) Наказание есть мера государственного принуждения, т.е. определенное средство достижения установленных законом целей (наказание не может быть самоцелью);

б) наказание есть принудительная мера, т.е. воздействие , осуществляемое даже вопреки воли лица, признанного виновным в совершении преступления (желание лица понести то или иное наказание в нашей стране судом не учитывается);

в) наказание есть лишение прав и свобод, т.е. полное их отчуждение, или ограничение прав и свобод, т.е. установление условий применяемости последних, установление или сужение пределов их действия (наказание всегда связано с ухудшением общего статуса лица, даже если последнее не считает наказание ухудшением своего статуса).

III. Признаки, характеризующие форму наказания

а) Наказание может осуществляться лишь в формах (видах), предусмотренных ст. 44 УК РФ (суд не может назначить наказания, вид которого прямо не предусмотрен УК РФ);

б) наказание не может иметь форму пытки, быть жестоким или унижающим человеческое достоинство (ст. 21 Конституции РФ)[20]. При этом следует иметь в виду, что объективно некоторые виды наказаний не могут не быть жестокими или унижающими человеческое достоинство (пожизненное лишение свободы, смертная казнь). Данное конституционное требование относится скорее к целям наказания. Последнее не должно преследовать целей причинения страданий и унижения достоинства человека.

Понятие наказания как меры означает, что каждый вид наказания имеет количественные границы и определенное содержание, т.е. представляет собой потенциально осуществимый способ воздействия на осужденного, строго регламентированный уголовным законом. Никто не вправе выходить за пределы количественных и качественных характеристик наказания, установленных законом. Только в рамках наказания как меры суд вправе на основе уголовного закона, определяя сроки и режим наказания, установить, в каких количественных, а в ряде случаев и качественных пределах применяется наказание к конкретному лицу. Незаконным признается лишение либо ограничение прав и свобод осужденного, не предусмотренных уголовным законом и не входящих в уголовное наказание как меры государственного принуждения.

Меры государственного принуждения разнообразны. Уголовное наказание – одна из наиболее значительных таких мер. Об этом свидетельствует исторический опыт. Итальянский просветитель и гуманист Ч. Беккария (1738–1794) в трактате «О преступлениях и наказаниях» пишет, что только законы могут устанавливать наказания за преступления, и власть их издания может принадлежать только законодателю... Никакой судья не может, не нарушая справедливости, устанавливать наказания для других членов общества. Несправедливо наказание, выходящее за пределы закона, так как оно явилось бы другим наказанием, не установленным законом».

Обобщая значимые теоретические разработки, УК 1996 г. закрепил принцип законности, согласно которому преступность деяния, его наказуемость и иные уголовно-правовые последствия определяются только УК. Не являются наказанием и, соответственно, не могут быть применены к лицу со ссылкой на совершение им преступления любые меры, не назначенные судом и не предусмотренные Уголовным Кодексом. Применение к гражданину квазинаказания, т.е. наказаний, не предусмотренных уголовным законом, противоречит Конституции РФ и Уголовному Кодексу[21].

Представление о том, каким должно быть наказание возникает также и из других, установленных в УК РФ, принципов уголовной ответственности.

Как отмечает профессор А. Горелик, одной из важных особенностей Уголовного Кодекса РФ является как раз то, что в нем в законодательном порядке закреплены принципы законности, равенства, вины, справедливости и гуманизма (ст. 3–7 УК). Они известны давно, много раз исследовались в научной литературе, но ранее существовали в виде научных идей. Теперь же они стали действующими нормами. В связи с этим появились вопросы, которые пока не подвергались глубокому анализу. А. Горелик задается вопросом: адресованы ли эти нормы-принципы только законодателю, который обязан руководствоваться ими при формулировании конкретных уголовно-правовых норм, или же правоприменителю? Как поступить, если в УК оказались нормы, противоречащие принципам уголовного права, и должны ли правоприменители руководствоваться нормами-принципами в процессе толкования и применения норм уголовного права, особенно если возникли неясные и спорные вопросы? Внедрение принципов в правоприменительную практику, по его мнению, представляет определенную сложность, в частности потому, что они сформулированы широко и выглядят скорее как лозунги или пожелания, а не как конкретные предписания[22].

Надо полагать, что дать более точную формулировку не представляется возможным, поскольку само понятие «принцип» является широким. Как его ни трактуй, найдутся те, кто будет понимать его несколько иначе; учесть все нюансы крайне сложно.

По этой же причине сложно определить, прежде всего, для себя, что есть наказание. Проблема наказания, его понятие, содержание постоянно находились в центре внимания отечественной науки уголовного права. Относительно понятия уголовного наказания, содержания, целей, признаков высказаны десятки точек зрения.

В уголовно-правовой литературе понятие уголовного наказания используется в самых разных значениях:

а) как реакция государства на совершенное преступление:

Наказание – уголовно-правовой, специфический способ правового реагирования на преступление. Законодатель отграничивает его от иных мер воздействия, предусмотренных Уголовным Кодексом, а именно: принудительных мер воспитательного воздействия, которые применяются к несовершеннолетним, либо в исключительных случаях в ограниченном объеме, к лицам, совершившим преступления в возрасте от 18 до 20 лет,
а также от принудительных мер медицинского характера.

Наказание следует отличать и от так называемых мер безопасности. Многие зарубежные уголовные кодексы их предусматривают. В отечественном законодательстве о мерах безопасности говорит УК Республики Беларусь 1999 г., а также Уголовный закон Латвии 1998 г. Российские сторонники мер безопасности трактуют их по-разному. Одни ограничивают их принудительными мерами медицинского характера, другие – как доказательные, вместонаказательные, посленаказательные правоограничения за различные деяния. Донаказательные меры безопасности представляют собой правоограничения, направленные на устранение угрозы совершения преступлений. Их еще именуют криминологическими. В криминологии они относятся к мерам ранней, допреступной профилактики. Такие меры предусмотрены другими отраслями права – административной, гражданской, налоговой, бюджетной, экологической и пр.[23]

б) как правовое последствие совершения преступления либо как факт осуждения за совершение преступления;

в) как форма и способ реализации уголовной ответственности;

г) как средство (мера) уголовно-правового воздействия на виновного в совершении преступления;

д) как кара (воздаяние) виновному за содеянное;

е) как боль (лишения, страдания), некий ущерб, причиняемый на основе судебного приговора виновному в совершении преступлений.

Представляется, что каждое из указанных значений, раскрывая какую-то особую грань, особое свойство такого многогранного явления, как уголовное наказание, имеет право на существование и теоретически может быть отражено в понятии наказания или даже принято за основу при его определении[24]. Однако поскольку каждое явление обладает своей особой сущностью, которая, в первую очередь, без каких-либо сомнений должна найти отражение в определении, то среди приведенного многообразия значений и свойств наказания должно быть выделено главное, что только и составляет сущность данного понятия, его наиболее важные, характерные свойства, которые определяют смысл его существования, социальное предназначение и роль в жизни общества.

Огромное внимание в литературе уделяется наказанию в значении «кара». Ведутся дискуссии относительно идентичности данных понятий, их содержания и сути.

Сложность познания сущности наказания связана не только с различным подходом в науке к определению места кары в наказании, но и с различными взглядами ученых на природу самой кары. В юридической литературе нет единообразия в понимании содержания кары как сущности наказания. Многие авторы сводят ее к страданиям и лишениям, которые доставляют наказание осужденному. Так, М.Д. Шаргородский пишет: «Наказание является лишением преступника каких-либо принадлежащих ему благ и выражает отрицательную оценку преступника и его деяния государством. Наказание причиняет страдание тому лицу, к которому оно применяется. Именно это свойство, являясь необходимым признаком наказания, делает его карой»[25]. Как видно, приоритет отдается моментам лишения и страдания. В курсах советского уголовного права при определении понятия наказания кара не упоминается, а упор делается на государственно-принудительный его характер и причинение лишений виновному, а также упоминаются цели наказания. Б.С. Никифоров, критикуя расширительное толкование кары, отметил: «Кара – это принуждение к такому страданию, которое по своему характеру и длительности пропорционально, соразмерно совершенному преступником злому делу, преступлению». С критикой изложенных точек зрения выступил И.С. Ной: «...Кара была бы соразмерна тяжести совершенного преступления, если бы за убийство предусматривалась, лишь смертная казнь. Но принцип возмездия не проводится в нашем законодательстве, а допустимость применения смертной казни за убийство продиктована не соображениями возмездия, а прежде всего целью общей превенции»[26].

Кара проявляется в необходимости претерпения осужденным определенных ограничений, тягот, страданий в процессе исполнения назначенного наказания. Некоторые ученые предлагают различать понятия кары и страдания. Кара представляет собой объективное, в своей основе соразмерное воздаяние виновному за совершенный им поступок, страдание же – это субъективное восприятие лицом такого воздаяния, и, как всякое субъективное, оно не обязательно совпадает с объективным. Одна и та же по содержанию и объему кара может одними осужденными восприниматься как нестерпимое страдание, другими – как незначительная неприятность. С этой точкой зрения можно согласиться.

Действительно, кара свойственна самому наказанию, а страдания, главным образом испытываемые виновным в период его ожидания и в процессе исполнения, зависят от личности осужденного. Н.С. Таганцев отмечает, что страдание, причиняемое наказанием, отличается от ощущения боли, испытываемой человеком от воздействия сил природы. Страдание не ограничивается физической стороной, а распространяется на нравственные ощущения. Наказание принудительно и в известной степени безропотно должно быть переносимо наказываемым, так как «оно, наконец, исходит от власть имущего, налагается сознательно, с расчетом, с желанием дать почувствовать руку сильного, а с точки зрения преступника, даже иногда и с издевкой». Лишения и ограничения прав и свобод (кара) осужденных в период исполнения наказания должны быть настолько суровы, насколько это предусмотрено законом в интересах поддержания правопорядка в государстве. Они должны быть гуманны и нравственны постольку, поскольку необходимы для осуществления общественного прогресса как процесс противодействия деяниям, недопустимым с точки зрения интересов общества[27].

Законодательная формулировка понятия наказания полностью соответствует международно-правовым актам о правах человека и об обращении с осужденными. В частности, она отвечает требованиям ст. 29 Всеобщей декларации прав человека, согласно которой каждый член общества должен подвергаться только таким ограничениям, какие установлены законом исключительно с целью обеспечения должного признания и уважения прав и свобод других и удовлетворения справедливых требований морали, общественного порядка и общественного благосостояния в демократическом обществе[28].

Следовательно, уголовное наказание не имеет целью причинение физических страданий или унижение человеческого достоинства. Это положение находит свое проявление в том, что уголовное законодательство РФ не знает телесных или иных позорящих наказаний, что соответствует требованиям ст. 5 «Всеобщей декларации прав человека» и ст. 7 «Международного пакта о гражданских и политических правах». Вместе с тем человек, совершая противоправные действия, грубо попирает юридические и нравственные устои общества и государства, создает ситуацию, при которой оно вынуждено идти на лишение или ограничение его основных прав и свобод (на свободу и личную неприкосновенность, а подчас и права на жизнь – в случаях исполнения исключительной меры наказания за особо тяжкие преступления против жизни). Такие ограничения необходимы в любом демократическом обществе. Ни одно общество не может предоставить человеку безграничную свободу, поскольку это привело бы к проявлению эгоистического своеволия и анархизма, к бесконечным столкновениям и конфликтам индивидуальных интересов[29].

Наказание – это принуждение, применяемое к лицу, признанному виновным в совершении преступления, предусмотренного Кодексом. Принуждение есть форма реагирования (воздействия) со стороны государства в отношении лица, совершившего преступный акт. Мера этого принуждения выражается в количестве тех или иных лишений или ограничений, которые определяют сущность любого вида наказания[30].

В свое время А.Н. Трайнин писал: «Наказание по своей юридической природе есть принуждение, субъектом которого является государство и объектом – преступник. С точки зрения наказания как средства охраны правопорядка объектом уголовной реакции является человеческое действие, так как именно оно нарушает правовую норму. Если действие – единственное основание наказания, то в нем же и только в нем следует искать критерий применения той или иной уголовной реакции»[31].

Уголовное наказание – наиболее острая форма государственного принуждения, правовое основание которого, как когда-то верно заметил Лист, заключается в его необходимости поддерживать правовой порядок, а эта необходимость выводится из общего понятия о праве, как охранителе интересов. Запрещая и требуя, указывая на необходимость известной деятельности или бездействия, нормы правового порядка являются защитой правовых благ. Чтобы обеспечить повиновение его предписаниям и нормам, право нуждается в силе. Эту силу дает ему государственная власть. Именно государственное принуждение, выражающееся в принуждении выполнять, восстанавливать нарушенный порядок, а также в наказании непослушного превращают запреты и требования права в уголовные предписания, осуществляемые в порядке правосудия особыми карательными мерами[32].

Иными словами, уголовно-правовое принуждение есть содержательная мера уголовной ответственности, закрепляемая законом в конкретном виде наказания. Уголовное правоохранительное отношение включает в себя уголовно-правовое принуждение, функционально выражающееся в осуждении лица, совершившего преступление, и в назначении ему уголовного наказания.

Некоторые ученые полагают, что в целом уголовное наказание представляет собой динамическое явление – процесс, развивающийся во времени. В начале XX в. в Германии довольно широко распространилась так называемая теория динамического уголовного наказания. В российской специальной литературе на такое его свойство одним из первых обратил внимание М.И. Ковалев, предложивший различать наказание как понятие и как процесс наказывания. Несколько позже к такому же выводу пришел А.И. Марцев. Эти авторы пытались выйти за пределы нормативно-доктриналиного определения уголовного наказания, однако они не раскрыли более широко своего понимания процесса наказывания. Процесс наказывания, видимо, нельзя сводить только к применению и исполнению уголовного наказания, его необходимо рассматривать как развитие уголовного наказания от стадии его законодательного определения до окончания исполнения.

Авторы отдельных публикаций начали подходить к характеристике уголовного наказания как динамического явления. Так, А.И. Коробеев, А.В. Усс и Ю.В. Голик, исходя из динамической концепции уголовного наказания, делают вывод, что оно (наказание) вначале работает как безликая угроза, затем назначается конкретному человеку и наконец исполняется. На каждом из этих этапов механизм его воздействия на социальную материю имеет свои оттенки, поэтому должны быть обозначены три основных акцента в отношении ближайших целей (задач), которые на том или ином отрезке данного процесса могут ставиться и к достижению которых соответствующие субъекты уголовно-правового контроля должны стремиться.

С предложенным пониманием уголовного наказания можно было бы в какой-то мере согласиться, если бы из сферы внимания его авторов не выпала статическая стадия, где оно «наказание» существует как уголовно-правовое понятие. Ведь существованию наказания как «безликой угрозе» (по выражению авторов) должно предшествовать провозглашение законом права на его применение, определение понятия, содержания и целей применения. Здесь следует также подчеркнуть, что именно с нормативных дефиниций и начинается процесс наказывания. Законодатель определяет виды уголовного наказания, выделяя их в зависимости от объема и глубины лишаемых или ограничиваемых прав и свобод осужденного, и лишь после этого конструирует конкретные составы преступлений с учетом охраняемого уголовным законом юридического блага, устанавливая санкции за общественно опасные посягательства на них. Поэтому если условно согласиться с позицией авторов о динамическом процессе наказания, то более обоснованным представляется вывод о том, что наказание как процесс проходит в своем развитии не три стадии, а как минимум четыре:

а) нормативное определение понятия и целей уголовного наказания, установление отдельных видов наказания; именно на этой стадии уголовное наказание влияет на поведение граждан посредством информации о том, что государство берет на себя обязательство выполнять функцию по защите определенных благ, объектов;

б) криминализация деяний, т.е. установление того, что конкретные интересы, блага взяты под особую охрану государства и что посягательство на них повлечет за собой последствия уголовно-правового характера; именно с этого момента уголовное наказание начинает работать как угроза неопределенному кругу лиц;

в) назначение наказания лицу, виновному в совершении конкретного преступления; на этой стадии наказание воздействует на виновное лицо, лишая его определенных прав и свобод или ограничивая в обладании ими; кроме того, через наказание конкретному человеку за совершенное преступление происходит его воздействие на иных, незаконопослушных членов общества (общая превенция);

г) стадия исполнения наказания, процесс отбывания наказания, где осужденный непосредственно ощущает воздействие наказания (лишение прав и свобод, ограничение в занятии, в месте проживания, в постоянной возможности общаться с близкими людьми, родственниками и т.д.), что, безусловно, причиняет лицу определенные страдания;

д) уголовное наказание как процесс влечет негативное последствие в виде судимости, которая ложится бременем на лицо, уже отбывшее наказание, и влечет определенные ограничения.

Таким в целом представляется процесс наказывания, понимаемый в широком социальном плане. Однако этот динамический процесс не укладывается в рамки доктринального определения уголовного наказания. Авторы, стоящие на позиции смешанного понятия наказания, не учли этого существенного обстоятельства, что не позволило им исследовать данный институт как категорию права. На первый взгляд, может показаться, что в данном случае происходит простая смена терминологии. Однако это вовсе не так. Процесс наказывания – это явление, которое протекает в пространстве и во времени и свойствами категории права не обладает. Понятие же уголовного наказания следует рассматривать как категорию права со всеми присущими ему признаками и свойствами. Таким образом, уголовное наказании как динамический процесс и как доктринальное определение существенно различается между собой, представляет разные понятия и поэтому требует различного научного исследования.

Феномен уголовного наказания, его сущность, цели и задачи со времен Чезаре Беккерия остаются постоянно в центре внимания научной мысли, законодательной и правоприменительной практики. Постоянно идут дискуссии о роли уголовного наказания в противодействии преступным проявлениям, его эффективности и месте в механизме формирования карательной политики государства[33].

Глава 2. Цели наказания в российском уголовном праве

2.1 Определение целей наказания и их закрепление в уголовном законодательстве РФ

Определение целей наказания – один из наиболее принципиальных вопросов уголовного права. «От его разрешения зависит не только построение многих институтов этой отрасли права, но и целеустремленное применение самого уголовного законодательства»[34]. Данная тема интересовала ученых еще с древних времен. Так, древнегреческий философ Платон в целях наказания видит очищение души, запятнавшей себя преступлением, предупреждение его повторения в будущем. Наиболее эффективный способ достижения этой цели – истребление преступника, для которого наказание является лекарством, исцеляющим его нравственный недуг; в устранении влияния дурного примера на сограждан и избавление государства от опасного, вредного члена. Представитель немецкой классической философии Эммануил Кант цель наказания представляет как возмездие равенства, как оплату злом за зло (принцип Талиона). Чезаре Беккерия видит цель наказания не в истязании и мучении человека и не в том, чтобы уже совершенное преступление сделать несуществующим, а в том, чтобы воспрепятствовать виновному вновь нанести вред обществу, а также удержать от этого других членов общества.

Цель – категория не уголовно-правовая, а философская. Но без познания ее сущности невозможно постичь содержание целей уголовного наказания.

В философии под целью понимается предвосхищение в сознании результата, на достижение которого направлены действия. Она всегда связана со способностью человека предвидеть будущее и результаты своих действий. С одной стороны, цель – модель будущего, то, что нужно еще достичь, будущий результат деятельности, с другой – уже существующий образ желаемого результата. Например, осуществляя карательную политику путем применения уголовного наказания, наряду с другими мерами, предупредить преступность. Иначе говоря, это тот мысленный образ, который мы желаем достичь. В то же время он нами познан, он существует, будучи зафиксированным в законе. «Надо сказать, что цель выражает не только то, что должно произойти в будущем, но и то, что нужно делать, как и какими средствами, к чему стремиться, чтобы осуществить желаемое. В этом – особенность цели, обозначающей не всякое будущее, а лишь необходимый результат, причем достигаемый через деятельность. В ней заложено волевое, практическое отношение к внешнему миру, процесс преобразования в интересах человека»[35].

Н.С. Таганцев, определяя цели наказания, указывает: «Будучи личным страданием, причиняемым виновному за учиненное им деяние, наказание должно быть организовано так, чтобы оно служило или могло служить тем целям, которое преследует государство, наказывая»[36].

В юридической литературе первых лет Советской власти много внимания уделялось вопросу о целях и задачах наказания. Сложность этой проблемы приводила к тому, что отдельные авторы удачно сформулировав ту или иную задачу наказания – исправительную, предупредительную или же охранительную, в ряде случаев считали ее единственной, чем искажали действительную роль наказания в Советском государстве.

Под целями наказания следует понимать предусмотренные уголовным законом социально значимые эффекты, для достижения которых применяются наказания. В качестве социально значимого эффекта может рассматриваться не только конечный предвиденный результат, но и процесс. К целям наказания не могут быть отнесены фактически достигнутые в результате применения наказания эффекты, если они не были прямо предусмотрены уголовным законом (причинение страданий, унижение достоинства, отмщение, перевоспитание лица, отбывшего наказание, в высоконравственную личность)[37].

Без учета целей нельзя определить социально-правовое назначение наказания и, следовательно, его эффективность. Специфичность целей наказания оказывает большое влияние на методику исправления осужденного. Вопрос об эффективности уголовного права в значительной мере сводится к вопросу об эффективности уголовного наказания и зависит от правильного определения целей наказания. Происшедшие в уголовном законодательстве изменения сделали актуальным вопрос: в чем заключено социальное назначение наказания? Что должно преобладать при назначении наказания: его карательный элемент или направленность на предупреждение преступления? Становление государства правовым требует преобразования уголовной политики в социальную политику предупреждения преступности. Эффективность предусмотренных в законе мер уголовного наказания во многом зависит от назначения и исполнения наказания. Назначение наказания – самый сложный этап в осуществлении правосудия. Эффективность назначенного наказания определяется тем, насколько полно суд выполняет требования закона об учете всех обстоятельств дела. В судебной практике, как и в теории уголовного права, учет целей наказания связан с необходимостью соблюдения принципа справедливости[38]. На связь провозглашенных в законе целей наказания с принципом справедливости указано в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 11.06.1999 № 40 «О практике назначения судами уголовного наказания». Так, определяется задача: «...обратить внимание судов на необходимость исполнения требований закона о строго индивидуальном подходе к назначению наказания, имея в виду, что справедливое наказание способствует решению задач и осуществлению целей, указанных в статьях 2 и 43 Уголовного Кодекса Российской Федерации. В соответствии со статьей 6 УК РФ назначенное подсудимому наказание должно соответствовать характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного»[39].

Определяя цели наказания, законодатель указывает на оптимально возможный и желаемый результат выраженной в законе угрозы наказанием и практики его применения в борьбе с преступностью. Для правоохранительных органов, применяющих и исполняющих уголовное наказание, они становятся ориентиром эффективности их практической деятельности.

Цели наказания предусмотрены в ч. 2 ст. 43 УК РФ: 1) восстановление социальной справедливости; 2) исправление осужденного; 3) предупреждение совершения новых преступлений[40].

I. Восстановление социальной справедливости.

Восстановление социальной справедливости как цель уголовного наказания впервые определена непосредственно в российском уголовном законодательстве. Одним из немногих советских криминалистов, не отрицавших такой цели наказания, еще в 60-х гг. являлся профессор Ленинградского университета Н.А. Беляев. Закрепление в правовой норме этого положения имеет свою историю.

В течение длительного времени, как уже было сказано выше, в юридической литературе обсуждался вопрос о том, является ли кара целью уголовного наказания. Отрицательный ответ многих исследователей на этот вопрос был вызван тем, что признание кары целью наказания превращало наказание в самоцель. Если учесть, что слова «наказание» и «кара» синонимы, то другого ответа на поставленный вопрос представить невозможно. Однако сторонники признания кары, целью уголовного наказания, настаивая на своем утверждении, высказали мнение, что цель кары должна пониматься не как стремление к простому возмездию, а как задача удовлетворения общественного сознания, дестабилизированного фактом совершения преступления. Впоследствии такое понимание этой задачи модифицировалось в цель восстановления справедливости.

Восстановление социальной справедливости путем наказания осужденного осуществляется применительно как к обществу в целом, так и к потерпевшему в частности. Социальная справедливость в обществе восстанавливается в возможных пределах: государство частично возмещает причиненный ущерб; граждане убеждаются в том, что государство способно обеспечить наказание преступника, и наказывает его в соответствии с законом, исходя из рациональных и социопсихологических соображений, т.е. учитывая начала гуманизма, соразмерности, эффективности. По отношению к потерпевшему социальная справедливость восстанавливается путем защиты его законных интересов и прав, нарушенных преступлением. Реализуя эту цель, наказание должно обеспечить возможность возмещения причиненного вреда и в возможных пределах – соразмерность лишения или ограничения прав и свобод осужденного страданиям потерпевшего, которые он вынужденно претерпел вследствие совершенного преступления.

Разумеется, не все, чему причинен ущерб преступлением, подлежит адекватному возмещению. Очевидно, что никаким наказанием не может быть восстановлена жизнь потерпевшего от убийства либо утраченное в результате преступления здоровье. Однако это вовсе не значит, что при наказании за эти преступления цель восстановления справедливости не может быть достигнута. Социальная справедливость наказания в этих случаях достигается путем ограничения прав и свобод виновного лица (например, лишение его свободы на продолжительное время и принудительное поставление в жесткие условия, определяемые содержанием соответствующего наказания). Таким образом, карательное содержание наказания, о котором говорилось выше, является своеобразным уголовно-правовым способом восстановления социальной справедливости и в этих случаях[41].

Кстати, существует мнение, что восстановительная функция уголовно-правовых санкций за умышленное убийство не исключает имущественного аспекта. Так, С.В. Бородин предлагает установить за эти преступления в дополнение к традиционному наказанию в виде лишения свободы штрафные санкции. Он же, ссылаясь на известные традиции российского гражданского права, предлагает установить и в современном гражданском законодательстве обязанность виновного в умышленном убийстве возместить материальный и моральный вред родственникам убитого[42].

Понятие справедливости возникло как этическая категория, характеризующая соотношение определенных явлений с точки зрения распределения добра и зла между людьми: соотношение между ролью людей (классов, социальных групп, отдельных лиц) и их социальным положением; их правами и обязанностями; между деянием и воздаянием (частный случай этого – соотношение между преступлением и наказанием). Соответствие между характеристиками первого и второго порядка оценивается в этике как справедливость, несоответствие – как несправедливость.

Конечно, справедливость - понятие многоаспектное. Однако в роли цели наказания она должна характеризоваться юридически. Восстановление социальной справедливости означает восстановление нарушенных преступлением интересов личности, общества, государства. Материальный ущерб должен быть возмещен штрафом, конфискацией имущества, вычетами из заработной платы при исправительных работах. Физический вред либо не поддается восстановлению, либо ограничен возмещением. Однако наказание в виде лишения свободы, возмещение расходов на лечение и похороны потерпевших определенным образом обладают компенсационными свойствами. Проект УК 1992 г. вводил в УК РФ институт реституции, т.е. наряду с наказанием предусматривал обязательное возмещение по приговору суда причиненного преступлением ущерба. УК Китая (ст. 31) предусматривает, что если потерпевший понес материальные убытки, то преступник, кроме наказания в соответствии с положениями настоящего Кодекса, должен быть приговорен к возмещению материальных убытков[43].

Осуждение от имени государства в обвинительном приговоре суда к наказанию несет сатисфакцию за причиненный морально-психологический вред личности и обществу.

Соразмерность преступления и наказания как требование справедливости по ст. 6 не ограничивается соответствием деяния и наказания. Она предполагает также соразмерность наказания личности виновного смягчающим и отягчающим наказание обстоятельствам (ч. 1 ст. 6, ч. 3 ст. 60, ч. 2 ст. 73 УК и др.)[44].

Право фиксирует определенный уровень прав и обязанностей человека. Нарушение их, т.е. нарушение права, всегда есть нарушение справедливости. От других отраслей права уголовное право отличается лишь тем, что преступление, ответственность за которое предусмотрена уголовно-правовыми нормами, есть наивысшее нарушение справедливости в праве, наивысшая степень ее отрицания, проявляющаяся, например, в убийствах, телесных повреждениях, грабежах и разбоях, клевете и других преступлениях.

Применительно к целям наказания понятие социальной справедливости использовано законодателем в социально-правовом смысле должного, отвечающего интересам общества порядка, который выражается в соответствии: а) между деятельностью человека и его положением в обществе (социальным статусом); б) между деянием и воздаянием.

В философском смысле восстановление социальной справедливости выражается в отрицании совершившегося зла (преступления). Наказание, отрицая преступление, подтверждает социальную ценность того общественного отношения, на которое было совершено преступное посягательство.

В уголовно-правовом смысле восстановление социальной справедливости означает, прежде всего, возмещение или компенсацию видов вреда, причиненного преступлением, или предотвращение возникновения или увеличения вреда, являющегося закономерным отдаленным последствием преступления.

Вместе с тем восстановлением социальной справедливости, применительно к цели наказания по российскому уголовному праву, было бы неправильно считать абсолютно тождественную кару (возмездие) за совершенное преступление. Обычно восстановление социальной справедливости средствами наказания осуществляется в форме непрямой компенсации причиненного преступлением физического, морального или имущественного вреда. Например, наказание в виде лишения свободы за кражу чужого имущества лишь создает условия для возмещения причиненного имущественного ущерба за счет трудовой принудительной деятельности осужденного.

Восстановление социальной справедливости также следует понимать как приведение социального статуса преступника в соответствие с совершенным им общественно опасным деянием (деяниями). Лицо, совершившее преступление, лишается при помощи наказания части прав и свобод, принадлежавших любому правопослушному гражданину. Чем выше общественная опасность совершенного преступления, тем большие лишения и ограничения распространяются на права и свободы преступника. Иными словами, цель восстановления социальной справедливости заключается в том, чтобы оградить государство, общество в целом, и каждую личность в отдельности от произвола преступности. Чтобы каждый человек, проявивший свое «эго» а отношении общества, осознавал, что это не может пройти безнаказанно. Справедливость, как очень мудро писал еще в 1885 г. гегелианец-криминалист Кестлин, требует, чтобы «неправо», ничтожное само по себе, и признавалось таким, чтобы принуждение было уничтожено принуждением; но одна реституция, материальное вознаграждение представляется по существу уголовной неправды недостойным, противодействие должно быть направлено на волю, в которой лежит корень преступления, и при том в том же объеме, в каком оно проявилось в преступлении. Таким образом, эта деятельность будет восстановлена по масштабу внутренней ценности; с преступником поступят по тому закону, который он себе создал. Наказание, являясь злом по форме, составляет по существу своему благо, так как показывает преступнику ничтожество его воли и направляется к восстановлению господства разума[45].

II. Исправление осужденного.

Понятие исправления осужденного определяется в ч. 1 ст. 9 УИК РФ как формирование у него уважительного отношения к человеку, обществу, труду, нормам, правилам и традициям человеческого общежития и стимулирование правопослушного поведения[46].

Сформулированная в законе цель исправления осужденного, по-видимому, достигается вследствие исполнения, например, штрафа, лишения права занимать определенные должности или права заниматься определенной деятельностью – в тех случаях, когда это делает невыгодным совершение корыстных преступлений или удаляет человека из соответствующей сферы. Однако требует уточнения суть исправления применительно к таким видам наказания, как пожизненное заключение или смертная казнь. Сущность исправления осужденного состоит в лишении данного лица общественной опасности, т.е. устранении самой готовности к совершению им новых преступлений. Критерием достижения этой цели является несовершение осужденным новых преступлений.

Таким образом, цель исправления осужденных поглощает цель предупреждения среди них новых преступлений. Тот факт, что далеко не все лица, отбывшие уголовные наказания, исправились или даже могли быть исправлены (например, практически не поддаются исправлению средствами уголовного наказания лица с привычным уголовно-противоправным поведением, имеющие постоянную готовность к совершению преступления независимо от наличия неблагоприятных факторов), не является основанием для исключения исправления из целей наказания. Сам процесс исправления имеет большую социальную ценность как самоцель. Юридическая обязательность и социальная необходимость подчинять наказание целям, сформулированным в ст. 43 УК РФ, не подрывается их неосуществимостью в отдельных случаях. Закон направляет наказание на достижение целей, но не может полностью гарантировать их достижение[47].

III. Предупреждение совершения новых преступлений.

Данная цель в действительности состоит из двух существенно различающихся целей, именуемых обычно общим и специальным предупреждением.

Под общим предупреждением (общей превенцией) как целью уголовного наказания традиционно понимается предотвращение совершения преступлений со стороны неопределенного круга уголовно-дееспособных лиц посредством воздействия на их сознание угрозы применения уголовного наказания и поощрения морального осуждения преступного поведения. Общепредупредительное воздействие наказания не обладает избирательностью, воздействуя на все население, способное правильно понимать символы наказания. Лишь невменяемые и малолетние лица не могут осознанно и правильно воспринимать эти символы.

Существует также проблема правильного восприятия общепредупредительного воздействия наказания малыми этническими группами, ведущими изолированный образ жизни. Это обстоятельство, в частности, побудило законодателя Дании принять в 1954 г. специальный Уголовный кодекс для Гренландии, где постоянно проживает лишь коренное население[48].

Основными факторами эффективности общепредупредительного воздействия наказания принято считать суровость и неотвратимость наказания. Однако это не совсем так. Во-первых, следует различать суровость наказания как свойство его тяжести и строгость наказания как свойство его определенности. Исторический опыт показывает, что люди обычно игнорируют суровые, но неопределенные или почти неопределенные наказания (преступление наказывается лишением свободы на срок до пятнадцати лет или суд имеет право назначить любое наказание, даже если оно не предусмотрено законом). Напротив, менее суровые, но определенные наказания служат более надежными символами общепринудительного воздействия. Обычно законодатель стремится найти «золотую середину» между суровостью и строгостью наказания, но это ему редко удается. Господство в уголовном законодательстве норм с относительно определенными альтернативными санкциями является платой за возможность лучшего учета свойств личности преступника при назначении наказания и экономию законодательного материала (в противном случае каждому квалифицирующему признаку преступления должна была бы соответствовать отдельная санкция с описанием более определенного наказания)[49].

Неотвратимость наказания обычно называют наиболее значимым фактором эффективности общего предупреждения. «Впечатление производит не столько строгость наказания, сколько его неизбежность», – пишет Ч. Беккария[50]. Однако, поскольку неотвратимость наказания не может быть обеспечена в принципе (существование единственного ненаказанного преступления исключает неотвратимость), в реальности люди реагируют на интенсивность применяемости наказания. По данным исследований, интенсивность наказания начинает восприниматься как реальность, с которой необходимо считаться, если наказывается не менее трети преступлений, о которых стало известно. Кроме того, интенсивность наказания создает общепринудительный эффект лишь тогда, когда суровость наказания не опускается ниже критической линии значимости в общественном сознании[51].

Специальное предупреждение преступлений (частная превенция) как цель наказания в отличие от общего предупреждения распространяется лишь на лиц, претерпевающих наказание, и достигается всей совокупностью лишений и ограничений прав и свобод осужденного, которые составляют содержание наказания. Абсолютной специально предупредительной эффективностью обладает лишь смертная казнь, поскольку она в принципе исключает возможность совершения осужденным нового преступления в будущем. Существует две точки зрения о задачах частного предупреждения:

1) ее задача состоит в создании особых условий во время отбывания наказания, исключающих мысль о возможности совершить новое преступление;

2) под частной превенцией понимается создание условий, устраняющих возможность совершить преступления только во время наказания.

Итак, уголовное наказание преследует три цели: восстановление социальной справедливости, специальное и общее предупреждение. Буквальное толкование текста ч. 2 ст. 43 УК свидетельствует о том, что законодатель не сделал разграничения на уровне закона на специальное и общее предупреждение[52]. Однако представляется, что их наличие подразумевалось и изначально. При разработке модели нового УК отмечалось, что традиционно наиболее важными целями уголовного наказания считаются общее и специальное предупреждение преступлений. Причем «в плане общего предупреждения наказание должно устрашать; в плане специального предупреждения – исправлять , что не обязательно предполагает устрашение». Касаясь существа цели, надо отметить, что механизм ее достижения заключается в карательном содержании наказания и испытании его осужденным. Если же впоследствии осужденного удерживает от совершения преступления опыт пережитого наказания, то, считается, налицо частное предупреждение. Не имеет значения, что в этом могло больше сказаться: устрашение, страдание, испытание кары, осознание своей вины, перестройка установок или же исправление в подлинном смысле.

Кроме того, частично предупредительный эффект заключен не только во внутренней мотивации поведения осужденного благодаря испытанию наказания. Есть наказания, которые по своему характеру больше или меньше способствуют этой цели. Скажем, такая исключительная мера, как смертная казнь, полностью обезвреживает осужденного. Лишение свободы как наказание больше располагает ресурсами частного предупреждения, но эти ресурсы действуют во время его отбывания. Наказания, не связанные с лишением свободы, или виды условного осуждения в той или иной мере связаны с усилением социального контроля за осужденными, и это обстоятельство служит цели частного предупреждения. Таким образом, не все заключается в том, как прочувствует наказание осужденный. Многое зависит и от внешних обстоятельств его отбывания, и от того как воздвигаются «барьеры» на пути возможного совершения новых преступлений осужденным. Таким образом, частнопревентивные ресурсы наказания смыкаются с мерами социально-криминологической профилактики[53].

Некоторые исследователи задаются вопросом: если достижение надежного исправления осужденного обеспечивает несовершение им новых преступлений, почему отдельно еще выдвигается цель частной превенции? Отвечая на вопрос, надо сказать, что частное предупреждение не следует отожествлять с исправлением преступника. Это при исправлении преступника основная задача заключается в том, чтобы он впредь не совершал преступлений, а при частном предупреждении главным является показать преступнику, что за его антиобщественное, противоправное поведение в обязательном порядке будет наказано.

Не маловажную роль в системе наказания играют уголовно-исправительные учреждения, а также уголовно-исполнительные инспекции, основной целью деятельности которых является исправление осужденного и предупреждение новых преступлений. Федеральной службой исполнения наказания ведутся статистические учётные данные всех осужденных, проводится анализ проделанных работ за конкретный период для того, чтобы вносить корректировки в работу органов и добиваться более эффективных результатов. [54]

2.2 Содержание целей уголовного наказания и проблемы их реализации в современных условиях

При рассмотрении сути общей превенции в литературе встречаются различные подходы. В одних случаях вопрос ставится широко, сторонники такой трактовки исходят из того, что общее предупреждение обращено ко всем гражданам, ко всем членам общества. Уголовное наказание является стимулом правопослушного поведения. Его применение к конкретным лицам, совершившим преступление, предупреждает всех, каковы последствия нарушения уголовно-правового запрета. В то же время общее предупреждение несет в себе воспитательную функцию, внедряя в сознание членов общества недопустимость нарушения уголовных законов и убежденность в неотвратимости уголовной ответственности и наказания в случае совершения преступления.

Приведенная трактовка представляется необоснованно расширительным толкованием понятия общего предупреждения. Во-первых, здесь имеет место известное смещение воспитательной и предупредительной ролей уголовного права в целом и одного из его основных институтов – наказания в частности. Главное же состоит в том, что преобладающая часть членов общества не совершают преступления не потому, что определенное лицо (или лица) понесло уголовное наказание за конкретное преступление, а вследствие того, что преступление противоречит их мировоззрению, убеждениям, принципам и т.п. Оно не приемлемо для них как явление, несовместимое с их отношением к жизни, к благам и ценностям общества, других людей и т.п.

Некоторые ученые считают, что более обоснованной и соответствующей мысли законодателя является позиция, которая трактует общее предупреждение более узко: оно обращено к неустойчивым членам общества, которые по ряду объективных и субъективных факторов (связи с преступной средой, пробелы воспитания, негативное воздействие преступных «авторитетов») имеют искаженное представления о существующих в обществе ценностях, и т.п. Сдерживающее начало в общем предупреждении обуславливается представлением таких лиц о нежелательных последствиях преступления, которые состоят в том, что за каждое преступное деяние установлена уголовная ответственность; степень строгости (наказания) определяется степенью тяжести преступления; ответственность в случае совершения преступления реальна и неотвратима. Следует иметь в виду, что реальность содержащейся в уголовном законе угрозы наказания проявляется лишь при фактическом его применении. В таких случаях наказание будет восприниматься неустойчивыми элементами как неизбежное следствие преступления, невыгодное для них по своим негативным последствиям.

Не получил однозначного разрешения вопрос о том, каков при этом механизм удержания иных лиц от совершения преступления. Так, А.И. Марцев утверждает, что «основным рычагом в механизме общего предупреждения преступления является страх перед наказанием, страх перед возможностью пережить тяготы и лишения», и приводит данные проведенного им опроса осужденных лиц, которые, будучи в ситуации возможного совершения преступления, воздержались от него, боясь наказания (70,5 %). Однако представление о всесилии наказания является эфемерным. Так, по данным того же автора, из 147 обследованных им преступников 90 человек в момент совершения преступления не боялись наказания и относились к нему безразлично. Опрос, проведенный им среди 200 осужденных, показал, что 34% опрошенных в момент совершения преступления рассчитывали на безнаказанность, а 58% - относились к наказанию безразлично. И только 4% опрошенных совершили преступления, думая, что ответственность наступит неизбежно. По данным И.С. Ноя, из 245 человек 64% не думали о наказании при совершении преступления. По данным некоторых исследований, лишь 9% городских жителей ссылаются на страх перед наказанием как на главный удерживающий от преступления мотив.

Существует и обратная точка зрения. Так, некоторые считают, что применительно к общему предупреждению существенное значение имеет фактор устрашения. Теория устрашения, навеянная еще суровыми и варварскими карами средневековья, видит в наказании средство создать в преступнике и во всем обществе чувство страха, удерживающее от учинения новых преступлений. Как элемент психического комплекса, на который воздействует наказание, чувство страха учитывается почти всеми теориями: путем страха можно и предупреждать преступления, достигать «социальной защиты» и даже воспитывать и исправлять людей[55].

Категории лиц, которым адресован фактор устрашения, различны. Так, первую категорию составляют люди, для которых устрашение не имеет мотивирующего значения, так как они не совершают преступлений в силу сознательности или других обстоятельств, вообще не связанных с уголовным запретом. Вторую категорию составляют лица, для которых устрашение не имеет мотивирующего значения, так как они совершают преступления, несмотря на угрозу неблагоприятных уголовно-правовых последствий. Третью категорию составляют лица, для которых устрашение имеет мотивирующее значение, так как они не совершают преступления из страха перед неблагоприятными уголовно-правовыми последствиями. Они-то и представляют главный объект превенции. Известно, что устрашающий эффект наказания зависит от тех лишений, которым подвергается наказываемый. Однако дело не только в самих лишениях, но также в том, как эти лишения воспринимаются. Степень кары и, следовательно, устрашающий эффект наказания различаются в зависимости от того, в каких условиях живут лица. Чем больше разрыв между условиями жизни населения и теми условиями, в которые ставит осужденного назначенное ему наказание, тем сильнее кара, тем больше устрашающий эффект наказания.

Значение общего предупреждения меняется в связи с изменением круга деяний, объявляемых преступлениями: чем меньше среди них деяний, сурово осуждаемых господствующей моралью, тем больше значение общего предупреждения. Это соотношение меняется также и под влиянием динамики преступности: чем ниже преступность, тем больше значения придается специальному предупреждению.

Противоречива роль смертной казни в данном вопросе. Представляется, что применение данного вида наказания оставляет возможность констатировать лишь кару осужденному и общую превенцию остальным гражданам. Так, С.Г. Келина обоснованно пишет: «Цель частного предупреждения – перевоспитание преступника, с тем чтобы он в дальнейшем не совершал новых преступлений, в случаях применения этой меры наказания (имеется в виду смертная казнь), естественно не ставится»[56]. Проблема института смертной казни в современном уголовном праве обусловлена прежде всего формированием демократического правового государства, а также интеграцией России в Европейское сообщество. Несмотря на многовековую историю института смертной казни, единого мнения в среде юридической общественности о применении этого наказания не сложилось. Вместе с тем постановка вопроса о том, «должно ли лишение жизни занимать местно в лестнице уголовных наказаний», как заметил известный русский юрист Н.Д. Сергеевский, стола возможной лишь после признания государством в конце XVIII в. неотъемлемых прав человека. В России только смена общественно-политического строя вначале 90-х гг. позволила оценить институт смертной казни с точки зрения гуманистических ценностей, что и послужило импульсом к возобновлению давней дискуссии относительно данного вида наказания.

В настоящее время лишь некоторые криминалисты выступают за расширение перечня преступлений, наказываемых смертной казнью. Большинство же среди сторонников смертной казни все же не исключают возможность ее отмены в будущем, когда для этого будут созданы необходимые предпосылки. Однако вполне возможно, что смертная казнь может быть отменена в современной России, и в обоснование этого приведем следующие аргументы.

1. Смертная казнь противоречит международно-правовым стандартам в области прав человека. Установление запрета на применение смертной казни в современном международном праве связано с утверждением в качестве основного принципа уважения прав и основных свобод человека и общим признанием абсолютного права на жизнь. Так, по состоянию на 31 декабря 2002 г. участниками Второго факультативного протокола к Международному пакту о гражданских и политических правах 1966 г. стали уже 49 государств, причем не только экономически развитых. Норма о запрете на смертную казнь в настоящее время признана почти всеми государствами-членами Совета Европы.

2. В настоящее время в мире наблюдается устойчивая тенденция к отказу от применения смертной казни, отражающая приверженность многих государств демократическим тенденциям и гуманистическим ценностям.

3. Отмена смертной казни в современной России подготовлена исторической тенденцией к сужению пределов применения этой меры уголовного наказания.

4. Отмена смертной казни в России обусловлена официальным признанием приоритета прав человека перед интересами общества и государства. В соответствии с Конституцией РФ приоритетной задачей уголовного законодательства является охрана прав и свобод человека и гражданина (ч. 1 ст. 2 УК РФ). Однако смертная казнь отрицает неотчуждаемое право на жизнь, делая преступника только объектом уголовно-правового воздействия государства.

5. Смертная казнь по своей природе не соответствует такой цели наказания, как исправление осужденного (ч. 2 ст. 43 УК РФ), и тем самым имеет нравственную отрицательную оценку.

6. Исполнение смертной казни в отличие от других мер уголовного наказания – необратимо и поэтому исключает возможность исправления судебной ошибки в отношении необоснованно осужденного.

7. Сохранение в УК РФ смертной казни может служить основанием для отказа в удовлетворении просьбы России об экстрадиции.

8. Пожизненное лишение свободы соответствует целям уголовного наказания и, как показывает мировой опыт, является адекватной альтернативой смертной казни.

9. Установка массового сознания на сохранение смертной казни основана на неверном представлении о месте мер государственного принуждения в системе воздействия на преступность, что применение смертной казни влияет на снижение уровня преступности[57].

Происшедшие в уголовном законодательстве изменения сделали актуальным вопрос: в чем заключено социальное назначение наказания? Что должно преобладать при назначении наказания: его карательный элемент или направленность на предупреждение преступления? Превращение государства в правовое требует преобразования уголовной политики в социальную политику предупреждения преступности. Уголовное наказание как особая форма государственного принуждения рассматривается в юридической литературе в качестве правовой категории. Однако по своему содержанию, функциям, характеру и объектам воздействия оно значительно шире, чем общественные отношения, возникающие при назначении, исполнении и освобождении от отбывания наказания.

Уголовное наказание затрагивает и ряд социальных аспектов. Необходим учет комплекса мер воздействия принуждения, связанных с влиянием уголовного наказания на личность преступника, других членов общества, да и на само общество в целом. Должная разработка таковых позволит государству успешнее планировать и осуществлять уголовную политику, совершенствовать уголовное и уголовно-исполнительное законодательство. Важной проблемой изучения уголовного наказания как социологической категории являются его социальные функции. Одна из основных функций наказания – предупреждение, применяемое к конкретному лицу за совершенное преступление.

Однако наказание как форма государственного принуждения должно быть сопряжено в будущем с ограничением карательного воздействия. По мере стабилизации общества возникает необходимость развития мер воспитательного воздействия на осужденных. Именно поэтому основной социальной функцией наказания следует считать его предупредительную функцию, входящую в качестве составной части в систему мер борьбы с преступностью.

Институт наказания реализует функцию социального контроля с точки зрения как общей, так и частной превенции. Эффективность социального контроля в форме использования наказания в борьбе с преступностью во многом зависит от правильного учета влияния социальных изменений на законодательную регламентацию уголовно-правовых санкций, их применения и исполнения.

В юридической литературе первых лет после Октябрьской революции много внимания уделялось вопросу о целях и задачах наказания. Сложность этой проблемы приводила к тому, что отдельные авторы, удачно сформулировав ту или иную задачу наказания – исправительную, предупредительную или же охранительную, в ряде случаев считали ее единственной, чем искажали действительную роль наказания в советском государстве. В рассматриваемый период еще только начинали оформляться положения послереволюционной теории уголовного права о соотношении принудительной и воспитательной сторон наказания, о соотношении понятий «кара» и «воспитание», «кара» и «наказание»[58].

В своей книге «О действии наказания» П.И. Люблинский пишет: «В современной уголовной политике едва ли найдется тема более спорная, чем вопрос о тех целях, которым должно служить наказание. Разнообразные уголовные теории уже не одно десятилетие ведут нескончаемый спор о том, должно ли наказание воплощать в себе одну великую идею возмездия за вину, или же служить и более практическим задачам, как, например, устрашению всех с целью удержать их от преступлений, исправлению преступника, его обезвреживанию или лечению. Одни теории видят в преступлении нарушение авторитета права и в соответствии с этим требуют от наказания восстановления этого авторитета путем принудительного воздействия на волю преступника; другие считаются с материальным ущербом, наносимым преступлением благам других людей и всего общества, и видят в наказании средство загладить причиненный ущерб или, по крайней мере, предупредить повторение его в будущем. Первые теории считают наказание «логическим следствием правопорядка», вторые – «средством социальной защиты».

Спор отдельных теорий не может быть решен путем указания внутренней неправильности одних и, наоборот, полной справедливости других. Мыслимо базировать карательную деятельность государства на каждой из этих теорий; на началах возмездия, исправления, устрашения, нравственного очищения, общего предупреждения и т.п. Каждая из этих теорий может оказаться «правильной» в том смысле, что допускает последовательное свое проведение в уголовном кодексе. Теории сводятся к тому, что у наказания какая-то одна конкретная цель»[59].

От целей наказания следует отличать его функции, с помощью которых решаются частные задачи, достигаются промежуточные результаты на пути к цели. Смешение целей с функциями встречается в литературе, и это не только мешает правильному уяснению тех и других, но и приводит к искажению социального назначения наказания, направленности уголовной политики. Такое, например, происходит, когда в качестве цели наказания признается сама кара. Ранее законодатель отделял кару как основу наказания от его целей указанием на: 1) исправление и перевоспитание осужденных; 2) предупреждение совершения преступлений осужденным; 3) предупреждение совершения преступлений иными лицами (ст. 20 УК РСФСР 1960 г.)[60].

Однако представляется возможным взглянуть на проблему с другой стороны. Так, ряд авторов в своих монографических исследований в качестве одной из целей ставил кару. Например, Н.А. Беляев поясняет: «Под карой как целью наказания мы понимаем причинение правонарушителю страданий и лишений в качестве возмездия за совершенное им преступление»[61]. Думается, такой подход не согласуется с законом, даже, можно сказать, прямо противоречит ему. И.И. Карпец, отстаивая подобную точку зрения, рассуждал примерно так: «Раз наказание карает и достигает каких-то целей, значит, кара является одной из целей наказания»[62]. Аргументы одного и другого авторов неизбежно приводят к выводу, что наказание как кара является самоцелью, чего как раз уголовный закон не допускает.

В УК РФ 1996 г., в отличие от УК РСФСР 1960 г. обозначилась такая цель, как восстановление социальной справедливости. Из этого следует, что наказание должно соответствовать совершению преступления и личности виновного и восстанавливать в глазах потерпевших и близких, государственных и иных органов и общества справедливость, т.е. соответствовать тяжести преступления. Во-вторых, отсутствует указание на перевоспитание осужденных как цель наказания. Ряд авторов убедительно доказали, что уголовно-правовые средства нельзя непосредственно связать с процессом перевоспитания. В свое время авторы проекта УК отмечали, что «единственным указанием на критерии исправления является положение, содержащееся в постановлении Пленума Верховного Суда СССР «О судебной практике условно-досрочного освобождения осужденных от наказания и замены неотбытой части наказания более мягким» от 19 октября 1971 г. В п. 2 этого постановления говорится, что «доказательствами исправления осужденных служат примерное поведение и честное отношение к труду, а для несовершеннолетних – и к обучению».

В УК РФ 1996 г. законодатель оговорил в норме цель исправления осужденного. Под исправлением осужденного Н.А. Стручков понимает: «во-первых, результат определенного воздействия на лицо, совершившее преступления, и, во-вторых, специфический воспитательный процесс, протекающий в условиях исполнения наказания и применения мер исправительно-трудового воздействия»[63]. Н.А. Беляев пишет по этому поводу так: «Исправление – это та оптимальная задача, которая должна быть решена при исполнении наказания. Об исправлении преступника можно говорить тогда, когда под влиянием наказания в его сознании происходят изменения, при наличии которых преступник хотя и не превращается в активного, сознательного члена нашего общества, но уже становится безопасным для общества»[64]. Здесь мы сталкиваемся с рядом проблем. Исследования показывают, что общественное мнение, выступая в целом за расширение уголовной ответственности и за ужесточение санкций в рамках действующего законодательства, одновременно склоняется к тому, что эффективность, например лишения свободы, невелика и отбывание наказания в местах лишения свободы в большинстве случаев не достигает цели исправления и тем более перевоспитания.

Ведь большинство умышленных преступлений совершается людьми с уже сформировавшимся мировоззрением, мышлением. Перевоспитать такого человека, равно как и исправить, практически невозможно. Навряд ли в ходе отбывания наказания преступник превратится в высокоразвитую личность. Та атмосфера, которая царит, в исправительных учреждениях (по крайней мере, в нашей стране на данном этапе) не может способствовать исправлению и перевоспитанию человека. Например, в относительно недавнем прошлом в газете «Сегодня» писали: «Равенство в российских тюрьмах и колониях существует лишь на бумаге. Большая часть арестантов живет в действительно ужасных условиях, теснясь в переполненных душных и грязных камерах, имея возможность поспать и даже посидеть лишь в порядке общей очереди. Совсем другое дело – криминальные «авторитеты». За редким исключением, их жизнь за колючей проволокой отличается от воли лишь некоторыми ограничениями в передвижении. Все остальные блага свободы они имеют, сидя на нарах, причем в не меньших количествах, чем у себя дома. Достаточно вспомнить воровскую сходку, разогнанную московским РУОПом летом 1994 г. в «Бутырках».

В гости к «вору в законе» Шарко старому явились в изолятор более десятка криминальных «авторитетов». С собой они прихватили вооруженную охрану, деликатесы, спиртное, девочек и наркотики. Покой собравшихся должны были стеречь охранники изолятора. Стоит отметить, что этом случай стал скандальным лишь благодаря вмешательству сотрудников РУОП и утечке информации в прессу. В реальности же такие факты являются вполне рядовыми для российских тюрем»[65]. Таким образом, вряд ли здесь можно говорить о коренном перевоспитании, изменении жизненных принципов, когда даже элементарное воспитание в духе законности ставится под вопрос. Можно согласиться с тем, что взгляды на жизнь под влиянием определенных ситуаций со временем меняются, но вряд ли это произойдет в условиях современной реальности.

Внесение изменений в уголовное и уголовно-процессуальное законодательство способствовало существенному в 2004 г. снижению тюремного населения в России. Однако в последующие годы число тюремного населения опять возросло и по состоянию на январь 2007 г. составляло 871 тыс. 693 человека. Россия входит в лидеры стран, где самое большое тюремное население (после Китая и Индии). Накопление осужденных в учреждениях УИН происходит не только из-за частого применения такого вида уголовного наказания как лишение свободы. Лишение свободы в значительной своей части применяется за преступления, не представляющие большой общественной опасности, а этого, видимо, можно было бы избежать[66]. Также это происходит и из-за назначения судами длительных сроков его отбывания. А практика исполнения наказаний свидетельствует, что применение длительных сроков лишения свободы к осужденным негативно отражаются на личности, снижают эффективность воспитательного воздействия, повышают агрессивность, риск психических и иных заболеваний, и значительно осложняют процесс постпенитенциарной адаптации[67].

Определенную часть осужденных составляют не закоренелые преступники, а люди, совершившие уголовное преступление по неосторожности, против их воли, а то и вовсе ставшие жертвами обстоятельств, судебной ошибки. Скорее всего, понесенное наказание будет восприниматься ими как несправедливость. Кто знает, что их ждет после освобождения и кем они станут. Затаив обиду, ожесточившись, они, возможно, уже не будут такими правопослушными гражданами, какими были до отбытия наказания. Без сомнения, что много и тех, кто осознанно шел на совершение уголовного преступления, кому чужды нормы нравственности и морали, кому безразлично наступят правовые последствия их преступных деяний или нет, которые заслужено получают длительные сроки отбывания наказания. Однако государством, в любом случае, должны быть созданы предпосылки для переосмысления такими осужденными своих деяний и образа мышления.

Проблемы существуют уже в самих учреждениях исполнения наказания. Проблема жестокого обращения с подследственными, подсудимыми, осужденными для нашего государства не нова. На протяжении столетий пытка, которую следует считать квалифицированным видом насилия, являлась основным средством получения доказательств, широко использовалась в расследовании и даже была регламентирована в законодательстве. Но и после официального запрета подобные методы работы правоохранительных органов еще долгое время негласно одобрялись.

Современное законодательство восприняло международно-правовые нормы, касающиеся соблюдения прав человека. Так, ст. 21 Конституции РФ закрепила важное положение о том, что достоинство личности охраняется государством. Ничто не может быть основанием для его умаления. Там же в развитие этого принципа сказано: «Никто не должен подвергаться пыткам, насилию, другому жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению или наказанию». К сожалению, в настоящее время имеют место преступления, совершаемые представителями администраций мест лишения свободы в отношении осужденных лиц[68]. В криминологической литературе по поводу понятия преступности в местах лишения свободы не сложилось единого мнения. Одни авторы отожествляют его с понятием «пенитенциарная преступность». Последняя представляет собой совокупность уголовно-правовых деяний, совершаемых осужденными во время отбывания ими наказания в виде лишения свободы за предыдущее преступление. Другие исследователи рассматривают пенитенциарную преступность как систему преступлений, совершаемых осужденными ко всем видам наказаний. Еще одна группа ученых связывает преступность в местах лишения свободы с преступлениями, совершаемыми как осужденными, так и сотрудниками исправительных учреждений[69]. Нужно признать, что сама специфика функционирования правоохранительной и пенитенциарной систем обуславливает наличие повышенной опасности нарушения прав личности[70].

Совершаемые в исправительных учреждениях преступления имеют повышенную степень общественной опасности, так как наносят вред всему комплексу мер по исправлению осужденных, ставят под угрозу жизнь и здоровье многих людей. После освобождения данные граждане сталкиваются с рядом проблем. Потребность в жилище – одна из естественных и важнейших потребностей человека. По данным статистики с ней столкнулись 23% освободившихся лиц, в первые же дни после освобождения. В последующие три-четыре месяца эта проблема возникла еще у 40% лиц из общего числа обследованных. Основной причиной, вызвавшей жилищные проблемы у освободившихся лиц, явилось нежелание возвращаться к семье, распад семьи, отсутствие жилья до ареста. В тех случаях, когда до освобождения осужденные проявляют намерение не возвращаться в семьи, администрация уголовно-исправительных учреждений (УИУ) при подготовке к освобождению решает жилищный вопрос одновременно с трудоустройством при посредничестве наблюдательных комиссий и территориальных органов внутренних дел по месту предполагаемого жительства освобожденного. Нетрудоспособные лица при отсутствии жилой площади помещаются в дома инвалидов и престарелых. Рассматриваемые обстоятельства усугубляются тем, что от момента освобождения до постановки на учет и получения жилья требуется продолжительное время. И на этот период времени они вынуждены проживать у знакомых (в том числе и у бывших сокамерников), либо у родственников, с которыми у них антагонистические отношения либо начинают вести бродячий образ жизни.

Еще сложнее решить проблемы бытового и трудового устройства, когда освобождение из мест лишения свободы происходит по принятому Государственной Думой России акту амнистии. Амнистия – не лучший выход из кризиса уголовного наказания, когда власть путем принятия акта амнистии пытается снизить тюремное население. Но следует учитывать, что когда на свободу выходит одновременно масса осужденных, общественные институты оказываются под слишком мощным и неожиданным давлением, к которому они совершенно не подготовлены. Из этого следует вывод, что данный гуманный акт должен иметь адресный характер и применяться лишь к тем, кто имеет реальные шансы адаптироваться к жизни на свободе. Суть второй проблемы, которую вынуждены решать лица, освободившись из мест лишения свободы, это трудоустройство. По ныне действующему законодательству этими вопросами занимаются местные органы самоуправления (городские, районные администрации). В то же время, как показывает практика, они самоустраняются от этой работы и перекладывают ее на органы внутренних дел, уголовно-исполнительные инспекции, которые не обладают соответствующими полномочиями и не могут эффективно решать вопросы трудового устройства освобожденных. Положение осложняется еще и тем, что с переходом на рыночные отношения многие предприятия наотрез отказывают освобожденным в приеме на работу.

Лишение свободы представляет собой одно из наиболее распространенных наказаний, которое должно отвечать также задачам общего и специального предупреждения. В качестве меры специального предупреждения лишение свободы, как известно, имеет противоречивый характер: ставя перед собой задачу максимально приспособить человека к жизни в обществе, его отделяют от этого общества, желая заменить в сознании человека вредные привычки и представления правильными, его помещают в среду, где опасность «заражения» отрицательными взглядами и чертами наиболее велика.

Это свидетельствует о том, что назрела необходимость разрешения противоречий между неумеренными карательными притязаниями и случаями весьма либеральной оценки совершения конкретных преступлений, между требованиями усиления уголовной репрессии как главного средства борьбы с преступностью и низкой эффективностью страха перед наказанием в качестве мотива соблюдения закона. Это тем более актуально в условиях, когда общая перспектива постепенного сужения государственного принуждения может проявляться в более высоком стимулирующем воздействии мер поощрения по сравнению с мерами наказания, последовательной линии на смягчение уголовной политики, в дифференциации ответственности, расширении применения мер общественного воздействия и усиления воспитательного начала при исполнении карательных санкций[71].

В действующем уголовном законодательстве определенно отражено стремление устранить эту проблему указанием, что «более строгий вид наказания из числа предусмотренных за совершенное преступление назначается только в случае, если менее строгий вид наказания не сможет обеспечить достижение целей наказания» (ч. 1 ст. 60 УК)[72].

В современной уголовной политике в области применения наказания существуют три направления, по которым должна реализовываться цель предупреждения:

1)  сокращение реального применения лишения свободы;

2)  расширение возможностей исполнения наказаний, не связанных с лишением свободы, прежде всего исправительных работ и штрафа;

3)  дифференциация исполнения наказания в виде лишения свободы.

Однако на практике этого не так-то просто достичь.

Цели наказания достигаются органическим единством его назначения и исполнения. Наказание должно быть справедливым, соразмерным тяжести содеянного и общественной опасности виновного. Только тогда оно будет максимально способствовать достижению поставленных перед ним целей. Также не менее значимо и надлежащее исполнение назначенного наказания.

Вопрос о целях наказания всегда был спорным. Между тем уяснение целевой сущности наказания и выбор приоритетной цели, особенно судьями при рассмотрении конкретного дела, предопределяет судьбу лица, совершившего преступление. Так, если судьи будут думать главным образом о предотвращении новых преступлений, они применят к виновному лицу более строгое наказание. Напротив, если они увлекутся будущей судьбой виновного, его личностью, семейным положением, причинами и условиями, способствовавшими совершению преступления, может быть выбрана чрезмерно мягкая мера наказания. Назначенная виновному мера уголовно-правового характера должна реализовывать обе цели: общее и частное предупреждение совершения преступлений. Закон определяет цели наказания таким образом, чтобы одна угроза применения наказания содействовала предупреждению совершения новых преступлений, о чем говорится в норме об определении преступления (ч. 1 ст. 14 УК РФ).

Практика показывает, что никакие санкции сами по себе не способствуют снижению уровня преступности. Лицо, совершающее преступление, не думает о наказании, оно озабочено созданием условий для уклонения от ответственности. Справедливость – один из основных принципов уголовной ответственности, закрепленный в ст. 6 УК РФ. Применение той или иной меры уголовно-правового характера призвано реализовывать этот принцип. Существует мнение, что, исходя из этого, социальную справедливость следовало бы исключить из ч. 2 ст. 43 УК РФ как цель наказания. Это обеспечит единство уголовного и уголовно-исполнительного законодательства в понимании целей наказания, средств их достижения и исключит рассмотрение принципа уголовной ответственности и цели наказания как тождественных понятий.

Процесс применения средств достижения целей наказания во время его исполнения противоречив по своей сущности. С одной стороны, он призван удерживать осужденных от совершения преступлений, с другой – с ним связано порождение массы проблем. Противоречивость особенно заметна, когда речь заходит о наказании в виде лишения свободы. Ставя задачу по приспособлению человека к жизни в обществе, его отделяют от общества; желая научить его полезному активному поведению, содержат в обстановке полной регламентации, вырабатывающей пассивность; думая заменить в сознании человека вредные привычки полезными, его содержат среди ему подобных и т.д. Поэтому все исправительные средства: режим, труд, обучение и воспитательное воздействие воспринимаются осужденными, главным образом, как неизбежная кара[73].

Заключение

В ходе написания дипломной работы были изучены нормативно-правовые акты, научная литература, монографии отдельных авторов, что позволило провести теоретическое осмысление понятия уголовного наказания и его целей, определить признаки наказания, проанализировать проблемы совершенствования правоприменительной практики в отношении преступлений. Дипломное исследование позволило сделать следующие выводы.

Чтобы назначить справедливое наказание, требуется выяснить, в чем же заключается его суть. Особенность данного вопроса в том, что огромное количество ученых, исследователей, правоведов на протяжении ни одного столетия занимаются изучением понятия наказания, а мнений по этому вопросу не так много. Проблема же сводится к тому, что мнения эти диаметрально противоположны друг другу. Противоречия заключаются в признании карательного элемента основополагающим при назначении наказания одними исследователями и в отрицании его другими.

Сторонники кары как одной из целей уголовного наказания А.Н. Беляев, В.Г. Смирнов, И.И. Каппец, П.П. Осипов и ряд других ученых утверждают, что наказание назначается не только для того, чтобы конкретный человек не совершал преступлений, но и за то, что он уже совершил. Воздаяние, считают они, не связано с бездумной формулой «смерть за смерть», но преступник получает наказание, являющееся в определенной степени возмездием за содеянное. Кроме того, в его наказании часто заинтересованы близкие потерпевшего. И наконец, наказание преследует цель кары еще и потому, что в качестве одной из составных частей оно содержит в себе кару.

Противники такого подхода (А.А. Герцензон, А.А. Пионтковский, А.Л. Ременсон, М.Д. Шаргородский и др.) утверждали, в свою очередь, что кара является сущностью наказания и не может ни в коем случае являться его целью. Конечной целью наказания является только и исключительно превенция преступлений.

Есть еще одно мнение по поводу наказания, хотя в правовой сфере оно практически не рассматривается. Анализируя духовно-нравственные и психологические аспекты государственного наказания Л.Н. Толстой полагал, что уголовное наказание, как и другие виды наказаний, в своей сущности должно стать надлежащим поучением, назиданием, исцелением и исправлением посредством целесообразного и справедливого воздаяния, кары, восстановления нарушенного права. Прав был Л.Н. Толстой, говоривший, что «наказание есть понятие, из которого выросло человечество… Наказывать – по-русски значит поучать. Поучать можно только примером. Воздаяние же злом за зло не поучает, а развращает». Стало быть, любое наказание, которое по своему характеру, виду или размеру не исправляет людей, а вводит в заблуждение или портит их нравственно, не может являться, по своей сути, наказанием, а только очередным ответным преступлением, которое усугубляет нестабильность правопорядка. Данная позиция выглядит наиболее убедительно.

Для более точных выводов рассмотрим следующие соотношения понятий.

Если предположить, что понятие «наказывать» синоним понятию «карать», получается, что кара уже не может быть целью наказания. В этом случае целями станут исправление и предупреждение. Если мы будем считать понятия «наказывать» и «поучать» синонимами, то цели останутся прежними.

Однако обойтись без карательного элемента невозможно. Потерпевшая сторона преступления будет требовать восстановления справедливости. Потерпевшую сторону не интересует исправится преступник или нет, будет это способствовать снижению преступности в целом или нет. Последние два вопроса волнуют в первую очередь государство. Более того, восстановление социальной справедливости выглядит единственной реальной целью (если не в глазах потерпевшей стороны, то в глазах государства). Целей исправления и предупреждения далеко не всегда возможно достичь.

Ст. 43 УК РФ даёт чёткое понятие и называет цели наказания: «Наказание есть мера государственного принуждения, назначаемая по приговору суда. Наказание применяется к лицу, признанному виновным в совершении преступления, и заключается в предусмотренных настоящим Кодексом лишении или ограничении прав и свобод этого лица. Наказание применяется в целях восстановления социальной справедливости, а также в целях исправления осужденного и предупреждения совершения новых преступлений.»

Современное законодательство не предусматривает понятия мести, но обозначило целью наказания восстановление социальной справедливости. Представляется, однако, что суть данных понятий одна. И не следует закрывать на это глаза. В различные периоды времени месть приобретает разные формы. Восстановление социальной справедливости – это более цивилизованное понятие, не противоречащее нормам внутригосударственного и международного права. Форма осуществления мести также может быть цивилизованной. Международное сообщество стремится к минимизации насилия в любом его проявлении.

Перед государством ставится сложная задача – назначить наказание, соразмерное тяжести преступления. При этом надо учесть личные характеристики виновного, все обстоятельства дела и много других нюансов, чтобы наказание смогло послужить (по возможности) также целям исправления и предупреждения.

Цель предупреждения преступления по своей сути также является сложной. Логично предположить, что достижение цели общей превенции более реально при установлении жестких санкций за преступления. И, наоборот, частная превенция предполагает снижение пределов уголовной ответственности.

Реализация данной задачи представляется реальной при индивидуальном подходе в назначении наказания. Если принимать во внимание оба значения понятия «наказывать» (карать-поучать), при этом дифференцируя понятие превенции, то все становится на свои места. При этом не следует изначально ставить сразу все цели. Таким образом получается, ставя цель исправления, она скорее всего будет достигнута наряду с целью превенции. Цель восстановления социальной справедливости будет достигнута наверняка; и в том и в другом случае виновные понесут наказание. Взаимодополняя друг друга, эти два подхода в назначении наказания будут способствовать реализации общих целей. Можно предположить, что так и происходит на практике. Проблема сводится к отрицанию карательного элемента, без которого, как уже было сказано выше, не обойтись.

Цель исправления рассчитана на то, что человек не будет впредь совершать преступные деяния. По большому счету, не имеет значения, чем он будет руководствоваться – чувством страха или осознанием своей неправоты. В данном случае – главное результат. Вполне понятно, почему цель перевоспитания, указанная в УК РСФСР 1960 г. была заменена целью исправления. Воспитать заново взрослого человека невозможно. Так почему бы не направить политику государства на то, чтобы воспитывать детей? Процесс воспитания начинается с рождения. Главное для детей – благополучная семья, что не означает богатая. Дети должны воспитываться, прежде всего, в духе высокой морали и нравственности. Если будут созданы условия для успешного развития личности, может быть, проблема преступности не будет стоять так остро?

Я считаю, необходимо увеличение числа дошкольных образовательных учреждений, школ, а также подготовка высококвалифицированных специалистов. Надо уделять усиленное внимание детям-сиротам и детям из неблагополучных семей. Необходимо увеличение числа различных социальных программ, усиление культурно-воспитательных мер. Также немаловажно заниматься профилактикой наркомании и алкоголизма. Конечно, какие-то меры в этом направлении принимаются; необходимо, чтобы они осуществлялись регулярно и добросовестно. Одна из главных проблем общества – отсутствие нравственности от недостатка воспитания. Обязательное условие успешного решения проблемы – взаимное уважение между людьми, которое дают знания.

Выводы, сделанные в моей дипломной работе, в достаточной мере субъективны, основаны на изученном материале. Не исключено, что наличие практического опыта способствовало бы мне более глубокому пониманию проблемы определения уголовного наказания и его целей.

Список использованных нормативно-правовых актов и литературы

1.  Всеобщая декларация прав человека (принята на третьей сессии Генеральной Ассамблее ООН резолюцией 217 А (III) от 10 декабря 1948 г.) // Гарант (справочная правовая система) [электронный ресурс] / Законодательство с комментариями. – Режим доступа: http // www / garant.ru, свободный. – Загл. с экрана. – Яз. рус.

2.  Европейская конвенция по предупреждению пыток и бесчеловечного или унижающего достоинство обращения или наказания. (Страсбург, 26 ноября 1987 г.) (с изменениями от 4 ноября 1993 г.) // Гарант (справочная правовая система) [электронный ресурс] / Законодательство с комментариями. – Режим доступа: http // www / garant.ru, свободный. – Загл. с экрана. – Яз. рус.

3.  Конвенция против пыток и других жестоких или унижающих достоинство видов обращения и наказания (Нью-Йорк, 10 декабря 1984 г.) // Гарант (справочная правовая система) [электронный ресурс] / Законодательство с комментариями. – Режим доступа: http // www / garant.ru, свободный. – Загл. с экрана. – Яз. рус.

4.  Международный пакт о гражданских и политических правах (Нью-Йорк, 19 декабря 1966 г.) // Гарант (справочная правовая система) [электронный ресурс] / Законодательство с комментариями. – Режим доступа: http // www / garant.ru, свободный. – Загл. с экрана. – Яз. рус.

5.  Конституция Российской Федерации от 12 декабря 1993г. (в ред. федер. конституц. закона от 30.12.2008 N 7-ФКЗ ) // Российская газета. – , N 7, 21.01.2009.

6.  Уголовный кодекс Российской Федерации [принят Гос. Думой 24 мая 1996 г.: одобр. Советом Федерации 5 июня 1996 г., в редакции 17.06.2010г.] – М.: Эксмо, 2010. – (Б-ка российского законодательства).

7.  Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации [принят Гос. Думой 22 ноября 2001 г.: одобр. Советом Федерации 5 декабря 2001 г., в редакции 01 июня 2010г.] – М.: Эксмо, 2010. – (Б-ка российского законодательства).

8.  Уголовно-исполнительный кодекс Российской Федерации [принят Гос. Думой 18 декабря 1996 г.: одобр. Советом федерации 25 декабря 1996 г. (по состоянию на 01 августа 2010 г.)] – М.: Эксмо, 2010. – (Б-ка российского законодательства).

9.  Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / отв. ред. В.М. Лебедев. – 5-е изд. – М.: Юрайт, 2010.

10.  Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 40 от 11.06.99 г. «О практике назначения судами уголовного наказания» // БВС. – 1999. – № 8.

11.  Определение Верховного Суда Российской Федерации «О смягчении наказания» от 21 февраля 2007 года. Судебная коллегия по уголовным делам. // Гарант (справочная правовая система) [электронный ресурс] / Законодательство с комментариями. – Режим доступа: http // www / garant.ru, свободный. – Загл. с экрана. – Яз. рус.

12.  Арендаренко А.В. Уголовное право России: Общая и особенная части / А.В. Арендаренко. – М.: Юрист, 2009.

13.  Афиногенов С.В. Уголовное право Российской Федерации: Общая часть: учебник для студентов вузов / С.В. Афиногенов. – М.: Юрист, 2007.

14.  Акоев К.Л. Уголовное право. Общая и особенная части: учебник для ВУЗов / К.Л. Ако-ев. – М.: Юридическая литература, 2008.

15.  Азарян Е.Р. Преступление. Наказание. Правопорядок / Е.Р. Азарян. – СПб., 2007.

16.  Багмет А. Прекращение уголовных дел судом в связи с примерением сторон / А. Багмет // Законность. – 2009. – № 4. – С. З8.

17.  Беляев Н.А. Цели наказания и средства их достижения / Н.А. Беляев. – Л.: Наука, 1963.

18.  Бородин С.В. Проблемы возмещения ущерба за умышленные преступления / С.В. Бородин // Государство и право. – 1994. – № 4. – С. 95.

19.  Гаухман Л.Д. Уголовное право: учебное пособие / Л.Д. Гаухман. – М.: Юристъ, 2007.

20.  Горелик А. Реализация принципа справедливости в правилах назначения наказания / А. Горелик // Следователь. – 2007. – № 1. – С. 2.

21.  Дворянсков И. Наказание или пытка: парадокс уголовного закона / Иван Дворянсков // Уголовное право. – 2005. – № 1. – С. 13.

22.  Егоров В.С. Вопросы правового регулирования мер уголовного принуждения / В.С. Егоров. – М.: Юрист, 2006.

23.  Захаров Н.С. Сборник документов по истории законодательства СССР и РСФСР / Н.С. Захаров. – Казань, 1992.

24.  Зубкова В.И. Уголовное наказание и его социальная роль: теория и практика / В.И. Зубкова. – М.: Юридическая литература, 2009.

25.  Зубкова В.И. Ответственность за преступления против личности по законодательству России / В.И. Зубкова. – М.: Юридическая литература, 2008.

26.  Казаков Д.В. Право на смертную казнь: сборник статей / Д.В. Казаков. – М.: Норма, 2004.

27.  Карпец И.И. Наказание. Социальные, правовые и криминологические проблемы / И.И. Карпец. – М.: Юридическая литература, 1973.

28.  Кауфман М.А. Пробелы в уголовном праве: понятие, причины. / М.А. Кауфман. – М.: Юрист, 2007.

29.  Козочкин И.Д. Уголовное законодательство зарубежных стран: учебное пособие / И.Д. Козочкин. – М.: Юридическая литература, 2001.

30.  Костанов Ю.А. Казнить нельзя помиловать / Ю.А. Костанов. – М.: Юрист, 2006.

31.  Лепешкина О. Наказание в виде смертной казни / Оксана Лепешкина // Уголовное право. – 2005. – № 2. – С. 41.

32.  Наумов А.В. Уголовное право России: Общая часть / А.В. Наумов, С.И. Никулин, А.И. Рарог. – М.: Изд-во БЕК, 1997.

33.  Ной И.С. Сущность и функции уголовного наказания в Советском государстве / И.С. Ной. – Саратов: Изд-во Саратовского ун-та, 1973.

34.  Прозументов Л. Преступность в местах лишения свободы: понятие, криминологическая характеристика /Лев Прозументов, Ольга Филиппова // Уголовное право. – 2007. – № 2. – С. 125–126.

35.  Рогов В. Маленькие радости больших тюрем / В. Рогов // Сегодня. – 1998. – 14 апреля.

36.  Стручков Н.А. Уголовная ответственность и ее реализация в борьбе с преступностью / Н.А. Стручков. – Саратов, 1973.

37.  Фойницкий И.Я. Учение о наказании в связи с тюрьмоведением / И.Я. Фойницкий. – М.: Наука, 2000.

38.  Цепляева Г.И. Наказание в Российском уголовном праве: учебное пособие / Г.И. Цепляева, А.А. Тайбаков. – Петрозаводск, 2002.

39.  Чучаев А.И. Цели наказания в советском уголовном праве / А.И. Чучаев. М.: ВЮЗИ, 1989.

40.  Таганцев Н.С. Русское уголовное право / Н.С. Таганцев // Русское уголовное право: в 2 т. – М.: Наука, 1994. – Т. 2.

41.  Филимонов В.Д. Принципы уголовного права / В.Д. Филимонов. – М.: Юрист, 2002.

42.  Хохряков Г.Ф. Преступления осуждённых: причины и предупреждение / Г.Ф. Хохряков, Г.С. Саркисов. – Ереван: Айастан, 1988.

43.  Шаргородский М.Д. Наказание, его цели и эффективность / М.Д. Шаргородский. – Л., 1973.

44.  Прохорова А. О некоторых результатах криминологического исследования лиц, отбывших лишения свободы / А. Прохорова // Следователь. – 2007. – № 5. – С. 29–30.

45.  Интернет-конференция директора Федеральной службы исполнения наказаний Российской Федерации Ю.И. Калинина «Актуальные проблемы исполнения уголовных наказаний в период реформирования уголовно-исполнительной системы» // Гарант (справочная правовая система) [электронный ресурс] / Законодательство с комментариями. – Режим доступа: http // www / garant.ru, свободный. – Загл. с экрана. – Яз. рус.

46.  Бавсун М.В., ст. преп.кафедры уголовного права Омской академии МВД России, к.ю.н. «Журнал российского права». 2007. № 9 // Гарант (справочная правовая система) [электронный ресурс] / Законодательство с комментариями. – Режим доступа: http // www / garant.ru, свободный. – Загл. с экрана. – Яз. рус.

47.  Беккария Ч. О преступлениях и наказаниях. Издание С.Я. Беликова, 1889 г. // Гарант (справочная правовая система) [электронный ресурс] / Законодательство с комментариями. – Режим доступа: http // www / garant.ru, свободный. – Загл. с экрана. – Яз. рус.

48.  Биндинг К. Противоречия в теориях наказания (извлечено в переводе из параграфа 92 «Grundriss des deutschen Strafrechts», 7-е изд., 1907 г.) // Гарант (справочная правовая система) [электронный ресурс] / Законодательство с комментариями. – Режим доступа: http // www / garant.ru, свободный. – Загл. с экрана. – Яз. рус.

49.  Лист Ф. Цели наказания и борьба школ. (извлечено из параграфов 14 и 17 книги F. v. List, «Lehrap-buch des deutschen Strafrechts». 18-е изд.). Пер. Ф. Каменский // Гарант (справочная правовая система) [электронный ресурс] / Законодательство с комментариями. – Режим доступа: http // www / garant.ru, свободный. – Загл. с экрана. – Яз. рус.

50.  Курс уголовного права. Т. 2: Общая часть. «Учение о наказании» // Гарант (справочная правовая система) [электронный ресурс] / Законодательство с комментариями. – Режим доступа: http // www / garant.ru, свободный. – Загл. с экрана. – Яз. рус.

51.  Люблинский П.И. О действии наказания // Гарант (справочная правовая система) [электронный ресурс] / Законодательство с комментариями. – Режим доступа: http // www / garant.ru, свободный. – Загл. с экрана. – Яз. рус.

52.  Минязева Т.Ф., д.ю.н., проф., зав. кафедрой уголовного права и процесса Российского университета дружбы народов. «Законы России: опыт, анализ, практика». 2007. № 5 // Гарант (справочная правовая система) [электронный ресурс] / Законодательство с комментариями. – Режим доступа: http // www / garant.ru, свободный. – Загл. с экрана. – Яз. рус.

53.  Сергеевский Н.Д. Русское уголовное право: пособие к лекциям. Часть общая. 1910 г. // Гарант (справочная правовая система) [электронный ресурс] / Законодательство с комментариями. – Режим доступа: http // www / garant.ru, свободный. – Загл. с экрана. – Яз. рус.

54.  Трайнин А.Н. Спор классической и социологической школ о целях наказания. (с. XII предисловия к работе E. Rappaport «La lutte autour de la reformed u droit penal en Allemagne», 1910 г.) // Гарант (справочная правовая система) [электронный ресурс] / Законодательство с комментариями. – Режим доступа: http // www / garant.ru, свободный. – Загл. с экрана. – Яз. рус.

55.   Федеральная Служба исполнения наказания РФ [Электронный ресурс]/ФСИН России.

Приложения

Краткая характеристика уголовно-исполнительной системы

(статистические данные)

По состоянию на 1 декабря 2010 г. в учреждениях УИС содержалось 825,4 тыс. человек (- 38,7 тыс. человек к началу года), в том числе:

а) в 755 исправительных колониях отбывало наказание 700,9 тыс. человек (- 23,2 тыс. человек);

б) в 160 колониях-поселениях отбывало наказание 50,4 тыс. человек (- 2,1 тыс. человек);

в) в 5 ИК для осужденных к пожизненному лишению свободы отбывало наказание 1748 человека (+ 23 человек);

г) в 228 следственных изоляторах и 165 помещениях, функционирующих в режиме следственных изоляторов при колониях содержалось – 118,2 тыс. человек (- 12,9 тыс. человек);

д) в 7 тюрьмах отбывало наказание 1,8 тыс. человек (- 920 человек);

е) в 62 воспитательных колониях для несовершеннолетних 4,2 тыс. человек (- 1,7 тыс. человек).

В учреждениях содержится 66,8 тыс. женщин (- 2,6 тыс. человек), в том числе 55,9 тыс. осужденных, содержащихся в ИК, и 10,9 тыс. чел., в отношении которых избрана мера пресечения заключение под стражу, при женских колониях имеется 13 домов ребенка, в которых проживает 861 ребенок.

Медицинское обслуживание осужденных и подследственных обеспечивают 133 больницы различного профиля, а также медицинские части или здравпункты в каждом учреждении, 59 лечебных исправительных учреждений для больных туберкулезом, 9 лечебных исправительных учреждений для больных наркоманией.

В состав УИС также входят:

2467 уголовно-исполнительных инспекций, в которых состоят на учете

503,2 тыс. человек, осужденных к наказаниям, не связанным с лишением свободы;

182 государственных унитарных предприятий исправительных учреждений, 551 центр трудовой адаптации осужденных, 49 лечебно-, 46 учебно-производственных мастерских.

При исправительных и воспитательных колониях функционируют:

319 вечерних общеобразовательных школ и 546 учебно-консультационный пункт,

339 профессионально-технических училищ, действуют 523 храма,

705 молитвенных комнат.

Штатная численность персонала УИС составляет 346,4 тыс. человек, в том числе аттестованных сотрудников - 257,1 тыс. человек (кроме того переменный состав – 7,1 тыс. человек).

Характеристика осужденных по возрасту во время совершения преступления (лет)

Характеристика осужденных, которые осуждены к лишению свободы

Характеристика лиц, состоящих на учете в уголовно-исполнительных инспекциях

[1] Зубкова В.И. Уголовное наказание и его социальная роль: теория и практика. – М., 2002. – С. 3.

[2] Наумов А.В. Уголовное право России: Общая часть. – М, 1997. – С. 37.

[3] Цит. по: Зубкова В.И. Уголовное наказание и его социальная роль: теория и практика. – С. 25.

[4] Курс уголовного права. – Т. 2. Общая часть. «Учение о наказании».-С.56.

[5] Зубкова В.И. Уголовное наказание и его социальная роль: теория и практика. – С. 15.

[6] Наумов А.В. Уголовное право России: Общая часть. – М, 1997. – С. 60–84.

[7] Беккария Ч. О преступлениях и наказания. – М., 1995. С. 106.

[8] Таганцев Н.С. Русское уголовное право. – М., 1994. – Т. 2. – С. 40.

[9] Зубкова В.И. Уголовное наказание и его социальная роль: теория и практика. – С. 45.

[10] Уголовный кодекс РСФСР 1960 года от 01 января 1961 года

[11] Чучаев А.И. Цели наказания в советском уголовном праве. – С. 31.

[12] Захаров Н.С. Сборник документов по истории законодательства СССР и РСФСР. – Казань, 1992. – С. 58.

[13] Уголовный кодекс Российской Федерации. – С. 32.

[14] Таганцев Н.С. Русское уголовное право. – М., 1994. – Т. 2. – С. 63.

[15] Козочкин И.Д. Уголовное законодательство зарубежных стран: учебное пособие. – С. 85.

[16] Акоев К.Л. Уголовное право. Общая и особенная части. – М., 2004. – С. 187.

[17] Арендаренко А.В. Уголовное право России. Общая и особенная части. – М., 2007. – С. 216.

[18] Афиногенов С.В. Уголовное право Российской Федерации. Общая часть: учебник для студентов ВУЗов. – М., 2002. – С. 318.

[19] Гаухман Л.Д. Уголовное право: учебное пособие. – М., 2007. – С. 177–179.

[20] Конституция Российской Федерации. – М.: Омега-Л, 2007. – С. 8.

[21] Афиногенов С.В. Уголовное право Российской Федерации. Общая часть: учебник для студентов ВУЗов. – С. 318.

[22] Горелик А. Реализация принципа справедливости в правилах назначения наказания // Следователь. – 2007. – № 1. – С. 2.

[23] Курс уголовного права. – Т. 2: Общая часть. «Учение о наказании».С.-84.

[24] Зубкова В.И. Уголовное наказание и его социальная роль: теория и практика. – С. 25.

[25] Шаргородский М.Д. Наказание, его цели и эффективность. – Л., 1973. – С. 16.

[26] Афиногенов С.В. Уголовное право Российской Федерации. Общая часть: учебник для студентов ВУЗов. – С. 318.

[27] Там же. С. 320.

[28] Всеобщая декларация прав человека (принята на третьей сессии Генеральной Ассамблее ООН резолюцией 217 А (III) от 10 декабря 1948 г.).

[29] Арендаренко А.В. Уголовное право России. Общая и особенная части. – С. 216– 217.

[30] Цепляева Г.И. Наказание в Российском уголовном праве: учебное пособие. – Петрозаводск, 2002. – С.8.

[31] Трайнин А.Н. Спор классической и социологической школ о целях наказания. (С. XII предисловия к работе E. Rappaport «La lutte autour de la reformed u droit penal en Allemagne», 1910 г.).

[32] Лист Ф. Цели наказания и борьба школ. (извлечено из параграфов 14 и 17 кн. F. v. List, «Lehrap-buch des deutschen Strafrechts». 18-е изд.).

[33] Зубкова В.И. Уголовное наказание и его социальная роль: теория и практика. – С. 1–29.

[34] Ной И.С. Сущность и функции уголовного наказания в Советском государстве. – М., 1973. – С .52.

[35] Чучаев А.И. Цели наказания в советском уголовном праве. - М.: ВЮЗИ, 1989. – С.70.

[36] Таганцев Н.С. Русское уголовное право. – 1994. – Т. 2. – С. 97.

[37] Гаухман Л.Д. Уголовное право: учебное пособие. – С. 180.

[38] Зубкова В.И. Ответственность за преступления против личности по законодательству России. – С. 41.

[39] Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 40 от 11.06.99 г.. «О практике назначения судами уголовного наказания» // БВС. – 1999. – № 8.

[40] Уголовный кодекс Российской Федерации. – С. 32.

[41] Гаухман Л.Д. Уголовное право: учебное пособие. – С. 51.

[42] Бородин С.В. Проблемы возмещения ущерба за умышленные преступления // Государство и право. – 1994. – № 4. – С. 95.

[43] Курс уголовного права. – Т. 2: Общая часть. «Учение о наказании».

[44] Уголовный кодекс Российской Федерации.

[45] Гаухман Л.Д. Уголовное право. Учебное пособие. – С. 180.

[46] Уголовно-исполнительный кодекс Российской Федерации 1996 г. (по состоянию на 15 октября 2005 г.). Новосибирск, 2005. – С. 18.

[47] Филимонов В.Д. Принципы уголовного права. – С. 28.

[48] Козочкин И.Д. Уголовное законодательство зарубежных стран. Учебное пособие. – М., 2001.

[49] Азарян Е.Р. Преступление. Наказание. Правопорядок. – С. 75.

[50] Беккария Ч. О преступлениях и наказаниях (издание С.Я. Беликова 1889 г.).

[51] Азарян Е.Р. Преступление. Наказание. Правопорядок. – С. 80.

[52] Уголовный кодекс Российской Федерации.

[53] Акоев К. Л. Уголовное право. Общая и особенная части: учебник для ВУЗов. – С. 32.

[54] Приложение дипломной работы. С.-76

[55] Курс уголовного права. – Т. 2. Общая часть. «Учение о наказании».

[56] Казаков Д.В. Право на смертную казнь: сборник статей. – С. 24.

[57] Лепешкина О. Наказание в виде смертной казни // Уголовное право. – 2005. – № 2. – С. 41.

[58] Афиногенов С.В. Уголовное право Российской Федерации. Общая часть: учебник для студентов ВУЗов. – С. 324.

[59] Люблинский П.И. О действии наказания.С.-35.

[60] Карпец И.И. Наказание. Социальные, правовые и криминологические проблемы. – С.- 76.

[61] Беляев Н.А. Цели наказания и средства их достижения. – Л., 1963.

[62] Захаров Н.С. Сборник документов по истории законодательства СССР и РСФСР. – С. 18.

[63] Стручков Н.А. Уголовная ответственность и её реализация в борьбе с преступностью. – С. 35

[64] Беляев Н.А. Цели наказания и средства их достижения. – С. 51.

[65] Рогов В. Маленькие радости больших тюрем // Сегодня. – 1998. – 14 апреля.

[66] Прохорова А. О некоторых результатах криминологического исследования лиц, отбывших лишения свободы. – С. 29–30.

[67] Интернет-конференция директора Федеральной службы исполнения наказаний Российской Федерации Ю.И. Калинина «Актуальные проблемы исполнения уголовных наказаний в период реформирования уголовно-исполнительной системы».

[68] Дворянсков И. Наказание или пытка: парадокс уголовного закона. – С. 13.

[69] Прозументов Л. Преступность в местах лишения свободы: понятие, криминологическая характеристика.

[70] Дворянсков И. Наказание или пытка: парадокс уголовного закона. – С. 13.

[71] Прозументов Л. Преступность в местах лишения свободы: понятие, криминологическая характеристика.

[72] Уголовный кодекс Российской Федерации.

[73] Хохряков Г.Ф. , Саркисов Г.С. Преступления осуждённых: причины и предупреждение. – Ереван: Айастан. 1988. – С. 5.